Фанфики Bd`A

Саундтрек - больше для настроения и удовольствия))))


- Джо, смотри! Я Фава нашла! Смотри: «Вручение премии La victoire de la musique. Мне копец » О, Боже!
- Что там такое?
Лали уставилась на фотографию на мониторе – импозантный мужчина лет сорока позировал, приобнимая брюнетку с резкими чертами лица. Девушка преувеличенно кровожадно кусала мужчину за шею, он хохотал.
- Не могу поверить! Джо, это же… In-Grid. Обожаю ее! «Ты мне обещал… А я тебе верила… тебе копец-копец-копец…». Обалдеть! А он ничего, а? Джо, посмотри!
Лали лежала на животе на кровати, интенсивно болтая ногами – она сушила свежепокрашенные ногти. Одинаково растопырив пальцы на ногах и руках, она с трудом набирала в поисковике Фейсбука одно за другим имена из их прошлой парижской жизни. К тому моменту они уже успели многое - похохотали над угарными фотками Этьена на горнолыжном курорте, понаписали глупых комментов Джону Уандеру, умилились кудрявой дочурке Аделины, накатали радостное полупьяное приветствие Кати.
- Ничего так, да? Значит, он продюсер In-grid? Наши парни сейчас могла бы быть звездами… не будь он таким… козлом. Но красив как бог! Черт, годы только придали ему шарма! Мммм…
Джоанна плюхнулась рядом, заглянула в монитор из-за плеча подруги.
- Ну да… положа руку на сердце, если бы не гнилое нутро… он и тогда был хорош. А может, это и есть отрицательное обаяние мерзавца? - она отвела взгляд, оглядела комнату в поисках полупустой уже бутылки красного, она прятала улыбку.
- Ммм? Джо?
- Я принесу сыр, он в холодильнике? Лали?
- Джо, ты сама его туда положила… Нет, стоять! – Лали ухватила ее за руку, снова повалив на кровать, - давай, рассказывай!
- Что тебе рассказывать? Лали, отвяжись!
- Что у тебя было с Фава? Я, честно, ничего не скажу Жозе!
- Ты сдурела, Лали? Что у меня могло с ним быть? У меня был Кристиан! Любимый Кри-Кри, единственный и обожаемый.
- Ну как, а тогда, когда ты выкрала контракт… вы что, даже не целовались?
- Лали! Он целовал мои туфли, терпел мои оскорбления и восхищался моими…
- Твоими?
- Этими... Глазами. Довольна? Я могу идти за сыром?
Лали с подозрением покосилась на подругу, всем своим видом выражая недоверие.
- Ох, ну хорошо. Он поцеловал меня один раз. Я не ожидала, а он был так… ээээ… Стремителен. Ну и…
- Я так и знала! Я знала! И? Как это было?
- Честно?
- Джо!!!
- Неплохо, знаешь ли, это было. Так… до мурашек, - Джоанна рассмеялась своим воспоминаниям, тому, как поменялось ее восприятие этого «позорного» факта ее биографии, тому, как весело сейчас было это вспоминать, - Да, девочка моя, Фава знал в этом толк. Но это был последний поцелуй выше уровня щиколоток.
- Что, правда, неплохо?
- Даже слишком, Лали. Сейчас, с высоты опыта, готова это признать... Все-таки наши мальчики – это были мальчики, а тут…
Лали запрыгала на кровати в возбуждении.
- Ой, обожаю, когда наша Джоанна заводит речь о мужиках! У тебя это выходит так…. Так ап-петитно!
- Ой, ну и балбеска! А вот Элен меня тогда вечно шпыняла за лишние подробности! Правда, еще в общаге, сейчас то она сама, знаешь, иногда как скажет!
- Хи-хи! Ханжа-лицемерка она, я всегда знала! – Лали продолжила прыгать на кровати, совершенно забыв про недосушенные ногти.
- Не то слово! Представляешь, на днях чуть не рассказала мне, как они с Николя проснулись в хижине, просто спали рядом… и он.. и у него… Еле заставила замолчать! А Фава – да, был хорош.
- Ага, взрослый такой… лет тридцать ему было, да? Почти как мы сейчас. Смешно.
- Думаю, тридцать пять, около того. Элен наша тогда поплыла, помню, еле спасли. Демоническая личность был этот Тома Фава… Если бы еще не тонна геля на голове, фу..
- Ну, Джо, это как-раз было в твоем вкусе.
Они расхохотались, прозрачного намека Лали было достаточно, чтобы понять, о ком речь.
- Неправда, тогда Кристиан уже образумился и понял, что достаточно просто слушать Элвиса, не обязательно его видеть еще и в зеркале.
- А Николя – помнишь? Он еще так головой делал, волосы откидывал… я все время боялась, что он башкой стукнется об стенку…
Они хихикали, лежа на кровати.
- Ага. А Жозе? Жозе – помнишь, какой он был смешной в спортзале? Ручки тоооненькие…
Джоанну согнуло пополам от смеха.
- Ой, не напоминай, вообще невозможно без слез было смотреть! Не помню, рассказывала я тебе – мы, когда познакомились, я ему про мощную мускулатуру плела что-то, Кати с Элен угорали, бедные. А он купился… как ребенок. Сейчас хоть вслед за Факу подкачался, и на том спасибо!
- А Седрик? Седрика помнишь?
- Кто это?
- Точно. Не помнишь, тебя еще не было… фееричный тип был, в обморок валился все время, а мы его в чувства приводили, рот в рот, знаешь… Кристиан бесился, сцены устраивал, чуть морду ему не расквасил тогда…
- Даааа, Кристиан всегда был бешеным. И это ты еще повода не давала.
- А ему и не нужен был… Боже, Лали, я обожала, когда он ревновал! Такой, знаешь, грозный, негодующий… Так и хотелось стиснуть его, задушить, чтобы он бесился… «Ничего я не ревную!» - а самого аж трясет, и пятна по лицу.
- Да, а мы то как ржали! Страсти кипели неслабые.
- Да уж, слава богу, Лали, такое возможно только в двадцать – сейчас уже не хватит никаких нервов выносить такую корриду. А тогда я его специально провоцировала иногда… Ну что было делать, если со знаками внимания у нас была напряженка?
Улыбка Джоанны стала задумчивой, она медленно водила пальцем по пустому почти бокалу, вспоминала. Лали тоже думала о своем. Молчали.
Будто дождавшись паузы, на тумбочке завибрировал и заорал мобильник.
Джоанна потянулась за трубкой Лали.
- Какой-то Рубио. Очередной бройлер?
Лали прыснула.
- Сама ты бройлер. Дай сюда, - перехватила телефон, - да, Факу, Hola! Que pasa?
И Лали перешла на беглый испанский, который, как она утверждала, дремал у нее в крови, пока бодрствовали франко-бразильские гены, а вот теперь из-за аргентинцев дал о себе знать.
- ¡Dios mío, qué idiota! (Боже мой, что за идиот!)
Джоанна не понимала ни слова, тем тревожней ей становилось при виде вытягивающегося лица подруги.
- Ay, Gilipolla… Хорошо… bien. Si, Si, gracias, Факу… Да, до завтра. Adios. (Ой, долбонутый… Хорошо, спасибо. Пока.)
Лали нажала отбой, медленно опустилась на кровать, теребя в руках трубку.
- Что? – Джоанна уже была готова подумать самое страшное, но вдруг заметила кривую ухмылку, которая тут же выросла в улыбку до ушей, довольно глупую – что случилось, Лали и сама не до конца понимала.
- Кристиана забрали в участок. Только что. За драку.
Она помолчала еще пару секунд и вдруг зашлась в хохоте. Упала на кровать, в ее всхлипах можно было уловить: «сопротивлялся», «врезал флику», «ой, не могу… псих».
Джоанна выдохнула. Лали, конечно, без головы, но, если бы мелкому дебоширу действительно угрожала опасность, она бы так не резвилась. Она терпеливо ждала, пока подруга угомонится и будет в состоянии рассказывать.
- В общем, Джоанна, есть еще порох в пороховницах, у некоторых – так точно. Твой любимый Кри-Кри, - Лали выдержала театральную паузу, но Джоанна не отреагировала, суть сообщения была важнее, - час назад был арестован за пьяный дебош в Loca-Boca, ну, ты помнишь, мы там тусили когда-то? Там еще такие бармены…
- Потом, Лали, про барменов потом. Дальше.
- Ну вот. Еле скрутили его. Факу сейчас едет в участок вызволять бухого идиота. Его невеста уже там, но разве они ее послушают… Правильно она Факу позвонила, у него кореш как раз дежурит. Он сказал, что мы сейчас там не нужны, завтра узнаем все подробности, просто хотел предупредить. Ой, это умора. Джо, представляешь? Наш Кри-Кри то! В прекрасной форме! Как жалко, что мы это пропустили, черт возьми!
- Ой, Лали, что ты несешь… - Джоанна была в полной растерянности, она буквально не знала, как ей реагировать. Ситуация была дикая, уже не опасная, но совершенно запредельная. И вот что было странно…. Джоанна поймала себя на том, что улыбается вслед за хохочущей Лали. Это было смешно. Нет, ну, правда. Это было реально смешно.
- Слушай, они ведь должны были тусить с Факу, куда понесло этого неуравновешенного?
Джоанна не нашлась, что ответить. Она знала характер Кристиана.
При желании она могла предположить возможные причины подобных бесчинств. Возможно, разругался с Аннет. Но она уже там, а значит, простила, волнуется даже.
Улыбаться больше не хотелось, Джоанна мрачнела, погружаясь в невеселые мысли о ссорах и примирениях этих двоих влюбленных.
Лали, не замечая изменившегося настроения подруги, продолжала строить гипотезы, достойные лечь в основу сценария для голливудского боевика.
- Джо, ты оглохла? Мобильник! Жозе! Ответь уже благоверному!
Джоанна, плохо соображая, машинально взяла телефон, приняла вызов и тут же вынуждено отвела трубку от уха – Жозе орал так, что Лали без труда слышала почти каждое слово без спикерфона. Желая не пропустить ни детали, она прижала ухо к трубке.
- …со своим театром на хер! Этот придурок у меня схлопочет, идиот конченный! Учти, в следующий раз я буду бить в полную силу!
- Жозе, что ты несешь? – Джоанна попыталась прояснить ситуацию, она чувствовала, что стремительно теряет понимание реальности, - ни черта не пойму из твоего ора…
- Что тут понимать? Я тебе скажу! Этот мелкий засранец давно на меня косился, как будто я ему денег должен. А тут - подкараулил на пляже и кинулся на меня как питбуль! Я и охнуть не успел, чуть кони не двинул с испуга! Зрения чуть не лишился! Лиловое месиво вместо глаза – след дружеского приветствия. Учти, если не заживет, объяснять Бене, откуда у меня эта красота, будешь ты!
- Так это ты? Жозе, ты его сдал в полицию? Да ты…
- Так, слушай сюда, полоумная. Я бы его сдал, ты даже не представляешь, с каким удовольствием я бы его сдал. Только не в полицию, неееет. В дурку, к буйным. Вот прямо с пляжа и повез бы. Но этот вертлявый засранец вырвался и убежал раньше, чем я успел скрутить его. Пусть завтра мне на глаза не попадается. И ты, кстати, тоже. Да, и учти, чертова Миу-Миу (фр. Актриса – прим. аффтора)! С этого момента, с этого чертова вечера я – вне игры. С меня – хватит. Ты можешь все что угодно рассказывать Бене, все, что тебе взбредет. Я отбрехаюсь. Но одного махача с любимым Кри-Кри мне довольно. Уволь. Знаешь, Джо, ни одна девица не стоила мне столько здоровья, сколько стоишь ты. Вы реально достали – оба! Желаю вам угомониться поскорее, выносите мозг друг другу, дайте жить нормальным людям. Отбой!
Трубка запищала короткими гудками.
- Джо… Кхм… Я вот думаю… - Лали сосредоточенно кусала губу, пытаясь осмыслить шквал информации, обрушившейся на них за последние десять минут, - Может, господа жандармы согласились бы подержать любимого Кри-Кри в участке… хотя бы до утра? Ну, так, в целях стабилизации криминогенной обстановки в туристической зоне Сен-Мартина?


Факундо припарковал свой Харлей прямо у входа, не слишком заботясь о свободном подъезде к полицейскому участку. С тоской поднял взгляд к звездному небу, вдохнул напоследок ночной воздух – и эта ночь, и первый заказанный, но так и не выпитый Лонг-Айленд и та маленькая блондиночка, что с честью выдержала его взгляд через барную стойку и многозначительно поприветствовала бокалом… Со всем этим ему пришлось враз попрощаться после короткого звонка Аннет: «Кристиан в полиции, бухой в слюни и все еще буянит, они его так не отпустят. Приезжай, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!!!».
- Ay, chiflados… (Ох, чокнутые)
Он еще раз грустно вздохнул и переступил порог местной жандармерии, где его ждала Аннет, ее приятель дебошир и приятель Факу сержант Моррель, среди своих – Патрик Трех-Дюймовочка.
Впрочем, о существовании этого прозвища, а уж об истории его возникновения и подавно Патрик предпочел бы не вспоминать. Хотя история была презабавная, немногие посвященные друзья щадили чувства ранимого жандарма и держали язык за зубами. Да и верный козырь в общении с представителем власти на Острове Любви никогда не бывает лишним. Так или иначе, сегодняшней ночью Факундо очень рассчитывал на дружескую отзывчивость приятеля в решении вопроса о Кристиане.
- Hola, Пато! Como estas?
- Факу! Уже жду тебя, ты быстро – только позвонил и уже тут! Опять превысил? – добродушный толстячок рассмеялся, радушно обнимая аргентинца, - хорошо, что ты приехал. Пока этой мадмуазель не пришла светлая мысль позвонить тебе, она орала тут как оглашенная! Требовала выпустить жениха! А как я его выпущу, если сам мсье Гарнье из Loca-Boca написал заявление? Хорошо хоть он затих, а то еле запихнули в камеру. Кричал, что он-де всемирно известный фотограф, что он в какой-то Вип-Рум дверь с ноги открывал, что в Л’Этуаль он как дома…. Он что, прямо на площади Звезды живет? (aka площадь Шарля де Голля, там же - arc de triomphe de l’Étoile) Нет, конечно, он не самого опрятного вида, но на клошара не тянет…
- Это клуб на де Голля. Пафосный.
- Аааа… И Вип-Рум, стало быть… а ты откуда знаешь?
- Не важно. Понты это.
- Нашел, чем хвастаться, что мне его эти вип-румы, с роду их не видал… Лучше бы кричал, что он друг Факундо, ей-богу, внушает больше… Слушай, а что, и правда, фотограф?
- Типа того.
- А то мы тут его уже сфоткали, показать что ль, пусть оценит с профессиональной точки зрения!
- Так за что его?
Парень фыркнул, закатил глаза, хлопнул ладонями по толстым ляжкам.
- Пха! Ты бы лучше спросил, за что его НЕ! Ума не приложу, откуда столько разрушительной силы в таком тщедушном тельце! Согласно заявлению мсье Гарнье – а ты знаешь, он видал всякое, преувеличивать не станет – этот псих сначала набил морду одному из гостей Boca Loca – парень оказался бесконфликтным на его счастье, молча удалился с фингалом – потом стал задирать бармена и перебил кучу посуды, распугав клиентов… А когда за него взялись секьюрити, стал кидаться на них, как полоумный, а ты помнишь, какие там парни, повыше тебя будут. У этого идиота, похоже, инстинкт самосохранения напрочь отсутствует. Или отбили.
И пухлый инспектор залился беззлобным смехом.
- Или растворился, - Факундо ухмыльнулся.
- Во-во. Послушай. Факу, я знаю, он твой друг, но понимаешь, в чем дело, если бы эта девочка спохватилась раньше! Мы уже начали оформление, отправили запрос в центр… Я бы рад, но такое дело…
Факу понимающе вздохнул, молча протянул приятелю что-то.
- Факу, амиго, ну за кого ты меня принимаешь, как ты мог подумать, что Патрик Моррель возьмет деньги! Это же взятка должностному…
Факу отрицательно покачал головой, поднял руку с пластиковой картокой к глазам жандарма, поводил из стороны в сторону.
- Патрик Моррель – никогда. Пато Трех-Дюймовочка – желанный гость и VIP-клиент Gars&Chicas.
- Факу, что ты, как же это…
- Напитки бесплатно. Всегда. Все.
Трех-Дюймовочка замялся. Было видно, что корыстные и дружеские мотивы сплелись в одно большое желание помочь. Но были еще долг и заявление мсье Гарнье.
- Послушай, Факу, это – неслыханно щедрый подарок, я даже не знаю, как и благодарить. Но, понимаешь, я обещал Флор завязать с этими гулянками… К слову, твое имя у нас вообще табу, она так заводится, когда слышит…
- Заводится? Приятно, - Факу рассмеялся, но снова посерьезнел, только глаза продолжали лучиться улыбкой. Он достал из кармана джинсов мобильный. Нажал пару клавиш, и через пару секунд в нагрудном кармане форменной куртки Пато завибрировал телефон.
- Что это, Факу, ты прислал мне смс? Факу, я тебе говорил, тебе нужно больше практиковать французский, - Патрик захихикал, - с разговорным у тебя все хуже и хуже…
Очередную тираду разговорчивый блюститель порядка произносил, пока доставал мобильник и открывал сообщение Факундо.
Тот традиционно молчал и улыбался, спокойно ждал.
Наконец, Пато прочел текст сообщения. Выражение его лица менялось катастрофически быстро, челюсть отвисла, в глазах неверие сменил азарт.
- Лали… Паоли? Это… ее номер? Ты не шутишь?
- Ты давно хотел. Она меня убьет, - Факу снова улыбнулся, казалось, эта мысль не только ничуть не пугала его, а даже радовала. - но для друга…
Пату стряхнул оцепенение, бросился на шею благодетелю.
- Обалдеть! Мечта моя, моя бразильская богиня! Факу, ты настоящий друг!
Блодин выразительно поднял бровь – он ждал, когда счастливчик вспомнит об ответной услуге.
- Да, да! Бегу! Только подожди там, направо и вперед – твои друзья там! А мне нужно пять минут - отменить запрос и заявление… Слушай, этот Гарнье когда-нибудь дождется, - он осуждающе поцокал языком, - катать заявы на таких уважаемых людей – сам мьсе Дю… как его там?
- Дюффорт.
- Вот именно, Дюффорт, всемирно известный парижский фотограф… я сейчас.
Посмеиваясь, вполне удовлетворенный сделкой, Факу прошел по коридору, вглубь корпуса жандармерии.
Он завернул за угол, и взгляду его открылись три камеры – в первой спали вповалку две разодетые девицы, вторая была пуста, а в третей, прислонившись прямо к решетке, тихонько похрапывал маленький проспиртованный французик. Факу не нужно было подходить вплотную, чтобы почувствовать запах перегара, такой интенсивный, что от него, казалось, могли заслезиться глаза. Фингалы под каждым глазом тоже были видны невооруженным взглядом, как и содранные костяшки пальцев рук, безвольно лежащих вдоль тела.
Напротив камеры Кристиана стоял служебный пластиковый стул, на котором, скукожившись в немыслимо неудобной позе, дремала Аннет.
- Ay, hijo de puta, (вот сукин сын) - добродушно покачал головой Факу, и, аккуратно потрепав девушку по щеке тыльной стороной ладони, так же тихо позвал – Анита...

- В общем – съехал с катушек наш любимый Кри-Кри. Ну, что скалишься? Без тебя знаю, что красив, как бог, - Жозе аккуратно потрогал пальцем фингал под левым глазом, поморщился.
Факу пожал плечами и снова погрузился в сравнительный анализ слоганов для афиш к открытию клуба. Он напряженно хмурил брови, старательно изображал озабоченность, но улыбка забыла покинуть лицо – получалось забавно.
«Baila… Let me see you dance, baby…» - на столе стал подпрыгивать видавший виды, покоцанный мобильник Факу - в пятый раз за те последние полчаса, которые Жозе провел у барной стойки, жалуясь на ночное нападение обезумевшего друга.
- Амиго, тебя снова хотят! Какая-то Eulalie… Кто это? Очередная жертва голубоглазого блондина, который за молчаливой таинственностью прячет полную неспособность говорить связно? А после пяти ночи – говорить вообще?
- Зависть – потянул Факу, осуждающе поцокав языком.

На самом деле, Жозе был не далек от истины. Приезжие красотки неизменно пачками падали к ногам аргентинца, вне зависимости от его состояния и почти без его участия. Те, кто видел Факундо пьяным, действительно пьяным, тогда, когда все его товарищи по веселью уже храпели в чиллауте, могли бы подтвердить – хмелел он медленно, незаметно и с большим достоинством.
Жозе, познакомившись с Факу год назад, как-то решил разговорить его, предварительно напоив. В конце вечера, сменив пару-тройку клубов, Факундо продолжал стоять на ногах. Вопреки ожиданиям Жозе, он совсем перестал разговаривать, покачиваясь на волнах ритма, который он чувствовал идеально. Он снова погружался в толпу танцующих и, подплыв к какой-нибудь девице взглядом из-под полуприкрытых век подчинял ее этому ритму. Ах да, еще иногда он старательно подпевал очередному треку – все песни, слова которых знал, на испанском, английском и французском.
Он мог петь, когда не мог разговаривать.
Факундо был музыкален. Очень.

- Может, ответишь?
Факу мотнул головой.
- Кто это? Новенькая? Или какая-нибудь безутешная страдалица, чье сердце ты уже успел разбить? Неприятно, когда наутро тебе предпочли мурену или каракатицу?
- Лали.
- Что? Ты хочешь сказать – это Лали? Наша Лали? Эла… а, ну да, точно. А что она тебе названивает? Чего она хочет?
- Крови, амиго, крови.
Он тихонько рассмеялся. Телефон замолк, чтобы снова запрыгать по гладкой поверхности стойки.
- Неуемная… Блин, она бешеная, вот теперь и тебя достанет! Хочешь, я с ней поговорю? Я умею. Скажу, что тебя нет, что ты даешь очередной урок сальсы и не в силах вырваться из лап партнерши…
Факу обернулся, замер на секунду, взвешивая предложение, кивнул.
Жозе поднял трубку и сразу же испуганно отвел ее от уха.
- Пусть приходит на открытие с новым парнем, - во избежание дальнейших расспросов, которые, судя по отвисшей челюсти Жозе при словах «новый парень», неминуемо последовали бы, он удалился в подсобку.
Не прошло и двух минут, Жозе закончил разговор. Откровенно говоря, он потерпел сокрушительное дипломатическое поражение. Услышав приглашение Факу, бразильянка перешла на ультразвук, и незадачливый посредник нажал отбой и брезгливо бросил трубку на барную стойку.

- Нет, ну это уму непостижимо! – Элен хлопнула ладонью по рулю, этого ей показалось мало, она засигналила так яростно, что плетущийся впереди нее велосипедист в страхе шарахнулся в сторону, - ну скажи мне, Аннет, ну как это вообще возможно? Не успела на вечер – один! Всего один! – вшивый романтический вечер предоставить вас самим себе - и на тебе!
- Такой уж и вшивый? – Аннет, не поворачиваясь в сторону водителя, скосила глаза на Элен, хихикнула.
Та развернулась в возмущении, но тут же рассмеялась.
- Так, тебе про такое вообще еще рано знать. Вырасти сначала.
- Ну и пожалуйста. А вот один мой новый знакомый говорит, что я развита не по годам.
Аннет таинственно замолчала, ожидая дальнейших расспросов.
- Факу, что ль? Он тебе еще не то скажет. Меня он, правда, как-то миловал, когда мы только познакомились….
- Боялся напугать «хорошую девочку».
- Возможно. А вот Лали – чего только от него не наслушалась. Мы даже одно время записывали. Он, знаешь, молчит-молчит, а потом как скажет… Лали говорила, у нее даже воздух для ора заканчивался.
- Дыхание перехватывало, что ли?
- Ой, я тебя умоляю, не романтизируй. Так как вам удалось вызволить Кристиана?

Они уже сворачивали на набережную, в Gars&Chicas их с утра ждали мальчики. Открытие было на носу, и для последних приготовлений на помощь были стянуты все силы банды.
- …Это все он – великий и ужасный Факу! Я уж не знаю, что он там предложил этому мерзкому толстяку, но нас тут же выпустили, представляешь? И еще с собой дали целую бочку воды, ну знаешь… от кулера, от жандармского… типа – Кристиану на утро. Но куда там! Эта пьянь всю ночь бормотал – «Не уезжай! Не уезжай!» а потом вцепился – заметь, не просыпаясь, - в горло несчастному спящему Факу.
- Могу себе представить… Так, не поняла сейчас. Вы что, ночевали втроем? Это что за новости?
- Нууу.., - Аннет замялась, - Так решил Факу – не стали его светить в городе, в отеле после скандала. А меня одну возвращаться он не отпустил, спи уже тут, говорит. Злой, знаешь, такой… В общем, он – он просто прелесть, без него бы я не справилась!
Они парковались. Элен неопределенно улыбнулась.
- Скажи, Аннет… А тебе что, нравится Факу?
Аннет прыснула, а когда, отсмеявшись, готова была ответить, навстречу им вышел герой сплетен и восторгов, собственной персоной, в белой, загвазданной голубой краской майке, обрезанных джинсах, темных очках, с волосами, собранными в трогательный хвостик.
- Hola, chicas!
Он поцеловал девочек, принял из рук Элен пакеты с купленными по его же просьбе кистями. Потом учуял в сумке что-то съестное и очень вкусно пахнущее, подозрительно взглянул на Аннет, но тут же, безнадежно покачав головой, благодарно чмокнул в нос Элен – «Gracias, niña».
Элен закрыла машину, и вся процессия проследовала к бару, Факундо впереди, девочки отстали на пару шагов.
- Мы не договорили, учти! – зашептала Элен, - Эх, нет на тебя Джоанны…
- А что?
- Она бы в раз тебя расколола. А потом взялась бы за вас всерьез, и очнулась бы ты только у алтаря.
- Вот этого то я как раз и боюсь, - пробормотала Аннет, поудобней перехватывая сумки, - но не в том смысле. Не сегодня – завтра она за меня возьмется. Только финал будет совсем не таким радужным. Понимаешь, о чем я?
- Мне давно стоило с ней поговорить. Нет, не мне – нам. Ладно, не волнуйся, Джоанна – отличная девчонка, ты скоро в этом убедишься!

- В общем, вот так. Мне, конечно, полегчало, что не один я попал под раздачу… Но что скажет Бенедикт, увидев меня в таком виде? Элен, не мне тебе рассказывать – наш любимый Кри-Кри в припадке ревности, помноженном на алкоголе – а много ли ему надо – зверь хорек. Маленький, но злющий.
- Говорил – включи голову, - Факу расстроено покачал головой.
- А что, не впервые Дюффорт чудит? – Аннет с интересом слушала «взрослых», подперев щеку рукой и потягивая через соломинку свежевыжатый ананасовый сок.
Ответом ей были синхронные ухмылки Жозе и Элен. Жозе, казалось, наконец, забыл свою обиду. Они переглянулись, молча уступая друг другу сладкую миссию стряхнуть пыль лет с дорогих воспоминаний.
- Что ты… У Кристиана всегда рвало крышу от ревности…
- Чего только не творил этот идиот! Помнишь, Элен, мы нашли Нико на полу в гараже с раной на голове?
- Да-да, представь себе! Это сейчас вспоминать смешно, а тогда я от страха чуть с ума не сошла!
- Дюффорт приревновал Джоанну к Николя?
- Да нет, просто Николя всегда подставлялся, пытался образумить… Ну и доставалось ему больше всех.
- А потом Кристиан, такой же, как и вчера, кинулся на него с ножом!
- Жозе, прекрати, мне даже сейчас страшно вспомнить.
- Подождите, какой - такой?
- Ты не знала, милая Аннет, что твой босс – агрессивный, психопатичный параноик-алкаш? – Жозе испытывал странное смешанное чувство: сквозь сентиментальные воспоминания о годах юности то и дело навязчиво проступали совсем свежие – о вчерашней Варфоломеевской ночке – далеко не такие приятные и беззаботные.
В разговор снова вмешалась Элен. Утром, узнав о событиях, начавших в ее отсутствие развиваться с какой-то пугающей скоростью, она не переставала думать о целесообразности этого вранья: о Жозе и Джо, об Аннет, которая так очевидно тянулась к ним, с таким восхищением смотрела на Джоанну… и о том, чем эта неразбериха может кончиться.
- Аннет, видишь ли, Кристиан очень ревнив. Насколько я могу судить по обвинениям, которые он бросил Жозе, прежде чем… Прежде чем…
- Врезать по морде старому другу. Не стесняйся, Элен, чего уж там, говори как есть. «Защищайся, сударь» - он мне сказал… Стоит, такой, качается… а глаза – страшные. Будкой съехал, я вам говорю. А, ну еще он, кажется, подглядывал, вуайерист чертов, как мы с… В общем, он решил, что застал нас с Джоанной в процессе жаркой прелюдии. Ну, пошел, как обычно, залил шары, и вот надо мне было попасться…
- Так вот, - Элен взглядом прервала словесный поток жертвы насилия, - насколько мы можем судить, Кристиан приревновал Джоанну к Жозе. Вообще, эта ревность в нем давно копилась, а тут - прорвало. Вы же заметили, как он на нее смотрит? Аннет, ты что-то знаешь, ты с ним близка… расскажи, меня начинает это беспокоить.
Аннет, опустив глаза, ковыряла трубочкой в стакане.
- Не надо бы мне лесть в ваши дела…
- Аннет! – отреагировав на коллективный призыв к откровенности, она подняла глаза на Элен, улыбнулась.
- Мне кажется…
- Всем хэлло! А, нет, тебе – «Ола», аргентинский друг! – они подскочили, так неожиданно она возникла, веселая и оживленная…
- Ола, Кармен.
- Как ты меня назвал, несчастный?
- Так, я попросил бы, при чем тут…,- в свою очередь возмутился Жозе, силясь вспомнить историю роковой цыганки, драгуна Хозе и удачливого соперника-тореадора.
Изнасилованная память не предложила ничего внятного, он мотнул головой и насупился, уверенный, что земляк только что попытался его поддеть.
- Вообще-то – я тоже аргентинский…
- Чего ты?
- Я тоже аргентинский… друг.
-Оооо, Жозе, ты – гораздо больше. Ты - позор на обе нации, - Джоанна рассмеялась, чмокнула ворчуна в темечко, - ого… Это Кристиан тебя так? Уже слышала.
- Нет, Санта-Клаус. Долбанул мешком. Не дотерпел до Рождества. А потом еще олень рогом наподдал и копытом добил. Скот.
Сегодня был не его день. Опять. Неужели. Какая новость. Скорей бы уже вернулась Бене.

- Элен, я ничего не поняла из твоей смски, кроме части про волшебный вечер с Нико и про то... Ну ладно. А вот теперь уже кое-что понимаю, - Джо взяла Жозе за подбородок, с не ускользнувшим от подруги удовлетворением изучила переливающийся оттенками фингал.
- Дюффорт - полный идиот, и сам скоро поймет это. Привет, Джоанна, - поздоровалась Аннет.
Заметив ее, улыбка Джоанны стала натянутой, но это заметили только Элен и, пожалуй, сама девчонка.
- Привет. Ты считаешь? Почему это Кристиан, - она отчеканила полное имя, словно упрекая Аннет за наглость иметь собственное название для жалкого французика, - идиот?
Даже Элен вздрогнула от ледяного тона подруги.
Аннет съежилась, замолчала, мысленно поблагодарив Факу, тепло которого она ощутила спиной – он жалел ее, молча, незаметно.
Жозе с Элен встревоженно переглянулись.
- Niña, мохито? –аргентинец попытался отвлечь Джоанну, та молча кивнула, продолжая сверлить Аннет взглядом.
В воздухе повисла тяжелая пауза, каждый усиленно соображал, что бы сказать непринужденного.
В тишине отчетливо послышался гул мотора, кто-то парковал машину неподалеку от клуба.
- Это Дюф.. Кристиан, я позвонила ему сразу, как только… - начав бодро, Аннет сникла под уничтожающим взглядом американки, беспомощно оглянулась на Элен.
- Аннет, иди, скажи ему, что мы все здесь, что Жозе в порядке, - Жозе возмущенно вскинулся, - и что он не понял… Ты. Понимаешь. Меня?
Аннет благодарно закивала и почти побежала в сторону дороги.

Конечно, было совершенно очевидно, нужно предупредить Кристиана, что вчера он наломал дров еще больше, чем ему казалось теперь. Нужно было замкнуть конфликт на Жозе – пусть потом тихо извинится и дело будет замято.
Джоанна, судя по всему, скоро будет знать об истинных причинах ночного дебоша, и Элен посылала теперь ее, чтобы спасти Кристиана от еще большей неловкости, рассказать ему, что вчера ночью с Жозе была совсем не его обожаемая техасска. В конце концов, размягченный похмельным раскаянием, он мог бы наговорить ерунды и вконец все запутать.
Да и обрадовать его было бы приятно. Аннет, как никто другой в банде, знала, как ему вчера было больно.

- Джоанна, прекрати изводить ребенка! Она тебе ничего не сделала… - Элен попыталась, было, сесть на любимого конька всепрощения и гармонии, но вместо этого была жестоко сдернута с барного стула.
- Отойдем.
Они отошли на добрых пятьдесят метров, Джоанна безапелляционно скрестила руки на груди, развернула бейсболку козырьком назад, вызывающе кивнула – продолжай.
- Что на тебя нашло? Что ты к ней пристала? Ведешь себя как Лали! Даже хуже!
- Я пристала? А почему она вообще лезет в наши дела? Что она знает о Кри...стиане? О пьяном Кристиане? Да, он идиот. Но это я могу сказать, что он идиот. Ты можешь сказать…
- Джо, ты сейчас не права. Ты завелась на пустом месте, ты все эти дни в ее присутствии скрежещешь зубами так, что мне потом этот скрежет снится…
- А сейчас? Вот куда она ломанулась?
- Остановись! Джо! Это я ее попросила!
- Что, нельзя было подождать со всеми? Давно не виделись? Могу поспорить, они там лобызаются… Тьфу, противно! Скажешь – нет? Пойдем!
Элен не успела опомниться, как неистовая Джо оттащила ее за руку к ближайшим кустам, усадила на корточки в импровизированную засаду, зажала рот рукой и пальцем указала на объект слежки. Попытки Элен сказать хоть слово были пресечены теплой джоанниной ладонью и грозным «Шшшшш!».
Сквозь крупную листву они увидели Аннет и Кристиана у его авто. Он стоял, прислонившись к кузову, скрестив руки на груди, она что-то эмоционально ему рассказывала. Поза его была расслаблена, но наклон головы, взгляд – все говорило о том, что он слушает предельно внимательно. О чем говорили «влюбленные», расслышать было невозможно, только отдельные интонации долетали до позиции.
- Ну что ты стоишь, давай уже, обними ее! - не отрывая взгляда от парочки, прошипела Джоанна, - Не стесняйся, дорогой Кристиан, здесь все свои!
- Она же рассказывает ему, что он все неправильно понял… - Элен прекрасно понимала всю степень заблуждения подруги, и была бы рада ее успокоить.
- Шшшш!!!
Вдруг Кристиан подался вперед, взял Аннет за плечи и развернул к себе, коротко что-то спросил, и, получив такой же короткий ответ, уверенный кивок и широкую улыбку, вдруг подхватил девчонку, затряс и закружил над землей. Смысл его восклицаний шпионки расслышать не смогли.

Джоанна выпрямилась, так резко, что Элен от неожиданности села на землю.
- Элен, считай меня истеричкой, whatever. Но я эти брачные игры инфузорий больше видеть не могу. Воротит.
Она развернулась и, уже не скрываясь, направилась в сторону выхода, противоположного тому, где припарковался Кристиан.
- Джоанна, стой!
Элен рванула следом. Аннет, заметив переполох, вырвалась из объятий Кристиана, жестом заставив его оставаться на месте, подбежала к Элен.
Джоанна обернулась.
- Элен, ты знаешь, где меня искать. Но скоро не ждите! Мне нужен тайм-аут.
Она скрылась за изгородью.
- Что случилось? – Аннет переводила дыхание, - где ее искать? Почему – «не ждите»?
Элен чертовски жалела, что рядом не было Николя, спокойного, мудрого, решительного. Нет, она не боялась, что Джоанна уедет, даже если речь снова шла о Техасе, она никогда бы не сбежала, не попрощавшись, а значит – порыв пройдет раньше, чем будет найден чемодан. Но градус безумия уже шкалил, с этим над было что-то делать.
- Да вот. Мисс МакКормик соизволила намекнуть, что снова возвращается в Техас. Попыталась напугать.
- Техас? Нет, только не это… Техас – это плохо, очень плохо… - Аннет быстро бормотала что-то под нос, потом обернулась к Элен, - этого нельзя допустить, Элен. Техас – это всегда плохо, ведь так?
Зашумел двигатель джоанниного внедорожника. Элен закатила глаза. Теперь Джоанна могла делать все, что угодно – собирать чемоданы, потрясать в воздухе купленными билетами, ночевать в аэропорту – Элен дала бы руку на отсечение, никуда она не денется. Только не теперь – иначе это была бы не их Джоанна. Она обняла девочку, пытаясь успокоить.
- Да не волнуйся ты, Аннет, это не в серьез… она вернется.
- Нет, Элен. Все не так, понимаешь? Надо было с самого начала… Я напортачила, я и исправлю. Нельзя допустить, чтобы Джо сбежала в Техас снова. Я отзвонюсь, пока!
И она шмыгнула за изгородь. Элен смотрела ей вслед. Через минуту взревел двигатель Харлея, огромной зверь-машины, которую Кристиан за ненадобностью одолжил Аннет.
Кто знает, может эта девочка и правда совладает с техасским торнадо? Бедная…
- Вообще – да… Техас – это всегда плохо, - пробормотала Элен.
- Ммм… Техас? - она обернулась на хриплый голос. Суетливые французики все больше забавляли его, любопытство взяло верх: Факу покинул насиженную барную стойку и не спеша подошел к месту действия, - Техас, техас… Ковбои…
- Ковбои? – удивленно переспросила Элен.
Послышалась возня и чертыханье, теряя сандалю, благоухая букетом термоядерной мятной жвачки и неистребимого запаха вчерашнего виски, к ним подлетел Кристиан в надежде узнать, куда сбежала Аннет, и не Джоанну ли он видел пару минут назад на этом самом месте.
- Ковбои? Какие ковбои?
Элен очень надеялась, что ничего из сказанного ранее он услышать не успел.
- Ковбои, - авторитетно кивнул Факу, - дикие быки, там… Родео… - он изобразил бедрами характерное движение наездника.
Кристиан непонимающе нахмурился. Элен в отчаянии закрыла глаза рукой.
Факу рассмеялся и, обняв обоих за плечи, повел поить мохито – ведь был уже почти полдень.




Пора валить отсюда!
Изначально план был прост. Сесть за руль, врубить плеер и выжать из своей старушки максимум.
Сказано – сделано.

Не ее вина, что она так неотразима,
Но ущерб, нанесенный ею, необратим.
Каждые 20 секунд ты повторяешь ее имя,
А что до меня, тебе плевать, жива ли я вообще.

Возражение! Я не хочу быть исключением,
чтобы получить толику твоего внимания.
Я люблю тебя бескорыстно, а ведь я тебе не мать,
Но тебе все равно.
Возражаю, я устала от этого треугольника,
Меня уже тошнит от танго.
Я снова таю в твоих руках...
Хватит! Пора валить отсюда!

Я бы хотела, чтобы у нас с тобой был шанс,
Чтобы ты не находил себе места, другого,
Вдали от меня...

Это жалко и иронично,
И садично, и психотично.
Танго - не для троих,
И никогда не было.
Но ты можешь попробовать,
Порепетировать,
Потренировать, как тренируют лошадей.
Но на меня не рассчитывай,
Не рассчитывай на меня, парень!



Ветер бил в лицо и шумел в ушах, мимо неслись деревья, туристы пешком и аборигены на скутерах, виллы, отели, сувенирные лавки. А слева… слева было море – спокойное, искрящееся, лазурно-золотое.
Мысли неслись с той же бешенной скоростью, с какой ее авто мчалось вдоль берега.

И почему она тогда не свалила в Техас? Ведь было же предчувствие – а интуиция ее никогда не обманывала! Но теперь – поздно. Да и с какой стати? Почему она должна позволить какой-то смазливой девице и экс-бойфренду, о котором все уже и думать забыли, выжить ее с острова?
И вообще. Жан-чертов-Поль… или Люк? Не важно… звал ее на романтический рождественский ужин! Вот и прекрасно! Она наденет свое новое красное мини-платье, и он сам забудет свое чертово второе имя, вместе с первым. И ни разу – НИ РАЗУ! Ни в Рождество, ни в Новый Год, ни весь будущий год, жизнь…. Она не вспомнит этого маленького мерзавца. Ни за что! Пусть не рассчитывает на нее! Хватит!

В боковое зеркало она заметила мотоциклиста, догоняющего ее на опасной для этой узкой полосы скорости. Гонщик приближался и теперь ехал аккурат по разделительной сплошной, почти сравнявшись с внедорожником.
- Джоанна, стой!
Лицо скрывал шлем, но миниатюрная фигурка, маленькая татушка на голой руке не оставляли сомнений.
Этого еще не хватало! Девчонка сама не знает, на что нарывается. Если она остановится, то прольется кровь. А ведь кудрявая зараза не виновата, что оказалась совершенно неотразима для своего развратного босса.
О Господи, малыш Кри-Кри теперь – развратный босс, соблазнивший молоденькую ассистентку…
Докатились.
Джоанна закусила губу, чтобы не улыбнуться и прибавила газу.
Впереди показался указатель на яхт-клуб Николя.
Юная гонщица не отставала, Джоанна не сдавалась. Ей удалось оторваться на добрых триста метров, прежде чем, напугав пожилую парочку американских туристов, она не влетела на территорию яхт-клуба.
Рев мотоцикла приближался.
- Ну нет, не сегодня, дорогая.
У пристани Николя парковал катер, очевидно, только что вернувшись из деловой поездки вдоль побережья. Впрочем, сказать «парковал» – было бы неточно. С мечтательной улыбкой он застыл с якорной цепью у мостков, глупо щурясь на полуденное солнышко.
Услышав топот, вздрогнул.
- Джоанна? Что ты тут… вы разве не помогаете Жозе и Факу? А где Элен? Что-то случилось? Почему ты бежишь? Что-то с Элен?
Он в панике выскочил на мостки, продолжая держать в руке цепь от катера.
- Все хорошо, Нико, уймись, - она запыхалась, устало оперлась на плечо друга, - Элен твоя в порядке. Просто возникла накладка…
Гул мотоцикла затих, Джоанна обернулась. Со шлемом в руках, Аннет со всех ног бежала к пристани.
- Вот настырная… Ключ!
- Джо, я не понял…
- Ключ от катера! Быстро!
Вырвав из рук ошалевшего Николя ключ и цепь, она прыгнула на палубу и в считанные секунды – благо, этот катер она знала вдоль и поперек, банда часто использовала его для личных нужд – завела мотор.
- Джо, я не понимаю! – Николя пытался перекричать рев катера, но Джоанна уже разворачивалась.
- Поговори вон с девушкой! У нее жажда общения бьет ключом! See you!
- Джоанна, стой! Мне нужно с тобой поговорить! – он обернулся и увидел Аннет, красную, запыхавшуюся с глазами, полными досады, - черт, она уходит!
Мотор взревел снова, сильнее, Джоанна приготовилась резко стартануть. Вдруг Аннет, оттолкнув Нико, сиганула вниз, с пристани в теплую мелкую воду, и, вынырнув, снова закричала и замахала руками Джоанне.
- Черт! Дура! Винты! - ситуация вышла из-под контроля, Николя поняв, что удивление давно нужно было оставить до лучших времен, заорал что есть сил, - Джо, человек за бортом!
Но это было лишним, Джоанна бы не услышала его крика. На счастье Аннет, она увидела ее сама.
Мотор тут же был заглушен, развернуться навстречу было невозможно, и ей пришлось дождаться, пока Аннет сама подплывет к катеру. Джоанна выбросила лестницу-трап и обеими руками втянула отчаянную преследовательницу на борт.

- Ты, что, дура? Там же винты! Ой, вот дура то… А если бы я тебя не заметила? – Джоанна зажмурилась, тряхнула головой, при мысли о возможных последствиях.
Аннет вытерла лицо не слишком чистым, рабочим полотенцем Николя, выпалила:
- Мне надо с тобой поговорить. Мы с Дюффортом не встречаемся, этого никогда не было, и это совершенно не возможно. Он псих и метр с кепкой.
- Метр семьдесят четыре… стоп, - Джоанна тряхнула головой, – И ты неслась за мной от Gars и сиганула под винты, только чтобы сообщить мне эту новость?
- Я думала, что… было важно, чтобы ты знала.
- Бред какой… - Джоанна отвернулась в сторону открытой воды, к горизонту, попыталась собраться с мыслями и успокоиться, - меня это совершенно не касается, дорогая Аннет. Я очень рада, что у моего старого друга Кристиана все в порядке с личной жизнью.
- Джоанна, - Аннет встала, рассчитывая произвести больший эффект, но поскользнулась и чуть не упала на американку, - ничего не говори, ладно? Я, конечно, понимаю, что тебе совершенно все равно.
Джоанна внимательно и с подозрением смотрела на ораторшу, но не заметила и тени иронии в ее словах.
- Но я подумала, что, возможно, тебе просто по старой памяти могло бы быть это неприятно. И раз уж это не так – почему бы не поставить точки над i?
Джоанна молчала. Впервые за эти дни она внимательно, глаза в глаза смотрела на эту девчонку, не исподтишка, открыто, говорила с ней. Ей вдруг подумалось, что, может, она ошибалась, была предвзята, невнимательна… Она, которая так любила новые лица, так радовалась новому знакомству как возможности обрести нового друга – непростительно и так не похоже на нее, на настоящую Джо. В конце концов, сложные, противоречивые чувства к новому Кристиану ослепили, сделали из нее истеричку. А ведь Элен предупреждала, и не раз. Теперь она смотрела на эту мокрую насквозь, взъерошенную девчонку с большими глазами, которая, ради того, чтобы прекратить их негласную войну, чуть не покалечилась. Просто потому что ни на секунду не задумалась, сделала то, что посчитала правильным. Сам порыв Аннет, неосознанное желание успокоить, наладить, исправить – неизбежно подкупали.
А еще, улыбнувшись, она поймала себя на мысли, что если бы ей до зарезу нужно было поговорить с человеком, она повела бы себя ровно так же. Совершенно так же, до последнего движения.
- Послушай, Джоанна, я много о вас знаю, много слышала от сестры, я безумно счастлива, что попала в вашу уникальную компанию, в вашу банду, я никогда не забуду это время, здесь, но острове. С Элен я, кажется, почти подружилась, и все ребята, и Николя, и Жозе – они, правда, чудесные. А вот с человеком, которым я по-настоящему восхищаюсь, в которого влюбилась еще только по рассказам – с тобой, - почему-то не получается… Черт, я не знаю, как это сказать, если бы ты только захотела понять меня… Не хочу, чтобы ты думала, что…

- Эй, полоумные! Аннет, как ты, цела? – с причала им махал руками Николя.
Все еще обеспокоенный, он злился, досадовал на свой неуместный столбняк и женскую непредсказуемую импульсивность - ведь девочка могла покалечиться и это была бы его вина.
- Разворачивайтесь, я сделаю кофе, Аннет надо переодеться!
Не дав Аннет договорить, Джоанна откликнулась на приглашение.
Между ними было метров сто и ветер, поэтому приходилось кричать.
- Спасибо Нико, это очень мило! Но мы не можем!
- Это еще почему?
- У нас с Аннет планы, – оценив обескураженный вид Николя и его молчание, Джоанна продолжила, - дело в том, что мне по-прежнему совершенно нечего надеть на Рождество! А тебе? Жозе готовит умопомрачительно-фееричную вечеринку, – она обернулась к Аннет, та замотала головой, расплываясь в озорной улыбке, - ну вот, видишь, Николя? Аннет в такой же беде! И потом ей нужно переодеться. Не ждите нас рано – мне выплатили рождественский бонус!
- Джоанна, но…
- Поцелуй за меня Элен! Всех поцелуй…. за нас. А, да, Нико… - она хохотнула, сдвинула кепку на затылок, - Бодлер определенно пошел тебе на пользу! Респект!
Она, смеясь, завела катер, кинула Аннет свою сухую футболку с американским флагом, оставшись в верхе от купальника.
- Ну, держись… «полоумная», - катер рванул с места и устремился вдоль берега по направлению к туристическому и бизнес центру острова Любви, - после такого марафона мы имеем полное право на Большой Рождественский Шопинг! И рассказывай скорей, как там наша Аньез? Она – гениальная девчонка, я всегда это знала!

Решила напомнить, кто как выглядит - у меня)))
Потому что наши герои претерпевали уйму метаморфоз, так и воображалку сломать недолго, представляя.
галерея персонажей - текущих и уже промелькнувших - всех, кто появлялся за это время)

Аннет, 20 лет, модельный агент в агентстве своей сестры Аньез




Кристиан, 27, фэшн-фотограф, фоторедактор в глянцевом журнале



Джоанна, 29, совладелица турагентства, менеджер по vip-клиентам



Элен, 29, таксистка, заочная студентка факультета искусствознания



Николя, 28 лет, управляющий яхт-клубом



Лали, 27, совладелица турагентства, менеджер по продажам



Жозе, 30 лет, менеджер по работе с туристами в яхт-клубе, менеджер по работе с клиентками гостями в Gars&Chicas



Бене, 28 лет, дизайнер, декоратор



Факу, 33 года, род занятий не определен, механик. Аргентинец. Ах да! Владелец нового, лучшего на побережье клуба Gars&Chicas. Скоро открытие - приходите!



Жан-Люк... или Поль? 25 лет. Спасатель.




Сесиль, 67 лет, пенсионерка. В прошлом - актриса в Le Lapin Agile на Монмартре.




Аньез, 31 год, директор известного модельного агентства в Париже.




Этьен, 28 лет, директор по новому бизнесу в рекламном агентстве.

- Послушай, это просто невозможно, - Джоанна закатилась смехом, - у меня опять все упало!
Они стояли у небольшого фонтанчика посреди торгового центра с кучей пакетов.
Ворох Аннет был такой огромный, что она сама была еле видна за разнокалиберными пестрыми упаковками.
Половина пакетов Джоанны лежали у ее ног, а из оставшихся свертков сыпались салфетки, игрушки и гирлянды, маленькие коробочки.
Джоанна изнемогала от хохота, что, конечно не облегчало ее положения.
В конце концов, совершенно выбившись из сил, она присела на корточки отдышаться.



- Мадмуазель, вам помочь?
Они обернулись на приятный баритон и, по началу оторопев, снова зашлись хохотом.
Перед ними стоял Санта Клаус – самый странный из виденных ими, совершенно неформального, почти фриковатого вида.
По всему было ясно, что дедушке не больше двадцати пяти, что он метис и чертовски хорош собой.
Вместо красной плюшевой тужурки на нем была жилетка – как полагается, отороченная мехом и красная, позволяющая, однако, разглядеть смуглые рельефные бицепсы. На голове был традиционный колпак из под которого на плечи падали смоляные пряди.
Даже белоснежная борода была на месте, правда, имидж деда это спасти не могло – его безумный образ дополняла самая нелепая для Санта Клауса и в то же время самая естественная для Сен-Мартина деталь одежды: Санта был в сине-желтых бермудах.

- Ах да, я забыл представиться. Хо-хо-хо! Санта. На самом деле, меня зовут Себ…
- Нет уж, - Джоанна взялась за предложенную им руку и поднялась с пола, - Санта так Санта!
- Ну, хорошо, - черные глаза парня озорно блеснули под густыми седыми бровями, «Неужели – индеец? Как хорош!» мелькнуло у Джоанны, - Санта – так Санта! Ну-ка, - он ловко подхватил все пакеты, – А теперь, детишки – за мной! Последняя – не получит десерта!

Спустя час они сидели за столиком в кафе торгового центра втроем. Столик был заставлен пустыми вазочками от мороженого. Здесь же валялась пачка моментальных фотографий в рождественской тематики, но весьма фривольного содержания.
Санта Себ зарабатывал фотосъемкой с восторженными детишками на коленках и рождественскими предсказаниями под главной елкой торгового центра – расслабленные шопингом родители охотно оставляли чаевые.
Джоанна, откинувшись на спинку стула так, как будто огромный живот не позволял ей сидеть прямо, вертела перед собой одну из таких фотографий – Аннет и она сидят на коленях рождественского деда, лицо Аннет выражает шок – она оттянула бермуды Санты, пытаясь понять, очевидно, из чего делают волшебников. Санта Себ, в свою очередь деликатно оттягивает вырез топа Джоанны – с видом не менее потрясенным. Та, откинув голову, хохочет в камеру.
- Мда… - вздохнув, Джоанна отложила фотографию, - если я закажу еще фисташковое – я лопну. Но я так хочу фисташковое! Аннет, какое сегодня число? Я успею похудеть до Рождества на те три килограмма, которые проглотила только что?
- Четырнадцатое, - Аннет икнула, поискала в стоящих вазочках остатки, - Не успеешь. Но ты можешь надеть одну из этих маек, - она лениво указала на гору пакетов, которые покорно носил за ними Себ, – они трикотажные и хорошо тянутся.
- Язва. Кстати, Санта.
- Да, детка, что хочет маленькая Жанетта? Еще мороженного?
- Хо-хо-хо! Какая смешная шутка. Нет, Санта, давай лучше исполни наши желания, а? Тебе ж ничего не стоит, а? Смотри. Я хочу, чтобы… чтобы…
- А я хочу… чтобы… хочу чтобы без истерик, чтобы позитив и улыбки уже наконец, чтобы мужчины вокруг меня были уравновешенные, а не жалкие нытики…
- Ого, ничего себе у тебя background! – Джоанна подняла брови, - Расскажешь потом.
- Так. Стоп, детишки. Мороженное, посидеть на коленках – это легко. И даже приятно. А вот желания – извините. Сегодня какое? Правильно, Аннеточка, четырнадцатое. У меня отпуск до двадцать четвертого, - Себ старательно дул вверх: кончик бороды, которую он поднял на лоб, чтобы не мешала есть мороженое, теперь лез в нос, - И потом – вы сами еще толком не сформулировали, деточки, что вам нужно. Так что соберитесь с мыслями, через десять дней.
- Но Санта! Халтурщик!
- Санта, не филонь!
Они принялись щекотать бедного Себа, седая борода на лбу затряслась от смеха.
- Стойте, стойте, ненормальные! Хорошо!
- Хорошо?
- Что хорошо?
- Желание не выполню, только в свое время. Джоанна, погоди! – она уже занесла вазочку с остатками мороженого над его головой, - хотите – могу прогноз.
- Погоды? Тут всегда хорошая, не новость.
- Нет, прогноз… ну, типа, предсказание. Скажу вам, что вас ждет. Только вот растолковать – не смогу. Сами должны понять. Вам виднее вроде. Идет?
Девчонки переглянулись, сдерживая смех, синхронно кивнули.
- Валяй.

Не прошло и пяти минут, как Санта вернулся с блестящей коробкой с дыркой.
- Так это то фуфло, которое ты толкаешь туристам? Придумал бы что-нибудь поновее.
- Ну да, то самое. Но для вас – это будет не фуфло. Это – дело техники. Вот смотри, я делаю пасс, - он закрыл глаза, изображая предельное усилие воли, поводил руками над коробкой.
Аннет хихикнула, Джоанна пощелкала пальцами перед лицом Санты-медиума.
Тот шумно выдохнул, отдышался. Аннет с удивлением обнаружила, что парень вспотел, на виске проступила капелька пота.
- Стоило ли так тужиться, а, мсье Нострадамус?
- Сейчас посмотрим, мадмуазель Досси.
Аннет бросила быстрый взгляд на Джоанну, та недоуменно пожала плечами. Она тоже не могла припомнить, чтобы Аннет представлялась по фамилии. Ладно, разберутся после.
- Ну! Чего замерли? Тяните! Кто первый?
Джоанна торжественно выдохнула, и, потерев и размяв ладошки, сунула одну руку в коробку.
Вынув, она обнаружила в ней маленькую, свернутую в свиток бумажку.
- Ну, открывай!
Она медленно развернула, с притворным страхом, прищурив один глаз, стала читать, постепенно приближая бумажку к глазам.
- Тут написано… значит так:

«Санта возвращает долг.
Раньше выплатить не мог.
Лишь признай, что твой заказ
И получишь в тот же час»

- Бред какой-то.
- Лишь признай, что твой заказ - получи противогаз, - Аннет, хихикая, облизывала ложечку.
- Ну-ка, остроумная, тяни, давай ты!
Аннет повторила манипуляцию и, склонилась над своей бумажкой, прочла:

«Остров Любви – словно Остров Сокровищ,
Путь к ним не близок, но ты добралась.
Клад твой не спрятан в пещере чудовищ,
В водной стихии он вспыхнет, искрясь»

- У тебя поталантливей будет!
- Ну, извините, не всем же Рембо быть, - Санта надулся, в знак протеста надел бороду на место.
- Джо, ты что-нибудь понимаешь? Утопиться мне, что ли надо для полного счастья? Посмотри, - они склонились над бумажками, сравнивая, изучая их, - Санта, что за бред… Санта?
Аннет осеклась. За столиком кроме них никого не было.
От Санты осталась только блестящая жестяная банка с предсказаниями и вазочка из-под шоколадного мороженого.



- А Санта? Только что же был… - Джоанна вскочила с места, озираясь вокруг, - Себ! Санта! Свалил, fuckin’ Санта!
- Посмотри, Джо.
Она оглянулась.
Аннет держала в руках коробку, ей удалось ее раскрыть. В коробка была до верху набита… шоколадными конфетами. Ни одной бумажки – ни следа не было там, более того – коробка была так полна, что руку в нее просунуть не представлялось никакой возможности. Аннет судорожно сглотнула.
- Джо, что-то мне не по себе.
- Мне тоже, - Джоанна поежилась, - Слушай, пойдем, а? Скинем вещи, такси довезет, а сами – пойдем куда-нибудь посидим… Вот, ведь… И так ничего хорошего от этого Рождества не жду, а теперь вообще… Санта начнет являться в кошмарах… «Я пришел отдать дооооолг!»
Они захихикали. Напряжение несколько спало.
- Найти этого Себа и по ушам надавать, - Аннет обреченно покосилась на гору пакетов, до такси их придется переть самим, - Не хватало нам рождествофобии.
Они расплатились, встали, кое-как собрали вещи.



Торговый центр все так же шумел предпраздничной лихорадкой.
Дети капризничали и выпрашивали у мам подарки.
Девушки торопливо просеивали распродажный песок в поисках золотых крупинок.
Покупатели толпились у примерочных, пили свежевыжатые соки в кафе, пересчитывали оставшуюся наличность, консультировались о предстоящих тратах по мобильным.
Радио торгового центра транслировало рождественские гимны и поп-хиты.
Когда Аннет взглянула в сторону елки, под которой Санта Себ еще недавно собственными коленями и фальшивой бородой зарабатывал чаевые, она обнаружила там только странного рыжего клоуна, жонглирующего апельсинами и елочными шарами на радость толпившимся детишкам.




Мне не нужно много в подарок на Рождество,
Мне нужно только одно
Мне не интересны подарки елкой
Я лишь хочу, чтобы ты стал моим,
Хочу сильнее, чем ты когда-либо мог себе представить
Сделай так, чтобы моё желание сбылось
Всё, что я хочу получить на Рождество – это ты

Я не прошу много на Рождество,
Мне нужно только одно
Мне не интересны подарки под елкой
Мне не нужно вешать свой рождественский чулок
Там, над камином
Санта Клаус не сделает меня счастливой,
Если подарит на Рождество игрушку
Я лишь хочу, чтобы ты стал моим,
Хочу сильнее, чем ты когда-либо мог себе представить
Сделай так, чтобы моё желание сбылось
Всё, что я хочу получить на Рождество – это ты

Я не буду много просить в это Рождество,
Мне даже не нужен снег,
Я лишь буду продолжать ждать под омелой
Я не буду составлять список и слать его
Святому Николасу на Северный полюс
Я даже не буду бодрствовать, чтобы
Услышать цокот копыт тех волшебных северных оленей,
Потому что сегодня вечером мне нужен только ты,
И чтобы ты крепко меня обнимал
Что же мне ещё делать?
Детка, всё, что я хочу получить на Рождество – это ты

О, детка
Все огни сияют
Так ярко, всюду,
И звуком детского смеха
Наполнено всё вокруг
И все поют
Я слышу звон тех колокольчиков на санях,
Санта, привези мне того, кто мне действительно нужен
Неужели ты не привезёшь мне моего любимого...

О, мне не нужно много в подарок на Рождество,
Это - все, о чём я прошу
Я лишь хочу увидеть своего любимого
Прямо у себя за дверью
Я лишь хочу, чтобы ты стал моим,
Хочу сильнее, чем ты когда-либо мог себе представить
Сделай так, чтобы моё желание сбылось
Всё, что я хочу получить на Рождество – это... Ты

- Ну, открывай давай… Да! И с тебя рассказ о твоих жалких парижских нытиках – я все помню!
Аннет возилась с бутылкой, искоса поглядывая на веселую расслабленную Джоанну. Она подумала, что, кажется, ее мечты начинали сбываться, и, может быть, и техасский торнадо, о котором она так много слышала, и любимый Кри-Кри, одиозная личность, оставшаяся лишь в воспоминаниях друзей, в конце концов снова предстанут перед ними.
- черт, ну как же все-таки жалко, что этот секси-Санта испарился! Готова поспорить, ты ему понравилась!
- Джо, не гони. Кстати, заметила, какая у него татушка на плече была?
- Заметила – S, Santa, Sebastien, Superman …. Sexy Stud with a Super Stamina (супервыносливый секси жеребец – прим. мое) - Джоанна хихикнула, - Но без паники, до Рождества мы его найдем. Помнишь, - она заговорщицки подвигала бровями, - он обещал в Рождество исполнить все твои желания! По-моему, это страшно милая попытка склеить девушку! Галантно, а в месте с тем – какой напор…
Аннет, наконец, победила бутылку Moet Chandon, пробка улетела в сторону, и на теплый песок пролилось всего несколько капель.

- Джоанна, придержи лошадей. Во-первых, он проявил к тебе внимание едва ли не больше. И твои желания тоже обещал исполнить.
- Это потому что я сама очень много говорила. Во всем виновато мороженое… оно действует на меня как-то раскрепощающее, как какие-то волны набегают… Ну, ты понимаешь.
- Было б куда… раскрепощаться. Бейлис, который ты взяла к мороженому, тут, конечно, совершенно ни при чем… А вообще, по-моему, он реальный псих. Наплел нам с три короба и испарился. Я бы не стала его искать. Ну его совсем.
- Жаль… Это был неплохой вариант.
- Вариант чего?
- Так, Аннет, сосредоточься. Если я правильно поняла, то у тебя нет парня…
- Ну почему, в Париже был… Хотя в принадлежности его к сильному полу я все чаще сомневаюсь.
- Минуточку. Париж остался в Париже. Встречать Рождество ты будешь здесь – так?
- Так.
- Ну вот! Ты же не можешь встречать его в одиночестве!
Аннет надвинула шляпу ниже на нос и с деланным безразличием спросила:
- А ты? Ты тоже…. Это… Рассталась с Жозе? Ты – с кем планируешь встречать?
- Даже не пытайся меня сбить, детка, - Джоанна рассмеялась, - у меня на черный день есть Жан-Поль, он высок, красив как греческий бог, он молод и крепок и… Стой!!!
Она схватила Аннет за руку, та подскочила от неожиданности, и сладкие пузырящиеся струйки потекли по животу в песок.
- Джо! Ну кто так делает…
- Это – то, что тебе нужно!
- Что – мне нужно?
- Кавалер на Рождество!
- Кто?
- Жан-Люк!
- Поль!
- Whatever! Слушай, а что за история у тебя была в Париже?
Аннет перевернулась на живот, потянулась за лотком и набила полный род кусочками манго.
- Ша, рашшкашу.

Солнце уже клонилось к закату. На песке выросли длинные тени, море успокоилось и приобрело восхитительный перламутрово-золотистый оттенок. В кронах деревьев протяжно вопили какие-то птицы, рискуя гордым званием – «певчие».
Девчонки в очередной раз сохли после заплыва, впервые за весь долгий день вынужденные воспользоваться полотенцем - жара спадала.
Аннет продолжала свой рассказ, который она начала еще в воде, но плыть и жестикулировать, как того требовала тема, одновременно не выходило.
- В общем, понимаешь, я же не ребенок! Ну не смейся, Джо! Я же с шестнадцати лет работаю у Аньез, она доверяет мне, как никому. Я живу одна уже два года и полностью себя обеспечиваю… Летом буду подавать документы в универ. Я – относительно взрослый человек. Но, блин, мне двадцать лет, понимаешь, Джо? Двадцать! И я не готова еще становиться матерью! Тем более взрослого, половозрелого, не мною и не пойми как воспитанного сына!
- Тебе достался маменькин сынок? – Джоанна, завернувшись в полотенце и обхватив колени руками, слушала с искренним интересом.
- Хуже. Что-то вроде бабушкиного. Знаешь, поначалу он был мил. Взял меня своей нежностью. Просто я с шестнадцати лет на попечении Аньез…
- Мне очень жаль, Аннет…
- Нет-нет, Джо, не стоит. Мои предки живы, здоровы и даже вполне упитаны. Они в разводе, отец сразу забил на меня, мама домучилась до моих шестнадцати. На самом деле, Аньез – моя мама и мой папа. Когда я осталась у нее, в первый же вечер в ее квартире поклялась себе, что, когда я вырасту, у меня будет полноценная, настоящая семья, ну, знаешь, любящие родители, вся фигня…
- Эта девочка феноменально добрый человечек… Боже, мы же даже не знали, какая она чудная…
- Да, Аньез – моя семья. Ну, так вот, однажды я убежала из дома – ну, на самом деле, просто забыла вернуться переночевать. Меня застукала наша классная, в три ночи на улице. С сигаретой – просто с сигаретой, понимаешь?! Короче, когда Аньез потащила меня по требованию этой грымзы к какому-то там детскому мозгоправу, он высказался в духе - «девочке не хватило родительской ласки, ей нужна забота, нежность…» Видимо, Сирилл на эту нежность меня и поймал.
- И что случилось потом?
- А потом он стал выносить мне мозг своим нытьем, ревностью, проблемами. Когда я сказала, что с меня хватит – влез на подоконник.
- Вот кретин!
- В общем, сюда я уехала под соусом «нам надо разобраться в себе, подумать». Честно говоря, мечтаю, чтобы он куда-нибудь испарился, когда я вернусь в Париж. Самоликвидировался. Я бы послала его. А если он что-нибудь с собой сотворит? Пошли такого…
- Вот почему ты сказала Санте, что хочешь позитивного и уравновешенного…
- Ну да, вырвалось.
- Бедная девочка, - Джоанна обняла ее за плечи, Аннет улыбнулась.
- Вот поэтому для меня эта командировка – как спасение! Как другая жизнь! И я намерена не терять ни секунды!
Пока они говорили, Аннет писала буквы и знаки на песке большим пальцем ноги и тут же смешивала.
- Да, теперь я понимаю, что маленький, нервный французик вроде любимого Кри-Кри и правда – совершенно не в твоем вкусе.
- Не прошло и года.
- Так, мы же договорились – мне совершенно все равно, - Джоанна уже совсем не пыталась доказать что-то этой девочке.
На предельную откровенность она не смогла бы ответить притворством. Просто она сама так мало понимала сейчас про себя, про Кристиана, про все…
- То есть ищем спокойного? Флегматика?
- Только не совсем уж дохлятину!
- Ну, ясное дело. Как… например, Факу?
- Джо!
- Что? Я просто спросила!

Куда подевались все приличные мужчины и где все боги?
Где бывалый Геркулес, готовый бороться с несправедливостью?
Не белый рыцарь ли это на огненном коне?
До поздней ночи я мечусь и ворочусь и мечтаю о том, что мне нужно

Мне нужен герой
Я ищу его всю ночь
Он должен быть силен, он должен быть быстр
Пусть он будет разгорячен схваткой
Мне нужен герой
Я ищу его до рассвета
Он должен быть уверенным, и он должен спешить
Он должен быть больше чем жизнь

Где-то после полуночи
В моих самых диких фантазиях
Оттуда, куда я не дотянусь,
Кто-то тянется ко мне.
Мчащийся на громе и восстающий из пламени
Он должен быть реальным Суперменом, чтобы сбить меня с ног

Там, где вершины гор царапают небо,
Там, где молния раскалывает моря,
Я могу поклясться, кто-то наблюдает за мной
Через ветры и холод и дождь
И бурю и наводнение
Я чувствую его приближение так,
Словно огонь пробегаем по венам.

(автор предпочитает именно это исполнение - нужный нам драйв и молодость. и у нее что-то от Аньки есть))))

Спойлер:

- Скажи, Джоанна, а это правда, что ты нашла парня для Лали, когда вы учились в универе?
Уловка сработала. Джоанна, конечно, уловила маневр, но, хмыкнув, поддалась на провокацию, уж больно тема была приятная.
- Да. Это был прекрасный мальчик! Немножко нудный, но... Кстати, тоже Себ, Себастьен. Они расстались, когда я уже жила в Техасе. Так что за это я не отвечаю. Знаешь, Лали, когда пришла к нам, была такая одинокая, потерянная… не ухмыляйся, она действительно сильно изменилась с тех пор.

- Да уж. Насколько я вижу, она и сейчас свободна. Правда, потерянной ее назвать сложно.
- Да… Факу говорит, что она тренирует его go-go девочек к открытию, и он боится, что после таких уроков ему придется платить налог как за стрип-клуб.
- Не может быть! Так и говорит? – они обменялись понимающими улыбками. Представить лаконичного в выражениях Факундо, произносящим такую сложную фразу было нереально.
- Ну, хорошо, не прямо. Вчера это было примерно так: он смотрел на этот мастер-класс минут пять, скрестив руки на груди, потом сказал, этак, неопределенно: «Ай!», махнул рукой и вышел.
А Лали… я тогда не могла на нее спокойно смотреть. Такая… как ты сейчас! А я ну просто не могу этого выносить, когда я счастлива, мне необходимо, чтобы все вокруг были счастливы! Когда не очень – тем более…

- А ты была счастлива тогда?
Джоанна улыбнулась, помолчала.
- Это были самые счастливые дни в моей жизни! – вторая бутылка подходила к концу, разговор становился неспешней, обретал глубину.
- С Дюф.. Кристианом?
- Да, да. С Дюффортом, с любимым Кри-Кри, - она хитро кивнула и вдруг улыбка пропала с ее лица, выражение сделалось настороженное, строгое и торжественное одновременно, - так, стоп. Здесь что-то не так.
Она встала, отряхнула ноги и попу от песка, грозно нависла над Аннет.
- Я ведь не могу тебе доверять!
- Джоанна, но… я же объяснила же… - Аннет привстала, пытаясь против вечернего солнца разглядеть выражение лица недовольной.
- Нет, не то. Я поняла, что он не в твоем вкусе. А ты, кстати, поняла, что меня это совершенно не волнует. Поняла же?
- Поняла, поняла, - Аннет немного успокаивалась.
Отчаянная оборона Джоанны веселила ее и радовала одновременно. У Кристиана были все шансы – эта мысль не раз приходила ей в голову в течение сегодняшнего дня.
- Я о том, что ты… ты работаешь с ним, дружишь. И даже живете вы одном отеле… ты, как это… Его человек, понимаешь? А то, что происходит, это… Это как война, понимаешь? Он… в общем, я не знаю, чего он добивается, - Джоанна нахмурилась, увидев саркастическую улыбку малолетней сплетницы, повторила с нажимом, - я НЕ ЗНАЮ, чего он добивается… Но черта с два он это получит! А ты – его… его…
- Подельница. Сообщница. Соучастница. Пособница. Джоанна, скажи, и я дезертирую.
- Да? Потому что ты гениальная девочка, мне страшно тяжело будет не любить тебя и не доверять тебе.
- Скрепим союз? – Аннет подняла вверх бутылку шампанского.
- Гениально! И вот еще что. Ты переезжаешь ко мне, сегодня же. Только из дома не убегай! Не зачем – все глупости можно делать на месте.
- Джо, ты чудо! Жаль, мне не шестнадцать – я и курю то теперь реже…
- Но с тех пор ты выучила достаточно глупостей поинтересней! Вот за это и выпьем!
- За взрослые глупости?
- За интересные взрослые глупости! Чин-чин!
Они чокнулись пластиковым стаканчиком о бутылку.

Джоанна, щурясь, смотрела куда-то вдаль, в сторону горизонта, потом обернулась.
- Ты говорила, успела купить для Кри-Кри что-то?
- Угу… Покажу, как приедем… постой, - Аннет похлопала себя по карманам шорт, - она со мной – смотри!
Джоанна осторожно, двумя пальцами открыла маленькую коробочку.
- Какая красота. Это совсем как тогда, в универе… Черт, Аннет, это мега-подарок. Только человек, по-настоящему знающий и любящий Кристиана мог… только вот…
- Что? Думаешь, не подойдет?
- Да нет, просто… Это что-то для того Кристиана, для любимого Кри-Кри, понимаешь? А тот, что сейчас – я сомневаюсь…
Аннет улыбнулась, пожала плечами.
- Знаешь, я тоже так думала. А потом – я когда увидела, как он сиганул тогда за тобой в воду, точнее, когда уже поняла, что к чему… Решила, что ваш любимый Кри-Кри – не такой уж призрак. Пусть будет. На вырост.
- На вырост… - Джоанна, поддавшись какому-то внезапному порыву, чмокнула Аннет в шеку, - ты – гениальная девочка, я всегда это знала.
Они снова улеглись на песок, какое-то время молчали. Вдруг Джоанна тихонько рассмеялась.
- В ближайшее время познакомлю тебя с Жаном-Люком. Да и вообще – мало ли у меня друзей тут, на острове? Это будет самое фееричное Рождество в твоей жизни!
- Не сомневаюсь! Представляешь, Кристиану взбрело блюсти мою нравственность. Вот идиот…
- Пусть даже не пытается… Идиот.Твою нравственность я беру на себя.

- Сколько можно их ждать!
Они сидели за столиками у Факу, и ждали Элен с девочками уже около получаса. За это время перед Кристианом успела вырасти гора обрывков бумажных салфеток.
После странной утренней сцены ему было не по себе. В какой-то момент ему показалось, что Джоанна неправильно понимает статус Аннет, да и вообще, вся эта беготня в последнии дни… Кристиан нервничал.
- Элен идет, - Николя вскочил со стула и встретил любимую поцелуем.
- Wow! Йеееееес! Браво, Нико! – не сговариваясь, Жозе и Кристиан зааплодировали.
Слегка смутившаяся Элен расцеловала присутствующих.
- Что за массовый психоз? Факу, что с ними?
Факундо только улыбался, предоставляя друзьям возможность объясниться.
- Видишь ли, Элен, мы, конечно, догадывались, что Николя, наконец…
- Дожал!
- Взял измором…
- Да, что Нико, наконец, покорил тебя. Но видеть это своими глазами, - Кристиан смахнул несуществующую слезу, - это навевает воспоминания… Знаешь… мы уже в том возрасте, когда воспоминания – вот источник самых сильных эмоций…

(очень мне нравится))))

- Любимый Кри-Кри, кончай гнать. Элен, я давно говорил тебе – если уж нам не суждено быть вместе, Нико – лучшее утешение для твоей несчастной любви ко мне, - Жозе пригнулся, уворачиваясь от подзатыльника Николя.
- А ты что скалишься, наш молчаливый друг? – Николя не мог сердиться на друзей-идиотов, он был так самозабвенно счастлив последние дни, что ничто не могло нарушить его благостного покоя, - скажи тоже какую-нибудь циничную гадость.
- Неа…, - аргентинец махнул головой, - Красиво.
Николя сгреб Элен обеими руками, нежно и демонстративно поцеловал ее на бис. Когда он закончил, Чеширский кот мог бы позавидовать его блаженной улыбке. За эту пару было радостно.
- У нас теперь, как в старые времена, есть ориентир, пример для подражания. А, Кри-Кри?
Кристиан посерьезнел, вздохнул.
- Элен, тебе удалось связаться с Джоанной? До Аннет я так и не дозвонился.
Элен, спохватившись, поставила недопитый бокал на стол.
- Черт! Вы меня сбили со своими розовыми соплями.
- Элен!!
- Прости, Нико. Я ведь к вам с новостями. В общем, так, с девочками все в порядке.
- Как, с обеими?
- Да. Значит так. Ужин сегодня отменяется. Они, правда, хотели прийти, но я… Я посчитала, что будет правильней перенести все на завтра. Они… устали и слегка не в форме.
- Подожди, Элен, правильно я понимаю, ты нашла их вместе?
- На самом деле, мне помог Руди. Поэтому, когда они доковыляли до дома Джоанны, пешком, прошу заметить, от бухты, с бутылкой шампанского у каждой, я уже ждала их.
- Ничего не понимаю. Они что, проводили время вместе?
- И как? Ты хорошо их осмотрела – там медицинская помощь не требуется?
- Так, дорогие мои сплетники. Если вы хотите что-то узнать, спросите их сами. Факты таковы: сегодняшний вечер отменяется, с ними все в порядке, вещи Аннет Руди уже отвез – я помогла их собрать. Так что, Кристиан, если тебе понадобится Аннет – ищи ее у Джоанны.
За столиком воцарилось молчание, только тихонько смеялся Факу.
- Мои поздравления, амиго.
Николя первый собрался с мыслями.
- Подожди, Элен, мы наверное, тебя не поняли. Аннет перевезла свои вещи к Джоанне?
- Да, именно, Нико. Аннет теперь живет у Джо. Потому что, - она изобразила смесь пьяных интонаций и американского акцента, - «Понимаешь, Элен, она – страшногениальная девочка. А гениальные дзевочки… они должны держаться вместе… ». Как-то так. Да, и еще, Кристиан, Аннет просила передать, что у нее завтра выходной.
- Выходной? Так и сказала?
- Ну, вообще-то она сказала, - Элен замялась, лукаво оглядела слушателей, желание порезвиться взяло верх, - что с этим «маленьким засранцем, угнетателем женщин, самоуверенным французиком»…
- Элен, общая мысль мне ясна, не стоит… - Кристиан поморщился, непроизвольно вжал голову в плечи.
- Надо же – французиком! Оригинально – особенно из уст чистокровной француженки! – веселью Жозе не было предела, - Кри-Кри, кажется, наша Аннет, наконец, оценила тебя по достоинству!
- Так я продолжу. С жалким французиком она дел больше иметь не желает и вообще, остается жить на Острове Любви в ожидании любви, потому что Санта Себ ей пообещал эту любовь.
- Санта Себ… Все эти санты только обещают, между тем – мы тут, рядом! И готовы гарантировать! И ждать не надо! И все же, как прекрасна любовь, а, любимый Кри-Кри? – Жозе тряхнул кудрями и зашелся в хохоте, - особенно такая трепетная - к боссу.
- Жозе, ты бы не язвил, а подумал бы лучше, как будешь разводить Бене и всех тех девиц, которых ты успел подцепить за время ее отсутствия, - огрызнулся Кристиан, - И я ей не бос.
- Так вот. На счет «не иметь дела», я думаю, она погорячилась, но вот то что завтра у них обеих выходной – я могу тебе гарантировать, утром они просто не встанут. Ну и чтобы закончить этот разговор. Завтра выходной и у меня. И у Лали. Мы едем в Солнечную Лагуну...
- Какие там логгерхеды! – Факу мечтательно причмокнул.
- Ох, господи, Факу, ты все о своем. Логгерхеды – безусловно. А еще там нет ни души и мы спокойно сможем позагорать…
- Топлес? – Жозе игриво двинул бровью.
- Gars-less, Жозе, ты можешь думать о чем-нибудь еще?
- То есть - не зовете?
- Настоятельно не рекомендуем.
- Не очень то и хотелось.

Когда влюбленная парочка удалилась, а Факу вернулся от барной стойки с улыбкой и тремя двойными мохито, у Жозе уже был готов план.
- Вот что, амигос. Что вы думаете о солнечных ваннах завтра после обеда? У нас впереди Xmas party, нам надо быть в форме!
- Да уж, Жозе, ты просто неприлично бледен. Этих лет на острове тебе оказалось недостаточно.
- Да ладно, Кри-Кри, можно подумать, тебе не любопытно! Для чего же Элен нам рассказала, что они идут загорать в лагуну? Это было приглашение, разве непонятно? Когда девочки идут загорать одни на дикий пляж…
- Жозе, Элен не такая!
- Да ладно, не такая! Ей уже не девятнадцать, любимый Кри-Кри, как все еще думает Нико. Ты просто давно ее не видел. Элен – взрослая девушка, она все понимает и за свои слова, поверь, она отвечает.
Факу слушал с интересом.
- Приглашение, говоришь? Только тот, кого она действительно могла пригласить, Нико, единственный не воспринял это как приглашение.
- Ну и ладно. Правильных не берем. Тем более – чего он там не видел. А вот в нас троих еще жив дух естествоиспытателей.
- Естествонаблюдателей – пока это все, что в лучшем случае тебе грозит, дорогой Жозе. И потом, это свинство, Нико - наш друг.
- Вот именно поэтому. Он, как наш друг, сочтет необходимым прочесть нам мораль. А мы, как его друзья, будем вынуждены подчиниться. И все. Конец приключениям. Факу, ты с нами?
- Непуганая фауна?
Факундо принялся пить мохито, глоток за глотком, неторопливо, спокойно… такую паузу умел держать только он. Он размял трубочкой лимон и мяту, потом съел дольку, совершенно не поморщившись, причмокнул, улыбнулся.
- Vamos!
И троица дружно чокнулась запотевшими бокалами.

Не прошло и трех часов после намеченного часа, как они все-таки встретились. Для начала Аннет и Джоанна проспали. Потом, проснувшись, они долго валялись в кровати, Джоанна рассказывала Аннет о Жане-Люке – они даже залезли на его страничку в фейсбуке. В самое ближайшее время предстояла встреча.
Потом они долго и с похмельным аппетитом завтракали. Потом позвонила Элен, долго извинялась, несла что-то про дела с Николя и какую-то несуразицу про купальники. Потом позвонила Лали и начала, было, извиняться, что опаздывает уже на полтора часа – она куда-то задевала свои микроскопические плавки-бикини и теперь готова отменять поход на пляж. Услышав, что подруги только продрали глаза, из обороны, она перешла в наступление, обвинив сонь в несознательности и разгильдяйстве. Наконец, через час Лали все-таки добралась до девочек и всего к трем дня они были на пляже.

- Зато, благодаря вашей вчерашней попойке, сегодня расслабляюсь я! – Лали блаженно вытянулась на полотенце, подставила лицо солнцу, - портативный холодильник доверху набит пивом, и я сегодня – белый человек! Обожаю прогуливать работу, обажаю вас, мои милые алкоголички!
Она удовлетворенно погладила по пластиковому боку холодильника, спрятанного в тени зонтика.
- Это тот, который выиграла три года назад в конкурсе танцев?
- Да, это было сто лет назад, когда вы с Элен еще не были занудными домашними клушами, и мы вместе тусили ночи напролет.
- Ага, было время, Ну, тебе всегда может составить компанию Факу…
- Не напоминай мне об этом дегенерате! Пусть не попадается, пусть не высовывает даже клочок своих драных желтых волос из укрытия! Вырву все!
- Все? – Джоанна и Аннет глупо захихикали.
- Дуры! Вы не знаете, как меня подставил этот кретин!
- Ах да… Я что-то слышала. Он, кажется, слил твой номер своему корешу из жандармерии – в обмен на Кри-Кри. По-моему, очень остроумная и выгодная сделка…

Патрик Трехдюймовочка Моррель (он вообще - душка с обаятельнейшей улыбкой, просто фотка была под рукой только служебная))))


- Да? А ты знаешь, что телефон у меня сейчас отключен? Что я звоню соседке, прежде чем прийти домой, чтобы она выглянула в окошко – не стоит ли у двери жандармская тачка? Что я уже третий день получаю по огромному букету цветов с утра и вечером, у меня весь дом заставлен! А вчера он мне пристал… а, сейчас я покажу. У меня в сумке…
Она вскочила, отряхивая с попы песок, сбегала к машине, покопалась там с минуту и вернулась с конвертом.
- Вот! Насладитесь! Я засуну ему это в задницу и утрамбую черенками чертовых букетов! Оооо… Как я зла…
Джоанна взяла у нее конверт, достала пару листков и начала читать про себя.
- Oh, my… Oh, God, это так мило, - она продолжила читать и спустя пару секунд уже хохотала в голос.

Я помню этот вечер как сегодня,
Средь сумрака танцпола ты – как день
Явилась мне практически в исподнем,
И я пропал, и стал бродить как тень.

С тех пор, я вижу этот сон прекрасный,
Сон, результат, моих дневных безумств,
Где ты в моих объятьях и подвластна
Моей лишь воле, ритму сальсы, волнам чувств.

Я верю, этот сон, конечно, вещий.
В порыве страсти оторвемся от земли
И сотней красок мир вокруг заблещет
Моя волшебница, шалунья Элали.

Джоанна вытирала слезы, продолжая сотрясаться в рыданиях смеха.
- Волшебница… Oh, my fuckin’ God… Шалунья…
- В исподнем… явилась… ой, блин, мама, плохо мнееее…. – Аннет тихонько повизгивала, скрючившись на полотенце.
- Хватит ржать, идиотки, - Лали топнула ногой по песку, но подруги веселились так заразительно, что она не могла удержать улыбку, - вот что мне делать теперь?
- Как что? – Джоанна, всхлипывая, пыталась успокоиться, - «в порыве страсти оторваться от земли»!
- Вот с этим ушибленным поэтом?
- Джо, а ты видела этого Патрика? – Аннет остужала лицо холодной бутылочкой минералки, приступ истерического хохота прошел, - Я видела, тогда, в жандармерии… плохо помню, но, по-моему – он прикольный. Я заметила это, не смотря на то, что мы с ним, типа, общались не очень любезно… такой, знаешь, клевый пупс… щекастенький.
- Аннет, даже не начинай!
- Слушай, а откуда он знает твое полное имя?
- Уверена, этот мерзавец слил! Позавчера этот Патрик стоял под моими окнами с гитарой. Я умоляла его, наконец, заткнуться. Так вот, знаете, что он мне заявил? Он сказал, что его друг Факундо, видите ли, предупредил его, что мадемуазель Лали, хоть и строптивая, но любит властных, напористых самцов. Поэтому он, с моего разрешения, продолжит… Господи, как мне осточертела эта клоунада!
- А что, он, типа, не прав? – Аннет взглянула на Лали поверх сползших темных очков, повязывая косынку на голову и не переставая хихикать, - Ты не любишь властных…. Эээ… мужчин?
- Как может быть хоть в чем-то прав этот идиот? Аннет, не заводи меня, я и так на пределе!
- На самом деле, - слово взяла Джоанна, - насколько я могу судить, здесь на острове увлечения Лали были такие разнокалиберные, что сложно сказать… А вот Себастьен не отличался особой напористостью. Паровозом всегда была Лали.
- Да, только вот, когда все кончилось… Лали остановилась на полустанке, - она посмотрела в сторону моря. Девочки обеспокоенно переглянулись, но она снова повернулась к ним, и глаза ее были почти сухими, - в любом случае, этот дебил еще пожалеет, что со мной связался!
- По-моему, Патрик сейчас далек от сожалений, он в эйфории, это же очевидно!
- Не он! Этот сводник чертов…
- Кстати, вы не знаете, Факу будет на нашей рождественской вечеринке?
- Ооо… вопрос интересный. Я недавно видела его днем – что уже из ряда вон – с одной девицей, она переехала к нам с соседнего острова, работает на аква-станции на пляже… Так вот, если он не пообещал ей романтический рождественский ужин…
Джоанна не договорила, очередной взрыв хохота огласил лагуну.


Девочки попытались представить себе Факу, суетящимся в последних приготовлениях – как он поправляет букет в вазе, ровняет приборы, протирает фужеры до блеска…
- Может, он приведет ее к нам… Хотя, о чем мы говорим – девять дней – этот рекорд этой девочке не поставить, какая бы она ни была. А вы заметили, как психуют наши мальчики, когда мы начинаем верещать о Факу? Особенно Жозе – Бенедикт, по-моему, только так и удерживала его внимание последнее время…
- Да, смешно… А когда-то для этих целей у нас был Каню…
- Каню?
- Длинноволосый мулат-американец, красавец с умопомрачительными глазами… когда он приезжал, наступали черные дни для мальчиков.
- на самом деле, вот что я вам скажу, - Аннет села на колени, принялась намазывать руки солнцезащитным кремом, - вы к вашему Жозе просто привыкли. А если хотите взгляд со стороны – он вполне прикольный и даже красавчик!
- Только ему не говори! Вообще – даже не произноси такого вслух. Мы привыкли, это да. Но есть еще один момент, дорогая Аннет – мы его слишком хорошо знаем. Мы знаем его – вдоль и поперек и, наверное, поэтому мы знаем – кроме Бене его выдержать не способен никто. Но этот идиот доиграется, она скоро вернется, и он будет отвечать за все свои косяки… Уверена, найдутся добрые люди и настучат ей о том, какой он себе устроил отпуск.
Они помолчали, мысленно оплакивая грустную участь Жозе после возвращения дамы его сердца.
Жара не спадала. Лали перевернулась на живот, максимально закатала в жгут плавки бикини и расстегнула верх.
- Ну, Жозе – знаем, да, - она протянула Аннет крем, жестом прося намазать ей спину, - Но, Боже мой, чего же мы такого не знаем о Факу? Он молчалив и блондин – вот и все отличия! А так – оба – аргентинские бабники, танцующие сальсу.
- И все же. Все же… есть в нем что-то… - ответом Джоанне было скептическое фырканье и веселый смешок.
- Слушайте, мы можете подкалывать меня, сколько влезет, но где он научился так двигаться? Я, конечно, понимаю, Аргентина, ну, типа, родина танго, Латинская Америка… Но это же просто гипноз – когда смотришь на него и… башню сносит…
- О, Боже, Аннет…
- Лали, я тебе говорю, язви, сколько влезет.
- На самом деле, Аннет, именно потому, что я полностью разделяю твой восторг и смеяться не собираюсь, отвечаю: а черт его знает, - Джоанна отерла косынкой и смачно откусила припасенное яблоко, - Вообще, конечно, у него, в прочем, как и у Жозе и Лали, в отличие от нас, смертных, это в крови. К тому же, Жозе рассказывал, что лет десять назад он, вроде, давал уроки, еще там, в Буэнос-Айресе, а до этого профессионально танцевал… вообще, про Факу наверняка никогда не знаешь. Кстати, теперь он совсем почти не танцует так, как танцевал два года назад, только переехав на Остров Любви. Вы с Кристианом опоздали – пропустили все самое интересное.

Вечер пятницы – время тусить,
Он готов и выглядит отпадно,
Факундо приходит на вечеринку
В его глазах – магия,
Заценит каждую девчонку,
Двигается в ритме мамбо.

Он, тот парень на танцполе,
Секси и такой горячий,
Он – король танца и ритма,
И DJ, его кореш,
Где-то около полуночи
Играет микс, который Факундо мешает с сальсой
И танцует, и танцует, и напевает…

Многие подозревают колдовство,
Как он появляется и исчезает,
Каждое движение гипнотизирует тебя.
Кто-то называет это драйвом,
Другие говорят, что он просто обкурился.

Он, тот парень на танцполе,
Секси и такой горячий,
Он – король танца и ритма
И DJ, который его кореш,
Где-то около полуночи
Играет микс, который Факундо мешает с сальсой
И танцует, и танцует, и напевает…



- Как – «так»?
- Ну, щас в публичных местах, в клубах, там - он вроде как… топчется, ты не замечала?
- Только когда совсем в дрова, - подала голос погрузившаяся в полудрему Лали.
- Ну да, только тогда – танцует немного. А так - максимально маскирует свои возможности. Если танцует с девушкой, то опускается до ее, как правило, никакущего уровня.
- Но почему?
- О, - снова невнятно, пришепетывая от лежания на щеке, вклинилась Лали, - спроси об этом Жозе. Он с рыданиями и торжеством расскажет тебе страшную историю.
- С торжеством?
- Ну да, типа, так и надо, выпендрежнику.
- Да. В общем, ситуация была следующая. Факу, наш простой аргентинский парень Факундо, по началу ходил в клубы с Жозе и танцевал там со снятыми чиками. Танцевал – как умел. Умопомрачительно. И имел успех. Большой. Ну и ситуация постепенно вышла из-под контроля.
- То есть?
- Постепенно туристы стали приходить в клуб «на Факу». Жуткие американские туристки, вульгарные, раскованные и страшные, ловили его у входа в клуб, пытались напоить коктейлем и утащить на танцпол, чтобы предстать рядом с ним этакими королевами сальсы. Ну, а поскольку Факу недурен собой, стал возникать и личный повышенный интерес.
- Ну и в чем проблема? Факу, вроде, не прочь…


- Ну, проблема хотя бы в том, что они стали доставать его и дома. Да… А жил он тогда с Жозе и Бенедикт. Представь себе картину – посреди ночи в комнату Жозе и Бене влетает Факу в трусах и начинает щемиться под кровать, в шкаф, под одеяло к Жозе, потому что маньячки вскрыли окно на первом этаже, и проснулся он от того, что кто-то, сидящий на нем верхом, лизал его лицо. Знаешь, Бене была просто в восторге. В итоге, на продавленном диванчике внизу стала спать она, а Факу - с Жозе на роскошном кинг-сайзе. В общем, прошла пара месяцев и с демонстрацией своих умений на публике он завязал. Теперь дает уроки, отрывается на закрытых тусах друзей. Я иногда думаю, что свой клуб ему нужен, чтобы он его закрыл, включил сальсу, светомузыку и танцевал там в одиночестве. Да, и съехал он тогда так далеко от туристической части острова, что без карты и не найдешь. Вот я, например, так ни разу у него и не была.
- А я вот была! – Аннет гордо задрала голову, расхохоталась.
- Да ты что! Честь то какая, – Джоанна, поперхнулась водой, закашлялась, - когда это ты успела? Вот видишь! Не зря он – в нашем списке кандидатов!
- Да там ничего особенного, Джо, не обольщайся. Я была там в ту ночь, когда мы забирали Кри-Кри, втроем приехали, сразу вырубились – никакой романтики. Но то, что ты рассказала… Просто история леденящая кровь…
- Да уж, Аннет, Факу – он такой, - Джо многозначительно закатила глаза.
- Бла-бла-бла… Не слишком ли много чести – хватит того, что мы пялимся на него при каждом удобном случае, чего еще обсуждать то? Я, между прочим, тоже танцую сальсу и неплохо! У меня даже бесплатное спиртное почти во всех клубах побережья – им выгодно иметь в гостях блистательную Элали Паоли. И Жозе – танцует не хуже! Мы и правда, просто к нему привыкли.
Лали надулась. То ли ревновала к повышенному вниманию к таланту аргентинца, то ли никак не могла простить приятелю подставы.
- Вы мне лучше скажите, почему Элен не с нами – вчера обещала быть…
- Знаешь, я сама не поняла, она позвонила с утра, сказала, что у нее дела с Николя…
- Дела. Экстренно-важные. Ясно. Все понятно. Без вопросов. Вообще – ни одного вопроса у меня нет. Ноль! Ноль вопросов!
- Лали, не завидуй.
- Очень надо. Только не этим розовосопельным романтикам. «Наша звездочка нас хранит»! «Ради любви парня» - даваааай, бросай одиноких подруг, наслаждайся жизнью, давааай…
- Лали, ты невыносима! Ты можешь заткнуться и радоваться личному счастью Элен про себя? Тем более, они к нам присоединятся позже. А, и еще настоятельно рекомендовала надеть купальники. Вот этого я не поняла…
- Из-за нее у меня так и останутся полоски от купальника и будут видны, когда я надену в Рождество мое чудесное, волшебное, ультрокороткое белое вязаное платье!
- Знаешь, у меня есть гипотеза на этот счет. По-моему, наша Элен проболталась Николя, что мы идем загорать ню и Нико ее просто не пустил, - Аннет сосредоточенно копала перед собой ямку, которая неизменно засыпалась сухим песком.
- И, видимо, не только Нико. Иначе, какое ей дело, в бикини мы или нет? Вот что. Мне – надоело. Я не могу из-за этой наивной болтушки рисковать своим внешним видом на Рождество.
И Лали одним движением выдернула из-под себя два и без того микроскопических треугольничка.
- У меня на родине это даже не считается за ню – в Бразилии так все загорают!
- А что – она права, - Аннет начала развязывать верх от купальника, когда Джоанна остановила ее.
- Подожди. Что-то тут не то. Зачем Элен настаивала? Не ждем ли мы гостей?
Аннет в нерешительности замерла, потом поправила бикини, завязав тесемки туже.
- Нет, права ты, Джо.
- А мне – плевать! Пусть кто-нибудь только сунется. Я же не зря убила весь прошлый год на курсы продвинутой капоэйры. Вот и посмотрим, кто тут с яйцами.

- Могу себе представить… Лали в стойке капоэйры против любопытных наблюдателей. Топлес…
- Но с яйцами… Прямо – двойной удар!
Отсмеявшись, Джоанна встала с полотенца, потянулась, размяла мышцы.
- Ладно, как хотите. Я поплаваю.
- Джо, я с тобой.
- Берегите сиськи, деточки, - презрительно фыркнула Лали, затыкая уши плеером.

В это время в кустах, на высоте 400 метров от пляжа.
- Черт, ничего не вижу! Там только один человек загорает, я даже не вижу, кто это! А, нет, вон еще две головы, в море. А должно быть – четыре!
- Может, мы не на тот пляж пришли?
- Надо было спросить Элен.
- Ты дурак, любимый Кри-Кри? И за такси ей заплатить, чтобы отвезла?! Черт, я тоже ничего не разгляжу… вот, спустимся – а там какие-нибудь старые страшные тетки! С мужьями. Молодыми, мускулистыми и злыми. Факу, ты что-нибудь видишь?
Факундо медленно и глубокомысленно поднял вверх большой палец. Жозе и Кристиан на автомате подняли головы вверх. Когда, в раздражении, опустили, готовые обрушиться на Факундо, с удивлением обнаружили, что он уже ползет, цепляясь за жидкую траву вверх, в сторону дороги, туда, где был припаркован его внедорожник.
- Факу, ты куда?
- Щас!
Щурясь и вытягивая головы, силясь разглядеть отдыхающих в лагуне, они прождали его не больше пяти минут.
Он вернулся, отряхнул от пыли ладони и поднял вверх огромный бинокль, висящий на широком ремне у него на шее.
- Ого! Вуайерист-профессионал!
- Посмотрите на него – да ты извращенец со стажем, амиго! Куда нам, любителям, а, Кри-Кри? Экипировка – профи, респект!
- Ай… Шилоклювые дятлы! – объявил Факу и широко улыбнулся.
Парни замолчали, переглянулись, Жозе нахмурился.
- Послушай, амиго, я понимаю это чувство превосходства, оно у тебя в крови, ты, конечно, волен думать о нас все, что хочешь.. Действительно, куда нам до тебя, с твоей грацией, величием и королевским чувством собственного достоинства… Мы – просто мелкие людишки, копошащиеся у твоих ног и забавляющие тебя. Но ты не мог бы хотя бы попытаться… Ну, так, из приличия, что ли… просто попробовать – СКРЫВАТЬ СВОЙ СНОБИЗМ ЭТОТ ДЕБИЛЬНЫЙ?!
- И радужные туканы.
- Жозе, стой! – Кристиан вовремя перехватил приятеля, когда тот уже был готов вцепиться в рубашку невозмутимого аргентинца.
Кристиан не вполне понимал, что имеет в виду Факу, и, откровенно говоря, как угодно, но туканом его еще не обзывали. Но, будучи не так близок с Факу, как Жозе, предпочел не лезть с кулаками, а дождаться объяснений.
Факундо вздохнул, покачал головой – он искренне не понимал безудержной эмоциональности соотечественника.
- Редкие виды. Пугливые.
- Жозе, угомонись. Наш амиго – любитель природы, смотрит на птичек через бинокль. А ты – лучше бы спасибо сказал ему и попросил бы посмотреть…
Тем временем, Факундо, потеряв интерес к склоке, развернувшейся вокруг его персоны, уже наблюдал за фауной побережья. Уделив объекту меньше минуты, он закрыл бинокль и махнул друзьям.
- Они.
- Факу, а как же… А нам?
- Vamos!
Несолоно хлебавши, Жозе и Кристиан полезли, цепляясь и пихая друг друга к машине вслед за «эгоистом», «чертовым вуайеристом» и «хамлом белобрысым» Факу.

Фауна Карибских островов.

Радужный тукан


шилоклювый дятел

На пляже красивая девушка
Боялась идти купаться.
Она боялась выйти из кабинки,
Она боялась до дрожи показываться окружающим
Раз, два, три, она боялась показать - ЧТО?

Маленький, очень маленький бикини
Который она надела в первый раз
Маленький, очень маленький бикини
Красный бикини в желтый горох
Раз, два, три – вот и все, что случилось.

Она думала о том, как оставить свою кабинку
Она завернулась плотнее в халат
Она боялась шокировать окружающих
Раз, два, три, она боялась показать - ЧТО?
(ну и в таком духе дальше, перевод приблизительный))))




- Уууу… Это она зря. Неосмотрительно.
- Тише, услышит!
- Не услышит, она в наушниках. Слышишь, какой грохот? О принце мечтает!
- Ага, а топлес – это чтобы мечту приблизить.
- О своих раскачанных тупых американцах она мечтает. «Wow! Laly, you’re sooo sexy, babe! I wanna dance with you, you know…» Тьфу… Гадость.
- Ревнуешь, амиго?
- Да, Жозе, это ревность. Или зависть?
- Идите к черту! Мне просто не нравится, что она путается с этими недоумками. Вечно ищет себе развлечений на свою… ну, вот на это.
Они помолчали, любуясь на пятую точку в закатанных в жгут трусиках бикини.
- Ну что, девчонки нас так и не заметили?
Все трое оглянулись на воду – там, виднелись две головы, по-прежнему так же далеко, как и пять минут назад, когда они нашли Лали одну на пляже.
- Ну что, начинаем операцию «прыжок дикой бразильской обезьяны»? Коллеги? Кто приступит первым? Факу?
Аргентинец ухмыльнулся, шагнул назад, поднимая руки.
- Пас. Я и так огребу.
- За Пата Трехдюймовочку?
Факундо кивнул, тихонько рассмеялся.
- Да уж, парень голову конкретно потерял, может, он и раньше тебя пострадает. Кри-Кри?
- А что Кри-Кри то сразу? Чуть что – сразу я… Здорово, отлично просто! Явиться из сумрака прошлого спустя восемь лет, чтобы тупо спалиться в детсадовских пляжных игрищах с Лали с голыми сиськами. Вообще, дурацкая идея.
- Не ворчи, любимый Кри-Кри.
- Как малолетки, честное слово. Может, вам резиновых кукол купить?
- Ага, пупсов.
- Слышала бы гордая Элали, что ее горячее бразильское тело с точки зрения мсье Факундо – то же, что пухлый розовый пупс.
Они закатились, стараясь не ржать в голос.
- Так, ладно, я понял. Снова отдуваться Жозе.
Жозе метнулся к воде, зачерпнул ладонями и побежал обратно, взметая песок за собой..
- Она вытекает! Я не успеваю, не успеваю донести. Черт!
- А ты во рту попробуй!
- Идите в задницу! Работаю, между прочим, за вас! И что, мы так и оставим ее нежиться вот так – теплой и сухой?
- Неее… Зря что ли приехали?
- Слушайте, бездари! Я, кажется, знаю!

Под сдавленный смех друзей Жозе торжественно, подобно классическому пианисту за роялем, тряхнул над голой спиной Лали своей мокрой шевелюрой.
Она подпрыгнула как кошка и вмиг оказалась на четвереньках. Жозе с Кристианом метнулись за ее спину, прикидывая, сколько быстрым бегом до ближайшей пальмы. В поле зрения взбешенной бразильянки попал не поторопившийся спрятаться в укрытие Факундо.
- Cono! – Лали почти рычала, - Ay, hijo de la puta! Que carajo quieres? No me jodas! (Бл*! Сукин сын! Какого черта тебе надо? От****ись уже!)
- Ммм… Que tetas… (какие сиськи…)
Лали замерла на секунду, потом судорожно схватила треугольнички бикини, парой ловких движений водрузила их на место.
- No hay nada risible! Idiota de los cojones! (Чего ржешь? ****ный идиот!)
- Чего она ему сказала, Жозе? – пригнувшись, инстинктивно сгруппировавшись, дезертиры следили за ходом схватки.
- Так, дословно: «Сукин сын, чего тебе от меня надо? От… от…стань от меня…» ээээ… в общем, любимый Кри-Кри, даже я подумать не мог, что наша Лали вот так может… А я, поверь, и сам слышал от нее немало. Упс, она идет сюда! Этот гад нас сдал.
Факундо настойчиво указывал Лали пальцем в сторону окопавшихся диверсантов. В момент, когда она проследовала за его жестом взглядом, показал им недвусмысленный жест рукой и весело оскалился.


- И я бы сдал. Посмотри, она же, как бешеная кошка, полоумная! Вообще, я тут ни при чем…
- Ты вряд ли успеешь это объяснить, мой любимый Кри-Кри. Есть предложения?
- Смываться! Или…
- Быстрее, Кри-Кри, она уже близко!
- Кошки боятся воды.

За каких-то пять минут расстановка сил сильно переменилась. Лали, оглашая бухту билингвическими проклятьями, барахталась на мелководье, Жозе и Кристиан, хохоча, пытались затащить ее вглубь.
Услышав визги подруги, до берега, наконец, добрались Аннет и Джоанна. После оценки диспозиции ими был разработан дерзкий план реванша.
- Джо, но мы его не одолеем, посмотри, какой он огромный и мощный.
- Не время заглядываться, дорогая Аннет, ты потом разглядишь все в подробностях…
- Да ладно, что я там не видела…
- Вот как?
- Джо, все мужчины – одинаковы. Ну, плюс-минус.
- Поставь рядом с ним Кристиана и повтори это еще раз. Но какой бы он ни был, чтобы ты знала, у меня черный пояс по карате. Завалим. Индеец Джо выходит на тропу войны. Нам нужен вон тот блондинистый скальп для коллекции…. – подойдя достаточно близко для начала разговора, она сменила тон на притворно ласковый, - Ола, дорогой наш друг Факу Факу! Как жизнь?
- Ola, chicas… - Факундо встал с песка, широко улыбнулся и медленно попятился.
- Что же вы девочкам отдыхать мешаете?
- Я? Nada de eso! (Да ничего подобного!)
- Смотри, Аннет, как честно головой машет… А может, вы просто пришли с нами искупаться?
- Ну, это очень мило, Джоанна, не находишь? – они продолжали наступать, блондин, принимая правила, пятился в сторону дороги, - Только Факу, кажется, стесняется.
- О да, он ужаааасно стеснительный, ты тоже это заметила? Или у него эта… водобоязнь. Как при бешенстве.
- Поможем ему? Сделаем шаг навстречу? Ой, Факу, смотри, логгерхед полетел!
На долю секунды аргентинец ослабил бдительность. Подсечка, и вот он уже на песке, придавленный ликующей Джоанной.
- Теперь что?
- А теперь – переходим к водным процедурам!
Не прошло и пяти минут, как все шестеро барахтались в воде, визги и хохот разносились по всей Солнечной Лагуне.

Джоанна вышла на берег и села у самой кромки воды, там, где песок был мокрым и плотным, а теплая вода ласкала пальчики ног.
Она полулежала, опершись на локти и закинув голову назад. Закрыв глаза, она подставила лицо теплым лучам.
Вспомнила покорное лицо Факу пока они, пыхтя и отдуваясь, тащили его за руки и за ноги к воде. Этот амбал великодушно сдался двум резвящимся дурищам и, стараясь доставить как можно меньше неудобства своим весом и габаритами, позволил себя кинуть в прохладное после дневного жаркого солнца море.
Все-таки не зря Факу стоит первым в списке претендентов для Аннет, как минимум – для рождественской ночи. «De puta madre!» - Джоанне вспомнилось, как расслабленно улыбался Факу, пока они кряхтели, таща его к воде. («Зашибись…» ну, почти))))


- Хорошая погода…
Джоанна вздрогнула, открыла глаза. Рядом на песке, уронив на нее пару капель, сидел Кристиан – мокрый, он щурился на солнце, глядя в сторону воды, туда, где из фонтана брызг доносились крики, смех и плеск воды. За все время этой странной групповой аквааэробики Кристиан и Джоанна умудрились не только не соприкоснуться, но даже не приблизились друг другу ближе, чем на метр. Здесь, на суше расстояние между ними сократилось примерно вдвое.
- Тут всегда хорошая погода. Нет ничего глупее, как пытаться говорить о погоде на Острове Любви, Кристиан.
- Ну да, на Острове Любви надо говорить о другом. Это с непривычки.
- Угу.
Помолчали, Джоанна попыталась снова закрыть глаза и изобразить безмятежность.
- Слушай. Я не понял, как так вышло, что Аннет теперь живет у тебя?
- А тебе что? Что тут странного? Она – потрясающая девочка, нам с ней есть о чем поговорить… посмеяться.
- Да?
Джоанна не ответила, снова отвернулась в сторону воды.
- Это странно. Просто ты раньше так не думала, а теперь…
Она медленно выдохнула, попыталась представить, к чему может привести этот разговор. Инициативу взял он, а она, дура, позволила. Теперь вынуждена реагировать на странные реплики, в которых чудятся ловушки.
- Дорогой Кристиан, ты понятия не имеешь, что я думаю. К счастью для тебя.
- Я знаю тебя как облупленную, лучше, чем себя…
- C’mon… Ни черта ты не знаешь. Ты знаешь ту Джоанну, То, понгимаешь? Она кидалась на любимого Кри-Кри с поцелуями, она грозила выцарапать ему глаза, но в тот же момент мечтала задушить его в объятьях. Ту Джоанну легко было просчитать. Но, Кристиан, прошло время.
- Да, мы изменились. Оба. И ты, наверное, уже совсем другая. Кстати, как ты себя чувствуешь после того случая на яхте?
Джоанна занервничала.
С тех пор, как она так глупо психанула тогда на морской прогулке, приревновав Кристиана к Аннет, как сиганула в воду и позволила ему себя спасти, прошла всего неделя. Тогда она призналась себе – отчетливо и без оговорок, что от его прикосновений ее, несомненно, бросило в дрожь, что его губы на ее губах, безусловно, вызвали такую сильную рефлекторное желание поцеловать его, что она едва смогла его подавить.
Джоанна отодвинулась от Кристиана, на несколько сантиметров, стараясь сделать это максимально незаметно.
- Я в порядке. В порядке. А что? Что тебя интересует?
- Ну как – вообще-то я испугался. Думал, что-то серьезное с тобой в воде случилось, раз ты резко забыла, как грести.
- Это очень мило с твоей стороны. Я тебе объясняла уже, у меня закружилась голова.
- Да-да, объясняла, - он помолчал, словно взвешивая целесообразность следующей фразы, - правда, в тот раз причиной была сведенная нога… Но это не важно. Да, я страшно перепугался… А потом – знаешь, потом я вспомнил того рыжего парня, ну, помнишь, которого ты сбила на своем жуке, тогда, еще в универе. Он еще у вас потом ремонт делал. И как-то отлегло.
- Не помню, - Джоанна нервничала все сильнее.
Доходяга-Седрик с его импровизациями моментально всплыл в памяти, и она отлично понимала, куда ведет маленький мерзавец. Теперь она изо всех сил посылала SOS-импульсы Аннет и Лали, чтобы они, наконец, перестали бултыхаться, как идиотки, и пришли к ней на помощь.
- Сирилл… Седрик… да! Его звали Седрик!
- Седрик. Ну, Седрик. Что тебе дался Седрик?
- Помнишь, он падал в обморок постоянно, чтобы вы с Элен и Кати его целовали?
- Помню. Очень милый был мальчик, в Кати был влюблен.
Снова воцарилось напряженное молчание.
- Ну вот.
Он снова замолчал, но теперь не выдержала Джоанна.
- Так, стоп. Что - «ну вот»? Прекрати выводить меня! Ты что-то хочешь сказать – говори!
- Да нет, ничего, - он качнул головой, недоуменно подняв брови, и принялся методично загребать песок рукой, не глядя на Джоанну.
- Кристиан!
- Джоанна, успокойся! Что ты нервничаешь?
Он вытянулся на песке, закинул руки за голову. Джоанна снова отвернулась, потом обернулась на него снова, глаза ее сверкали. Кристиан приподнялся, теперь он не сводил с нее внимательных глаз. Он не улыбался, был серьезен, только в глазах что-то...
- Ты хочешь сказать, что я, как Седрик… - Джоанна язвительно прищурилась.
- Джоанна, но сама подумай… Я ведь не умею делать искусственного дыхания!
- Да?! А тогда какого же черта ты облапал меня и этими… своими губами…
- Странная ты! Это было нормальное человеческое движение – попытаться спасти утопающего… в меру своих возможностей.
- А кто тебя просил? Слушай, ты на острове всего пару недель, а я тебя уже видеть не могу. Вообще, не понимаю, как мы… Послушай, иди к черту… Дюффорт.
- О, а тут жарко! – тяжело дыша, к ним подошел Жозе.
Он запрыгал на одной ноге, тряся мокрой шевелюрой, безуспешно пытаясь избавиться от воды в ухе.
За ним вышел на песок Факу, который почему-то держался за глаз и притворно трагически постанывал. Аннет шла рядом, пыталась отнять его руку от лица, одновременно жалея аргентинца и из-за всех сил пытаясь не хихикать. Лали плелась последней, демонстративно скрестив руки на груди, пинала песок ногой.
- Факу, что с глазом? – Джо была рада отвлечься от выводящей ее из равновесия перепалки.
- Пробоина. Вражеский снаряд.
- Вот эта полоумная засветила, - встрял Жозе, - Уверяет, что случайно. Но не очень убедительно.
- Я - случайно, - Лали покосилась на покалеченного блондина, - Но вообще-то, ему еще мало. Посмотрела бы я на этого сводника, если бы его, ни с того, ни с сего стал бы преследовать маленький толстенький волосатый человек, который то поет среди ночи, то заходится в поэтических припадках. Хорошо еще не догадался вставить перья в задницу и танцевать на Самбодроме. Но, чую, не за горами перфоманс. Кретин. Кретины. Оба. У вас тут что?
- У нас все в порядке, - Джоанна перестала улыбаться, достаточно было снова посмотреть на Кристиана и поймать его взгляд, - Мы уходим.
- Эй! - Факу возмущенно взмахнул руками, открыв, наконец, взгляду красный след под правым глазом.
- Так, куда это? – Жозе был солидарен в выражении неудовольствия, - У нас есть еще пиво, мы купили поесть, все в машине…
- Нет, мы уходим. Во-первых, Аннет с непривычки перегреется…
- Мне хорошо! – Аннет увлеченно дула в глаз потерпевшему.
- Ей хорошо, - смеясь, подтвердил Факу, приобнимая – конечно же, для удобства - свою «скорую помощь».
- А во-вторых, любимый Жо-Жо, если мы останемся, травма Факу грозит стать не последней за вечер и самой легкой. Глаз можно подбить, а можно – совсем выцарапать… Оба.
- Уууу… это что-то до боли знакомое…
- Заткнись, Жозе, по-хорошему. Тебе своих двоих тоже мало? Мы уходим, было хорошо, всем пока.
И она, схватив за руку Аннет и Лали, потащила их к машине, на ходу подхватив полотенца и пляжные сумки.
- До вечера, девочки? – Кристиан сделал робкую попытку расстаться мирно.
- К черту «до вечера»!
- Пока, Кристиан… - Лали и Аннет сочувственно помахали ему на прощание, - пока мальчики.

Парни остались стоять в недоумении, глядя вслед отъезжающему джипу.
- Техасский торнадо в действии. Как с цепи… Что ты ей сказал такого, а, малыш Кри-Кри? Мы тут уж и забыли, как это бывает.
Кристиан не ответил, он смотрел вслед машине, задумчиво, казалось, не слышал вопроса.
Потом обернулся к друзьям, хитро взглянул на Жозе.
- Признайся хоть теперь. Ведь это за тебя Факу получил по морде? Ведь это ты ущипнул Лали за эээ… филейную часть? Я видел твою довольную рожу там, в воде. «Вот, какой я молодец: и на пальму влез, и жопу не ободрал».
- Eres muy feo… - не переставая улыбаться, вздохнул Факу. (Ну ты и урод)
Жозе поправил волосы, отвернулся, пряча глаза, потом не выдержал и расхохотался.
- Да ладно вам… Я в чисто исследовательских целях. Никогда не понимал, чем так называемая «бразильская попка» лучше других, а мне не знать этого – просто стыдно. И такой момент был подходящий – ну, знаешь… неразбериха, где чья рука – не поймешь…
- Ay, imbecil, - Факу покачал головой, казалось, факт несправедливо полученного фингала нисколько его не расстраивал, даже веселил.
- Ну и чем же лучше? Выяснил?
- Ну… Она более упругая, чем английская, больше, чем… чем французская точно. Вообще, она - больше. Да. Мягче, чем накаченная американская. А в целом, думаю, дело не в технических характеристиках, а в мастерстве эээ… управления.
- Я посмотрю, как Бене прокомментирует твои интернациональные анатомические изыскания, когда вернется.
- Только попробуй, любимый Кри-Кри. Между прочим, судя по тому, что она ни слова не сказала про это… про мое…
- Исследование.
- Ну да. Ей определенно понравилось. Амигос, могу научить как-нибудь.
Факундо презрительно и весело фыркнул.
- Жозе, разочарую тебя, думаю, она просто не захотела палить Факу перед Аннет.
Факундо традиционно оставил замечание без комментария, только слегка повел бровью.
- Какая осмотрительность. Ты о ком щас вообще? Перед Аннет? Амиго, мы чего-то не знаем? - Жозе удивленно, с плохо скрываемой ревностью, перевел взгляд с Кристиана на блондина и обратно, - Так! Вот не надо только слишком ему льстить – посмотри теперь на эту довольную морду! Уверен, Аннет совершенно плевать, кого лапает Факундо. Я чувствую, ощущаю это всеми фибрами - она больше любит брюнетов. Видели бы вы, как она смотрела на меня, когда сильный, мокрый и загорелый я вышел на берег, и капельки воды стекали по моей коже. Я прямо чувствовал, как ей хочется слизывать их, слизывать…
Кристиан изобразил гримасу отвращения, расхохотался.
- Слизывать… Ой, Жозе… Конечно, женщин хлебом не корми, дай только тебя полизать.
- Bueno, - Факу спустил солнечные очки на нос, - Куда теперь?
- Ага!!! – Жозе торжествовал, - Видишь, ему неприятно, он переводит тему! Почему? Потому что знает, что я прав! Не грусти, амиго, будет и на твоей улице праздник! Давайте к нам, в Gars. В семь уборщики сдают работу, надо успеть… и потом, дьявольски хочется мохито. А там – посмотрим. Vamos!
И они двинулись к машине.
Жозе подпрыгивал и пританцовывал на песке, напевая «Brazil… Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-лааааа… Brazil..».
Факундо посмеивался, прикладывая к глазу термобутылку с холодной водой.
Кристиан смотрел под ноги, задумчиво покусывая губу. Ему чертовски хотелось курить.



- Джоанна, может, ты не будешь так гнать? Вообще, тут опасная дорога – хочешь, чтобы мы вылетели?
Повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, Аннет и Лали не решились сесть вперед, рядом с кипящей праведным гневом неясного происхождения подругой. Обе расположились на заднем сиденье и теперь допивали пиво (благо, запас остался почти нетронутым), деля наушники Аннет со старой бразильской самбой на двоих.
Жара спала, ветер бил в лицо порывами, заходящее солнце окрасило все вокруг в золотисто-розовый цвет.
Было хорошо.
Джоанна молчала. Пассажирки переглянулись, Лали покрутила пальцем у виска, Аннет закатила глаза.
- А Элен так до нас и не доехала.
- Она предательница, повторю это еще раз. Луч диареи на нее. Пдыщщщ! – Лали раскинула руки, очевидно, изображая пресловутый луч.
Еще помолчали. Аннет потянулась, и Лали, поняв ее без слов, передала еще одну баночку пива.
Вдруг машину слегка тряхнуло, и они услышали веселый хохот Джоанны.
- Нико стоит теперь поберечься. Он единственный остался без праздничного убранства в фиолето-лиловые тона. Они этого так не оставят.
- Три чертовы идиота, - прыснула Лали, - Два. Нет, третий – тоже идиот. Как я испугалась, когда этот кретин отряхнулся, как грязный сенбернар, прямо мне на спину! Ой, забыла, слушайте! Меня в воде кто-то хватал за задницу! Представляете? Сейчас думаю, может, показалось? И ведь не вычислишь теперь. Один другого стоит. Лиловое братство кретинов.
- Да уж, - Джоанна хмыкнула, казалось, она совсем оттаяла, - был бы Николя – можно было бы хотя бы с уверенностью сказать, что это - не он.
Девчонки захихикали – старый добрый Нико, невостребованный образец для подражания.
- Элен написала, что будет ждать нас у Джо, - Аннет потрясла мобильником в воздухе.
- И это просто отлично, - Джоанна тряхнув головой, резко свернула на главную улицу, - Потому что пока ты, Лали, демонстрировала мальчикам свои…. чудеса капоэйры, у нас с Аннет родился гениальный план. Ну, от гениальных девочек – чего еще ждать. Осталось рассказать Элен.

Эта песня у меня четко ассоциируется с Жозе (слова+исполнение))) Это просто такое чудесное изысканное французское галантное кобелятство))
Перевод м.б. с ошибками, т.к. френча не знаю, просто облагородила гугловский, а он – сами понимаете…

песня - в форме рассказа парня друзьям о своих похождениях)) они все время кричат - Але? в смысле - и что? что дальше?)))

Клип – очень ржачный, фанатский)))) просто отдельное удовольствие)))))))) прям до конца смотрите))



Я сидел в маленьком кафе
Думал выпить стаканчик
Ледяной воды с мятным сиропом
И поджаренным миндалем

Вдруг перед моим удивленным взором
Внезапно предстала она
На букву, сразу после P (че значит - без понятия, наверное, оборот какой-то)

Свободно и непринужденно
Я сказал ей: «Моя дорогая,
Как насчет кофе?
Не хотите ли присесть?»

Она говорит – нет, нет, нет
И я начинаю паниковать
Она говорит – нет, нет, нет
И я верчусь волчком

Она сказала – что вы имеете в виду?
За кого вы меня принимаете?
Для начала, я не знаю, кто вы.
Вы, наверное, бандит

Вы будете смешить меня
Чтобы отвлечь.
А когда очаруете,
Начнете приставать.

Она говорит – нет, нет, нет
И я начинаю паниковать
Она говорит – нет, нет, нет
И я верчусь волчком

Я сказал – вы не такая, как все,
Вы первая, кому я не нравлюсь
Я – очень милый парень
Пойдем, посмотрим, что у меня есть

Позволь мне просто поцеловать тебя
Просто один поцелуй
Если тебе не понравится,
Я остановлюсь.

Я продолжил ее обнимать
Я не обманул.
Я ласкал ее ноги,
Вот, думаю, когда она сдалась

Потом мы были везде
И целовались, как сумасшедшие,
И в моей комнате на чердаке
Проломили кровать

Она шептала – да, да, да
Подари мне свою любовь.
Она кричала – да, да, да
Подари мне ночь и день.


- Это труба! Это полная задница! Жизнь-то прошла, как будто и не жил... Черт-черт-черт!!!
Они сидели за столом, у бунгало Нико. Хозяин любезно предложил авантюристам-неудачникам ужин – Элен все равно отправилась к подругам. Не страшно, он провел чудеснейший день наедине с девушкой его жизни и теперь был готов уделить внимание друзьям.
- Слушайте, что с ним? Куда вы его возили, что вернули в таком состоянии? – Николя щипцами выкладывал ароматную рыбу-гриль с решетки на широкую тарелку, - что это за стоны вообще?

Факу хмыкнул, он был занят нарезкой овощей к столу и как всегда пребывал в расслабленно-благодушном расположении духа.
- По-моему, у него кризис среднего возраста, - Кристиан, который до этого с полчаса ругался с главным редактором своего журнала по поводу сроков и условий, вышагивая босиком вдоль берега, только что присоединился к ним.
- Нда? Так внезапно накрыло? Интересно, что говорит на этот счет медицина…
- И волос седой вылез… Пропала жизнь! Я в отчаянии, Нико! Я в отчаянии!
Жозе садился, вставал, рвал и разбрасывал вокруг себя бумажные салфетки.
- Жрать хочет?
- Если кризис – хорошо бы знать, как это лечится. И когда кончится.
- Неа… - Факу потянулся к аппетитным стейкам, ловко подхватил кусок и шлепнул его себе на тарелку, - Бене возвращается.
- Да уж, это наш Жозе. Что ни разборки с благоверной, то кризис самосознания, переоценка ценностей и перестановка приоритетов. Факу, соус.
- Gracias.
- Хватит ржать. Мы, между прочим, на себя посмотрите. На что мы стали похожи? Мы умны, красивы, обаятельны... Если бы мы жили нормально, мы бы гроздьями снимали с себя девчонок! Как Бреды Питты! Как Джонни Депы!
- Не скромничай, бери выше, мсье Бандерас.

Антошка


- Послушай, дорогой Жозе, - Николя тщетно пытался обратить внимание разбушевавшегося друга на аппетитное содержимое его тарелки, - У тебя был такой опыт – именно потому, что ты умен, красив, обаятелен… Сколько тебе это геморроя принесло? Что в результате?
- Седой волос, - прочавкал Факундо, не поднимая головы.
- А ты не ехидничай, подумаешь, блондин. У тебя их полно, если приглядеться.
- Нееет, Жозе, ты не прав. У него нет седых волос из-за девчонок не потому, что их не видно, а потому что их натурально – нет! Факу это дано, а у тебя – всегда издержки непомерные, а нервные клетки – не восстанавливаются
- И Бене у меня нет.
- вот-вот, помнишь, как с Аньез? И бортанула она тебя, и с Бенедикт потом разрулил еле-еле.
- А тебе доставляет удовольствие вспомнить, да, любимый Кри-Кри?
- Честно? – Кристиан закурил, сыто отвалившись от стола, - Ага. Я был неотразим. И эта история с малышкой Аньез – всего лишь одно доказательство из многих.
- О, любимый Кри-Кри распушил перья. Слышала бы его Джоанна – в приступе умиления удушила бы. Или в приступе ярости. Сложно пока сказать.
- Так, поаккуратней там с Джоанной. Джоанна – это совсем другое.
- Вот, нашел! – Жозе торжествующе поднял вверх смартфон, - это – ваш диагноз, старички. «Признаки надвигающейся старости» и, от себя добавлю, полного мужского бессилия.
- Ну ты это… не передергивай, - Кристиан беспокойно заерзал на стуле, Николя и Факу хором заржали, - что там, читай уж.
- Читаю: «6:00 - это время, когда ты встаёшь, а не ложишься спать»! ну что? Что скажете?
Николя, улыбаясь, поднял одну руку, вторая была занята бутылочкой пива.
Ни тени комплекса по поводу старости, ни страха бессилия в выражении его довольной физиономии не читалось.
- Так, а вы? Кри-Кри, что ты притаился? Небось, в час ночи уже видишь десятый сон! Тебя, предатель, не спрашиваю, вообще непонятно, когда этот Блондинка спит.
- Вынужден тебя разочаровать, Жозе, но бывает и так… знаешь, всякие фэшн-тусовки… Это, бывает, затягивается.
Жозе недовольно прищурился, оглядел парней подозрительным взглядом.
- Еще рыбки? – услужливо предложил Факу.
- К черту рыбку! В прочем, давай… - он снова уткнулся в экран, раздраженно буркнул, - идем дальше.
- «Джинсы и свитер уже не расцениваются как "нарядиться». Что скажете?
- Ну, смотря какие джинсы, - протянул многозначительно Кристиан, стряхнув пепел в пепельницу.
- Ой, ну не те, в которых ты был у Факу недавно. Такое ощущение, что ты их хранил с ’93 года, чтобы Джоанна тебя наверняка узнала.
- Между прочим, они стоят состояние! Ну… твое.
- Тебя надули. Они выглядят как говно.
- Жозе, если ты ничего не смыслишь в модных трендах… Вот эту кепочку видел? Пятьсот евро, между прочим… - Кристиан жестом, незаметно ставшим привычным, поправил футболку пальцами.
- Ну и что, помогает? Вон, посмотри на Факу – вообще в обносках ходит! А пожалуйста – первый жених!
- Сказать ему, сколько на вскидку стоят твои обноски, Факу? Или пусть живет безмятежно?
Факундо удивленно поднял брови, будто совершенно не мог взять в толк, о чем идет речь.
- Ладно, что вы лаетесь? Кристиан и в студенческие времена любил выпердриться! Чего стоит его коллекция рубашек – полшкафа занимала! Давай читай дальше, Жозе, добей нас.


- Так, дальше… Дальше. «Ужин и кино - это уже свидание. Вместо того, чтобы быть только его началом». Ну, я так думаю, что ужин – это не свидание. Ужинами меня Бене кормит. А если вечер в свободном полете – так зачем же его на ужины разбазаривать?
- Ужин – это романтика. Это свидание…

- Эй, эй! Земля вызывает, - Кристиан потрепал друга по плечу, по лицу Нико снова начинала расплываться та блаженно-идиотская улыбка, которая предвещала гарантированное выпадение из реальности, - Ужин – это хорошо, за невозможностью продолжения сошел бы и ужин…
Сам Кристиан как-то скис, и его с Николя лица напоминали сейчас традиционный символ лицедейства – две маски с противоположными эмоциями.
- Факу?
- Ужин, - он кивнул головой, накладывая себе добавки.
- Помню я эти ужины, - Николя, наконец, совладал с собой и вернулся к реальности, - сидишь как на иголках, слушаешь треп про распродажи, про новый кинофестиваль, или, не дай бог, вечер танцев, таких-милых-душек-спасателей, думаешь, как бы первым забить комнату – нашу или девочек, чтобы на этом продавленном дурацком диване в гараже акробатикой не заниматься…
- Там, вообще-то пол был удобный. А за диваном – куча одеял. Простор для маневров.

Николя замер с бутылкой пива в руке, повернулся к Кристиану, который снисходительно смотрел на него поверх спущенных на нос темных очков.
- Не понял…
- Ааааа!!! Тормоз! Что ж тебе Элен то не подсказала – умная девочка, вроде…
- Подозреваю, что Элен стеснялась, боялась показаться чересчур развратной, - Жозе, наконец, смог забыть про свой кризис и осилил пару кусков жаренной рыбы.
- Полегче об Элен… Так вот почему гордый любимый Кри-Кри бывал так сговорчив на предмет переночевать в гараже…
- Браво, капитан Очевидность! Ты вообще обращайся, если нужен ликбез, тебе, как другу, гуру любви Великий Кристиан сделает скидку.
Кристиан увернулся от подзатыльника, Факу, посмеиваясь, хлебом подбирал остатки соуса с тарелки.
- По-моему, Элен за эти годы все же, наконец, потеряла терпение и научит его всему сама. Как она его целовала позавчера у бара, думал, завалит, ей богу! Да… - к Жозе возвращалась ипохондрия, - Я мог бы продолжать… Но по-моему, все очевидно. Это тупик. Деградация. Склеивание ласт.
- Он просто переживает, что еще не успел как следует накосячить, и их с Бене ритуал ссор и примирений грозит сорваться. Чем тебе помочь, страдалец?
- А я уже все придумал!
С этими словами Жозе вскочил на шатающийся раскладной стул и, возвысившись над друзьями, и, дрожа от нетерпения, принялся вещать.
- Сегодня. Сегодня или никогда. Говорим девочкам, что идем спать. А сами. Садимся в тачку. Ну, сначала переодеваться. И едем в город. На всю ночь. Начнем с Платинума, а там – посмотрим. Рейд по клубам. Пьем много, но с умом. Снимаем девочек – по тому же принципу. Ну? Как? Что скажете?
- Так, а в чем инновация? – Факундо увернулся от скомканной салфетки, уже летевшей ему в нос.
- Представьте: клуб. Грохот. Светомузыка. Тыц-тыц-тыц. I know you want me. You know I want you… И мы такие… Входим. Нет, сначала останавливаемся на пороге. Мачо. Неотразимые. Свободные. Решительные. Д’Артаньян и три мушкетера…


- Д’Артаньян, разумеется, ты, о, великий Жозе.
- Не важно… Хотя, очевидно. Входим. Движемся уверенно, вальяжно… с ленцой. Пресыщенным взглядом оглядываем танцпол, пока бармен наливает нам виски… И ныряем, ныряем в это море загорелых спин, упругих поп, пышных волос и глубоких декольте. И это все – наше. Потенциально – все наше. Ммм…
Жозе прикрыл глаза в предвкушении, из-за чего чуть не полетел со стула. Воцарилось молчание, которое нарушил Николя.
- Я пас. Я обещал сегодня Элен…
- Нико, ну что ты трясешься? Увас с Элен все идеально. Скоро совсем засосет тебя семейное мещанское болото! Захочешь вырваться – ан нет! Недолго тебе осталось!
- Вот спасибо. Жозе, не мели ерунды, Элен никогда не была диктаторшей…
- Не забывай, ей было двадцать! Все поменялось, девочкам сейчас нужно совсем другое! Вот схватит тебя за жабры, понарожает тебе спиногрызов… что ты ржешь, амиго?
Жозе, не выходя из состояния праведного негодования, обернулся к хихикающему Факу.
- Не за жабры, Жозе.
- Чего?
- Не за жабры схватит. Это я тебе как зоолог…
- Идиот, - Жозе прыснул, - ну, в общем ты прав. Так что, Нико? Ты нам – друг?
- Кому это – нам? Ладно, если для тебя так важно… Но я скажу Элен.
- Нет! Нельзя! Ни в коем случае! Бене узнает через полчаса, остальные девочки – еще раньше. Это же девочки! Де-воч-ки! Понимаешь?
- Хорошо, а если мы их встретим там? В клубе? Лали вот точно тест этот твой на старость не пройдет, она же каждую ночь попой трясет и бройлеров отлавливает – и в Платинуме тоже! Да и Аннет с Джо в силу внезапно открывшейся дружбы…
- А мы разведаем обстановку! Вообще, Аннет говорила, что они сегодня отдыхают. Позвоним. Заедем, если надо. Не дрейфь, подкаблучник.
- Ок, сдаюсь.
- Кри-Кри?
Кристиан задумался. Нет, разумеется, никого снимать в прямом, в полном смысле слова он не планировал. Не для этого он приехал на остров, мучился, сомневался. Он не мог так рисковать.

- Не надо ни с кем спать! Если не доверяешь себе – вот, Нико за тобой посмотрит.
- Я не нанимался… мне украшение от бухого Кри-Кри под глазом не требуется!
- А потом – Жозе чувствовал в себе прилив вдохновения, ощущая себя темпераментным военачальником-оратором, вдохновляющим свое войско на победу, - ты говорил, она сказала, что не понимает, как вы вообще могли быть вместе! И что видеть тебя не может! Ну и пусть себе остынет, отдохнет!
Кристиан колебался. Глупо, чертовски глупо было бы вляпаться, не начав даже завоевывать Джоанну. Но еще глупее было бы не воспользоваться случаем и не тусануть, приехав на Карибы под Рождество. Джоанна – это совсем другое, в конце концов! Жозе прав, они еще не такие старые. И потом, нужно снимать стресс. За последние две недели он и так похудел и потерял нервных клеток больше, чем за любую, самую геморройную командировку. Ему еще седых волос не хватало.
- Я в деле. Только учтите, при случае вы меня прикрываете всем миром.
- Ну, с тобой, амиго, и так ясно.
Факу удивленно посмотрел на Жозе, как бы спрашивая его о причине.
- Знаю, что ты скажешь.
- Vamos! – это слово, как девиз мужской дружбы и мужских же глупостей они произнесли вместе.

- Добрый вечер, - Элен по просьбе Джоанны, занятой педикюром Лали, открыла дверь.
На пороге стояла симпатичная афрофранцуженка лет тридцати пяти, крепкая, в косичках, немыслимых фенечках и с татушкой «Girls just wanna…» на предплечье.
- Хай!
- Меня зовут Элен, проходите, пожалуйста.
- Я Мэнди. А тебя зовут – Элен-три-часа-возни, - она пощупала длинную прядь волос девушки, залилась громким смехом, - ты говоришь, вас там четверо? Ну, с Ани проблем не будет, а остальные – такие же одаренные природой?
Мэнди приветливо поздоровалась с Джоанной и Лали, покружила Аннет в объятьях – «Ани, мы скучаем! Хотя, ясный перец, Дюффорт достанет кого угодно… Девочки воют – то отменит, то перенесет съемку… а то разбудит ни свет, ни заря».


Они решили это всего час назад – «Мега-туса! И никаких мальчиков! Ну, никаких наших мальчиков». И вот уже приготовления, к легкой панике Элен, достигли точки невозврата.
Аннет позвонила подруге и коллеге, стилисту Мэнди, прибывшей на остров вместе с командой Кристиана. Мэнди приволокла с собой чемодан дизайнерских шмоток, заготовленных для фотосессий и два чемоданчика поменьше – с профессиональным гримом и аксессуарами – к любому наряду и на любой вкус. Это была настоящая роскошь, нежданно свалившееся на них великолепие. Увидеть ЭТО и после остаться дома было просто невозможно.
К тому же, подруги уверили Элен, что перед Николя она будет чиста. Мальчики закопались в бухгалтерских счетах – в документации еще не открывшегося Gars&Chicas уже царил кошмарный бардак. Николя позвонил сам и вскользь упомянул, что поможет разобраться парням с бумажками и отправится домой, спать. Парни, скорее всего, последуют его примеру – ничто так не выматывает, как бумажная работа.
Стратегией преображения было выбрано генеральное решение Джо и Аннет, поддержанное Лали, а именно - уйти в отрыв. Это должно было означать буквально – делать ВСЕ, что взбредет, жечь ВСЮ ночь до рассвета, снимать ЛЮБОГО понравившегося парня (на этом особенно настаивала бразильянка – «Вы должны раскрепоститься! Иногда мне кажется, что я в обители святой Елены, ей богу – вы такие нудные…») ни в чем себе не отказывать.
- Я иногда думаю, - Элен разливала шампанское по бокалам - нужен был настрой, хотя бумбокс со сборником Лали уже делал свое дело, - что мы делали все эти годы, пока Кристиан и Аннет не свалились на наши головы? Спали? Прибывали в анабиозе?
- Не знаю, что делали вы, мне было прекрасно и без них… Ой. Я не то хотела… Аннет!
- Да не парься …
- Да? Ну ок. А хотела я сказать другое. Карнавал!
- Блин, опять она о своем…
- Я же не говорю, что надо перья и блески везде… Хотя… Просто мы должны быть неотразимы! Неожиданны! И великолепны! Мэнди, подскажешь нам? Что у тебя там в чемоданчике? Ани, ты тоже давай сюда.
И они втроем принялись вытряхивать содержимое чемодана стилиста прямо на пол.
- Какое платье! Это мое! Мое! Я забила! – Лали осторожно, двумя пальцами выудила из кучи разноцветных тряпок маленькое сливочного цвета платье со шнуровкой и принялась приплясывать, - представляете, как будет в клубе? Livin la vida loca…
- Мэнди, а это не то, что Ольга надевала на последней съемке? – девушка кивнула Аннет, сверкнув белыми зубами, - Лали, даже не надейся, ты в него не влезешь. Ольга – наша модель, она - скелет, а подгоняли на нее. А у тебя – вон, женственности невпроворот.
Лали вскинулась, вскочила с колен и, обличительно ткнув в Аннет пальцем, но не найдя слов, молча удалилась в ванную, по пути цапнув с пола свои белые вечерние босоножки с огромными цветками.
- Мэнди, а что будет, если она его порвет? – Элен забеспокоилась, в решительности в борьбе за красоту Лали не было равных.
- Да ничего, в общем… мы его уже отсняли, не страшно. И потом, Ани, там шнуровка, ну, распустит немного по бокам, только и всего… Зря ты ее напугала.
- Да я так. Уверена, ей будет круто в нем. Просто она так смешно злится…
- Да уж, - Элен и Джоанна подхватили веселье, вспоминая прошедший день.
- Итак, трепещите, - раздалось из ванной, - я иду! And if you ever saw her… well, she’s every dream-girl from Monroe to Madonna… (Если бы вы ее видели – это девушка-мечта, как Монро и Мадонна (песня Мартина))
Лали вышагивала плавно, с кошачьей пластикой, прикрыв глаза, явно наслаждаясь музыкой и овациями в свой адрес, звучащими в ее голове. Ее ноги из-за высоченных каблуков и платья, опасно высоко расшнуровонного, казались бесконечными.
- Ты великолепна!
- Лали, ты бомба!
- Oh, my…
- Учитесь, chicas. Мэнди, а можно мне вот на голове такое… Ну, чтобы – шшш… Или лучше прилизать?
- Все будет супер, не волнуйся, садись, - засмеялась мастер, доставая фен и щетки.
Элен и Джоанна, в восторге от преображения подруги, как по команде опустились на колени и погрузили руки в ворох шелкового, блестящего, яркого.

Итогом визита Мэнди с ее чудо-чемоданчиками кроме платья Лали явились: супер-мини джинсовые шорты для Аннет, белые брюки для Джоанны, яркий вечерний мейк-ап для всех, и, главное – новые, совершенно неожиданные укладки – львиная грива для Элен, заколотые контрастным цветком, небрежные кудри для Лали, собранные сзади волосы Джоанны и мокрые завитки для Аннет.

***************************
Они были почти готовы, только Элен еще сидела с папильотками, когда в дверь настойчиво позвонили. Девчонки подскочили, замолкли. Переглянулись.
- Черт, кто это? Аннет, выгляни.
Аннет, натянув блестящий топ, медленно подошла к окну, сквозь полупрозрачные занавески ее было не заметить. Осторожно глянула вниз.
- Fuck, - она зажмурилась, потом открыла полные паники глаза, - кой черт их принес?
- Что? Кто там?
- Бухгалтерия. В полном составе!
- Вруны. Хотя – что можно было ждать от этих аргентинцев, у которых вечно не все дома и вырвавшегося на волю тулузца? Только тихого вечера в компании накладных и платежных поручений.
- Побереги сарказм, Элен, твой Нико – водилой у этой бригады счетоводов. Какого они тут делают? И что… Эээ… Что делать нам?
Со стула решительно поднялась Джоанна, почти силой освобождаясь от плена Мэнди.
Она стояла посреди комнаты, с расческой в волосах, скрестив руки на груди. Всем своим воинствующим видом она напоминала сейчас генерала Ли перед Геттисбергским сражением – отчаянная, смелая, гонящая от себя холодные рассудочные догадки о неминуемом поражении.
- Так. Аннет – в ванную. На голову – полотенце, твоей укладке не страшно. Накинь мой халат, тот, длинный и спускайся открывай. Остальные замерли молчат.
- Что говорить? – раздалось уже из ванной.
У двери продолжали трезвонить. Вскоре к дверному звонку добавился оглушительный автомобильный сигнал – Элен сквозь занавеску видела, как Кристиан, перегнувшись с заднего сиденья джипа-кабрио ожесточенно давит на руль, игнорируя сопротивление Николя.
- Говоришь. Говоришь, что я уже сплю…
- Ага, в девять вечера.
- Да, а ты – ложишься. Что у нас был тяжелый день, завтра – работа… сочинишь что-нибудь. Защищайся – нападая. Скажи, что они перебудили весь квартал своей гуделкой. Главное, чтобы они не напросились в гости и не поняли, что тут девчонки и что у нас планы на ночь.
- Sir, yes, Sir! – отсалютовала Аннет от огромной чалмы на голове, грохоча спустилась на первый этаж.
- По-моему, они по ее душу. Смотри, Лали, у двери – наши латиносы.
- Что я там не видела. Дебилы. Вечно норовят все испортить.
- Но Николя сказал, что…
- Элен, не беспокойся, все, что Николя решает неправильно, он решает не сам.
- Тише, давайте слушать!

***************************
- Не открывают. Может, нет их? Черт, как бы не испортили нам вечер… Чует мое сердце…
- Шшш!
- Нет, ну не понимаю. И еще эта Джоанна, что ее понесло домой с пляжа? Аннет уже была почти наша – еще бы немного шлифанули шампусиком, и никуда бы она не делась.
Факу ухмыльнулся, сокрушенно покачал головой.
- Нет, ну ты подумай, амиго! Неделя! Всего неделя, а я так бездарно трачу ее. Ничего, через полчаса мы уже будем там – в мире безудержного веселья, любви и флирта, мы будем свободны, неотразимы, и к нашим ногам будут падать …
- Кто, Жозе? – дверь неожиданно распахнулась, на пороге появилась Аннет в длинном белом халате и чалме из полотенца.
Она зевала, щурила глаза на свет от лампы над крыльцом. По всему было видно, что ее разбудили.
- Чего вам? Кто там куда падать будет? Вы вообще в курсе, который час, друзья?

***************************
Спустившись по лестнице, Аннет на цыпочках подкралась к двери и пару секунд слушала разговор незваных гостей. Точнее было бы назвать его монологом – разглагольствовал, как всегда, Жозе.
Она распахнула дверь, и спикер замер с перекошенным лицом, жалобно, ища поддержки, покосился на друга.
- К твоим ногам, Анита. Hola, - блондин чмокнул девушку в щеку, подозрительно долго удержав ее лицо у щеки.
Аннет три раза прокляла свою привычку душиться в начале, а не перед выходом – она знала, аромат еще очень сильный.
- Да, мы тут с амиго зашли, - Жозе снова обрел способность говорить, и снова не употребил ее во благо, - прости, и правда, не рано. Хотели убедиться, что с тобой все в порядке…
- Со мной? А что со мной не так?
- Ну, просто на пляже, мы, было, подумали, ты перегрелась…
- Нда? А что, было похоже?
- Ты так опиралась на Факундо все время… И Джоанна сказала…
- Факу, ты тоже так подумал? - Аннет развеселилась, забыв притворяться сонной.
Факундо повел бровью, с улыбкой мотнул головой.
- Так чего вам тут? А это не Нико там с Дюффортом?
- Они.
- Да, мы едем… ээээ… Домой. Нико развозит нас по домам. Тяжелый трудовой вечер, знаешь ли. В глазах – сплошные… эти… цифры, буквы… Ну, главное, мы убедились, что все в порядке и ты, кажется, ложишься спать? А Джоанна?
Жозе выдохнул. Нужно было не спалиться и добыть информацию. Не чувствуя себя в силах выполнить первую задачу, он сосредоточился на второй.
- Джо спит, - Аннет продолжала подозрительно разглядывать парней, разговор шел тяжело, с паузами, - по домам, значит?
Было очевидно, что после пляжа оба переоделись. Более того, от Жозе сильно несло парфюмом, на Факу были вместо обычных для дня шортов белые льняные брюки.
- Ну, что вы тут, застряли? Сколько можно вас ждать? Привет, Досси, – между аргентинцами протиснулся Дюффорт.
Аннет вдруг вспомнила фразу Джо, оброненную на пляже – ее предложение поставить Кристиана рядом с Факу. Она улыбнулась: американка была права, мужчины бывают очень разные. Иногда они просто диаметрально противоположны друг другу.
И все же есть что-то, что их объединяет, абсолютно, тотально – склонность к постоянному вранью.
Увидев Кристиана, Аннет осознала это со всей ясностью: шеф был бесподобен, он предстал перед ней во всей красе. В пестрой алоха-рубашке от Nat Nast, шлейф парфюма был едва не длиннее, чем у Жозе, разве что изысканней. Ну, фэшн фоторгаф, куда там… Кроме того, волосы Дюффорта были щедро набриолинены и зачесаны назад. Нечто подобное Аннет видела на обложке какого-то старья в коллекции виниловых пластинок сестры…

до слез знакомый образ...)

Спойлер:

Факу, глядя на него, печально вздохнул.
- Ну, так мы пойдем… - Жозе переглянулся с друзьями, - прекрасно выглядишь, Аннет… спокойной ночи.
Он чмокнул Аннет и направился в сторону авто.
- Досси, не забудь смыть мейкап, ты же не хочешь переходить на анти-возрастной уход в свои двадцать… пока, - Кристиан, вздохнул, очевидно, расстроившись, что дверь открыла Аннет, и ему не удалось увидеть Джоанну, вслед за Жозе сбежал со ступенек и направился в сторону машины.
Факу чмокнул ее в щечку и тоже, было, последовал за друзьями.
Почти спустившись, он обернулся, в два шага преодолел ступеньки и снова оказался перед Аннет, которая, облегченно переводя дух, почти успела скрыться за дверью.
Аргентинец наклонился ближе, его лицо было спокойно.
- Тапки - супер, - он кивнул на ноги Аннет в серебряных босоножках с тончайшими перемычками на шпильке.
Когда она подняла глаза, почувствовала, что краснеет. Черт. Заметил. Понял. Это был провал.
Факундо весело смеялся.
- Hasta la vista, nina. (Увидимся, детка)
Дверь захлопнулась перед его носом.


- Ну что, удостоверились?
- Это просто преступление, что такая девочка, как Аннет, здесь, на Острове Любви ложится спать в такую рань! Возмутительно!
- Забудь уже про нее! Мелким пора на горшок и в люльку. У нас впереди незабываемая ночь, покажите мне этот остров, детки!
- Ты прав, Кри-Кри, нужно иногда расслабляться! Сегодня мы оторвемся! И никаких девчонок!
- Никаких девчонок! В конце концов – мы мужчины! Мы имеем право на все многообразие природы!
- Вот и я думаю! Девочки – это сладкие сочные плоды, их нужно срывать… особенно, когда они сами падают в руки. Согласен, амиго? Что скажешь?
Факундо открыл бутылку пиво, откинулся на заднем сиденье кабрио Нико, втянул носом густой вечерний воздух.
- Предпочитаю охоту собирательству.
- Ну что, охотники-экстремалы, vamos уже? - Николя, посмеиваясь, завел двигатель и машина рванула с места, туда, где начинала просыпатьcя ночная жизнь Острова Любви.

***************************
- В общем, по-моему, он меня раскусил.
- Николя меня убьет, - Элен расстроено плюхнулась на диван, принявшись нервно посасывать накрученные кончики волос, за что получила по рукам от возмущенной Мэнди.
- Спокойно, Элен, Факу не скажет, он же специально спалил Аннет тет-а-тет! Просто он хотел, - Джоанна интригующе поболтала шампанским в бокале, - дать понять нашей девочке, что он смотрит за ней. Big Brother is watching you, нинья! Этим он показал ей, что успел оглядеть ее всю, с ног до головы… ну, понимаете, о чем я?
Она расхохоталась.
- Джоанна, перестань! Он просто очень внимательный, в отличие от этих лопухов.
- Мммм… готова поклясться, он поедал тебя глазами… Элен, плесни еще, будь другом… Он целовал взглядом каждый открытый сантиметр твоего тела… как это мило, Лали, ты не находишь?
- Вот урод! – Лали швырнула в угол телефон.
Казалось, она не слышала этой изощренной игры воображения Джоанны.
- Что там? За что ты этот телефон то так?
- «Твои движенья – пластика пантеры, твой взгляд обманчив, твои мысли – дым… » Он что сейчас, обозвал меня дурой, этот идиот?
- Снова наш рифмоплет-романтик?
- Мысли – дым. Дунешь – и нет… Как вам? Может, этот? – Аннет, смеясь, продемонстрировала найденный на дне сумки Мэнди топ, прошлогодней коллекции, с голой спиной и волнующей драпировкой спереди.
- Зачем тебе наши комплименты, тебе обо всем скажут ЕГО глаза, - ловко перехватила запущенную в нее макияжную губку, - Да нет, Лали, «дым» это метафора. Думаю, он имел в виду «туман», в смысле – твои мысли ему не ясны, ты для него – женщина-загадка! Если перестанешь беситься – поймешь: это очень романтично!
- Романтично, говоришь? А это? «И пусть не так изысканны манеры, ты стала наваждением моим». Нет, ну надо, а? Манеры ему мои не катят – вот гондон то! – Лали продолжала злиться, но, как и прежде, дружный хохот подруг не мог не смягчить ее.
- Кстати, мне показалось, они переоделись. Они выглядели не так, как на пляже! - Аннет задумалась, пытаясь вспомнить точнее, - как будто они тоже куда-то собрались.
- Тем хуже для них. Завтра мы их прижмем – если они намылились гулять, утром все будет на их лицах. Жаль, Великий Инквизитор – малышка Бене - не с нами.
- Думаю, ее час придет.
- Ну вот, готово, - Мэнди подала Джоанне зеркало, чтобы та оценила работу.
- Слушай, Мэнди, ты волшебница, это же... я…
- Напоминает мне программу «Снимите это немедленно»
- Подожди, Аннет, я, кажется, знаю, что Джо имеет в виду. Я... тоже узнала ее. Ту, ну… Парижскую Джо… Посмотри, Лали!
- Правда…

- Да? А я думала, что Джо была… ну… пацанка, в джинсах, там, кепке. А сейчас она такая… Покажись!
Джоанна встала, надела туфли на каблуках, исполнила причудливую пантомиму в стиле индейской балерины, присев напоследок в корявом реверансе. Засмеялась.
На ней были очень узкие белые брюки, яркий бирюзовый топ. Но не на это заворожено смотрели Лали и Элен. Она была другой – и той самой одновременно: синие глаза, их блеск, предвкушение веселья. Ее улыбка, неконтролируемо разъезжающаяся, ее смех, порывистость, оживленность движений, брови, взмывающие вверх в удивлении или восторге. В общем, это была Джоанна – их Джоанна, их сумасшедшая любимая американка.
- Так, вот что. Вы тут собирайтесь… Собирайтесь. Я сейчас! – она подмигнула подругам и как-то совершенно неожиданно вылетела из комнаты, через пару секунд хлопнула входная дверь.
- Нормально… ну и куда она? – Аннет удивленно обернулась к подругам.
- С Джоанной... Никогда не знаешь наверняка, - Элен произнесла эту фразу и чуть вздрогнула.
Перехватила взгляд Лали, та улыбалась, поняла.

- Ну, и где она? Вечер уже в разгаре… Время, время… сейчас разберут всех суперменов, нам останутся одни только кларки кенты, - Лали ныла, нетерпеливо вышагивая вдоль комнаты, время от времени поглядывая в окно, - пока она будет шариться, мы протрезвеем… Элен, вон, напьется… Нет, так не пойдет, я так не хочу!
Они ждали таинственно исчезнувшую Джоанну уже сорок минут, Мэнди ушла, и девчонки маялись бездельем, коротая время трепом под шампусик.
Не успела Лали закончить фразу, как где-то издалека в открытое окно послышались звуки музыки, грохот приближался и вскоре, высунувшиеся из окна девчонки увидели лихо припаркованный красный Кадиллак кабриолет.

имидж был противоположный, да и кадиллак - красный.
но просто чтобы было ясно - сколько в этом гармонии)))))))

Спойлер:

Телефон трезвонит среди ночи.
Моя мать пилит: "Когда ты будешь жить нормальной жизнью?"
Мама, дорогая, пусть нам не очень везет.
Но девчонки, они хотят отрываться
Девчонки хотят отрываться.

Пришла домой посреди ночи.
Мой отец орет: "Что ты собираешься делать со своей жизнью?"
Папочка, дорогой, ты все еще №1
Но девчонки, они хотят отрываться
Девчонки хотят отрываться.

Это всё, что они на самом деле хотят.
Отрываться.
Когда рабочий день закончен
Девчонки, они хотят отрываться
Девчонки хотят отрываться.

Есть парни - берут красивую девчонку,
И прячут ее от остального мира.
Я хочу быть из тех, что всегда на виду
Девчонки, они хотят отрываться
Девчонки хотят отрываться



За рулем сидела, разумеется, она, их техасский торнадо собственной персоной и, к прочему производимому шуму, безбожно громко сигналила. Увидев три удивленных лица в открытом окне, она замахала обеими руками.
- Эй, Принцессы! Отрывайте свои кринолины от дивана! Кучер Крыс на тыкве ждет вас! Принцев не обещаю, зато в двенадцать ночи у вас все только начнется, в этом можете быть уверены, крошки мои!
Минут пять суетливой истерии, блеск, духи, деньги, мобильники и презервативы («Что Лали? Что Лали? К большому сексу, как и к большой любви надо быть готовой всегда!») были найдены, и они уже летели по главным улицам центра.

(не удержалась - Рождество, все-таки на носу))))

Они хохотали, громко и местами фальшиво подпевали грохочущей в динамиках Кадиллака попсе, допивали шампанское из горлышка и посылали воздушные поцелуи парням, восхищенно улюлюкающим вслед странному авто с четырьмя самыми красивыми девчонками побережья.


Они присели разогнаться в небольшом баре под пальмовыми зонтиками. На набережную давно спустились сумерки, она переливалась огнями баров, из которых наперебой орали главные хиты этого года. Мимо шныряли вечерние такси с разодетыми гостями и гостьями многочисленных отелей. То и дело слышался смех, крики дружеских приветствий.
Остров Любви готовился веселиться ночь напролет.
- Ну, пусть это будет супер-ночь!
Они чокнулись бокалами.
- Это цветник, цветник! Черт, а ведь глаз то замылился за эти годы, а Нико? А, ну тебя, на тебе вообще шоры влюбленности. В пол-лица. Кри-Кри, ты то хоть посмотри вокруг!
- Да…
- Эй, девчонки! Давайте к нам, будем вместе предвкушать эту ночь!
- Жозе, угомонись, ты как дембель, честное слово. Все успеешь.
- Женатикам слова не давали. Я чувствую, чувствую, это будет незабываемо! А, Факу?
- Ну.
Они чокнулись снова, как вдруг мимо по улице, вдоль ряда кафешек и баров пронесся винтажный красный кабриолет. Из динамиков орал Элвис. Кабриолет летел, разглядеть пассажирок они не успели, но сложилось ощущение, что он был набит королевами красоты.
- Тачка - мечта, - искренне восхитился Факу.
- Ух! - Жозе проводил взглядом видение, обернулся к друзьям, глаза его сияли, - господи, пожалуйста, пусть эти киски нам встретятся сегодня! Ради такого счастья я даже готов не отходить от Бене весь январь! Нет, вы видели? Та, впереди на пассажирском – как бы я мечтал зарыться в это шелковое блондинистое великолепие…
- Тормозни, Жозе, тебе что, пятнадцать – заводишься с пол-оборота.
- Нико, ты ничего не понимаешь в женщинах, если не разглядел такое чудо! Они великолепны! Сколько их там было? Пять? Шесть?
- Четыре.
- Вот! Сечешь, зануда? Бери пример с Факу - разглядел! Ну, согласись, амиго, они - что надо?
- Хорошие, - послушно кивнул блондин, - может, счет?
- Да, пора… Пора, мои славные мушкетеры! Официант! Счет!





Латинские ритмы, трое друзей в клипе, жаждущие тусы, надменные, недоступные девки, атмосфера ночной клубной жизни, общий бедлам в конце и похмельное утро в круглосуточном кафе после сумасшедшей ночи с чудесным boys-трепом
- Ты стрельнул телефон?
– А ты – как думаешь?
- Завтра вечером увидитесь…
– Вот и я так думаю. Встречаемся в десять?
ну, вот поэтому выбрала этот трек))

(кстати, на 3:37 можно увидеть Лали в ее знаменитом платье со шнуровкой))))

Ты помнишь, какими мы были?
Ты помнишь летние дни?
Иногда мне кажется, что я падаю вниз, вниз

Только взгляните на нее,
Она хочет рулить,
Она говорит «Ты, грязный пес»
«Ты хочешь танцевать бибоп (джазовый танец из 40х) и продолжить дома»

Почему, ну почему я снова ввязываюсь в игру
Столько раз и всегда одно и то же
Мое сердце замирает
Эти глаза снова явились мне

Ты помнишь, какими мы были?
Ты помнишь летние дни?
Иногда мне кажется, что я падаю вниз, вниз

Припев – малопереводимая игра слов и звуков на тему – давай, подвигай попой.

Заведенный от заката до рассвета
Интересно, а что она чувствует?
Танцуя под моим влюбленным взглядом
Пока я сижу, жду а-а-е (не побоюсь этого слова)))

Взрывая этот накуренный танцпол
Красная помада и высокие каблуки
Только взгляните на нее,
Она хочет танцевать бибоп и продолжить дома

- Парни! Я смотрю, у вас движуха! Привет-привет!
С ними приветливо поздоровался Марсьяль, один из менеджеров Платинума и большой друг Жозе, - слушайте, оставайтесь! Через часика два приедут «Los Muchachos», вот, готовим зал, аппаратура, инструменты…
- Да ладно! «Los Muchachos» и без своих инструментов? – Жозе взглянул на сцену.
- Да нет, не в том проблема, инструменты – их, а вон и их басист, типа, контролирует нас, - Марсьяль усмехнулся, - просто у них фронтмен в штопор ушел. Говорят, за час откачают, чтобы хоть стоять, держась за микрофон, мог. Ну, и чтобы времени не терять – мы тут пока готовимся. Вообще весело будет, оставайтесь!
- Ок. мы бы посидели! – Кристиан деловито потер руки, - Нико, пойдем метнемся к бару, зацепим чего-нибудь… Парни, вам как обычно?
Николя и Кри-Кри исчезли в громыхающем чреве клуба.
Этот зал, концертный, пока не затронуло ночное кипение. Тут было тихо, только работники клуба тихо шуршали проводами. Ударная установка уже была подключена, гитары тоже были готовы – басист-трезвенник, дымя сигаретой, привычно, с ленцой настраивал свой инструмент. Парни-тинейджеры из обслуги резвились - мяукали и читали нескладный доморощенный рэп в микрофоны.
В это время один из работников подсоединил шнур синтезатора, пару раз наугад потыкал в клавиши, проверяя динамики. Раздался жалобный неверный звук.
- Клавиши, - Жозе вздрогнул.
До этого, то и дело оборачивавшийся в сторону сцены, он впился в синтезатор взглядом.
- Не могу! Ну что же он делает! Да разве ж так можно!
Он, кряхтя, влез сбоку на сцену, отогнал работника и любовно, трепетно провел ладонью по корпусу синтезатора.
- Факу, черт! Я с ума сойду! Как давно я не…
Примерился, облизнул губы. И заиграл, с ходу, легко, как будто делал это только вчера, Nostalgie Иглесиаса в стиле классического фортепиано.





- Факу… Oh, dios mio! Факу, это как… Это как с женщиной, понимаешь? Только лучше… Лучше.
Факундо подошел ближе, присел на краешек сцены, взглянул на амиго тепло, с усмешкой.
- Знаешь, когда нам было двадцать, мы знали точно, абсолютно были уверены – мы будем рок-звездами! Будем лучшими! Будем играть всю жизнь! Мы все это знали, и Нико,и Кри-Кри, и я…
- Амбиции?
- Нет, Факу, нет… Мечта. Понимаешь?
- Claro.
Жозе замер на секунду, потом бросил короткий взгляд на друга, его глаза озорно блеснули. В тишине и полумраке пустого зала зазвучали простые восемь нот…
Факундо кивнул, рассмеялся. Один прыжок, и он был на сцене. Взял в руки микрофон, не снимая с подставки, приблизил его к губам так близко, что в динамиках было слышно его дыхание.
Вошедшие с бокалами мохито Кристиан и Николя услышали хрипловатое в аккомпанементе клавишных его тихое:
- The truth is I never left you… - Жозе подхватил, они смотрели друг на друга, и было в этом что-то сокровенное, интимное, трогательный момент дружбы, родства, - All through my wild days, my mad existence I kept my promise - don't keep your distance.

https://youtu.be/PZQ0lsywI3A
(одноименная песня Мадонны. Полностью припев такой
Не плачь обо мне, Аргентина.
Правда в том, что я никогда не покидал тебя.
Сквозь все эти безумные дни,
Мою сумасшедшую жизнь,
Я сдержал обещание,
Так не отдаляйся от меня)

Они сорвали овации завороженных друзей, заставших ностальгирующих земляков врасплох.
Кристиан засуетился. Не глядя, он поставил два мохито на ближайший столик, запрыгнул на сцену. С трепетом взял с самого большого барабана установки палочки, провел ими по ладоням. Потом закрыл глаза и изобразил в воздухе беззвучное соло на ударных.
- Эй, мьсе Ринго! Что вы там играете? – Николя, улыбаясь, подошел к краю сцены.
- А? – Кристиан открыл глаза, но мечтательную улыбку прогнать не смог. Казалось, он насилу заставил себя вернуться в ночной клуб из гаража 14 округа Парижа образца 94 года.
- Мы не расслышали – это что-то из последнего? А, может, с первого альбома – 93 года? – Жозе подмигнул другу, провокационно кивнув на установку.
Не прошло двух секунд, как Кристиан оказался за барабанами. Поджав губы, как самурай перед сражением он медленно и торжественно вытянул руки с палочками перед собой.
Николя уже перекинул через голову ремень гитары.
- Раз, два.. Раз, два, три, четыре!


- Es un rollo! (Скучища!) Я так и знала, что мы рано. Надо было посидеть в баре, разогреться! Посмотрите – ни одного нормального парня!
- Лали, не начинай! The night is young…
- Чего?
- Еще не вечер, говорю. Сейчас твои мелированные красавцы из Кентукки переварят все кулинарные изыски шведского стола La Cuisine Française…
- Ага, потом выльют по флакону CK Obsession Night и мусса для непослушных и дерзких прядок…
Элен, хихикнув, подключилась к веселью.
- Не забудут замазать тоналкой красные обгорелые носы…
- Так, спокойно! У моих chicos носы… какие надо носы. Дерзкиие и непослушные. А вот у твоего любимого Кри-Кри ошметки свисают!
Они вошли в центральный зал развлекательного комплекса Платинум. Народу и правда было еще немного. Самые нетерпеливые и жаждущие веселья кучковались группками у барных стоек, то и дело оглашая клуб веселым хохотом. Бармены, еще полные сил и расслабленные, трепались с посетителями, пытаясь пополнить запас человеколюбия и оптимизма – ночь предстояла жаркая, как обычно, как всегда.
Танцпол был практически пуст, но не прошло и десяти минут, как DJ занял свое место и врубил первый сет.
Девчонки заняли столик у низкого дивана в глубине зала.
- Лали права, мы рановато… - Аннет с размаху плюхнулась на продавленный кожаный диван.
- Лежала бы сейчас в теплых объятьях Николя… - Элен меланхолично жевала чипсы, снова погрузившись в тоску по любимому.
- Here we go again! (Снова здорово!) Так, предлагаю охладить нашу зануду. Во-первых, Элен, напомню тебе. Эти кретины и так порядком портят нам жизнь! Маленький негодяй посмел заявить, что я специально упала за борт! Жозе ущипнул Лали за зад! Факу… помогайте, этот то в чем виноват?
- Факу натравил на Лали Трехдюймовочку! – радостно нашлась Аннет.
- Урод!
- Да!
- А Нико? Нико чем перед вами провинился? – Элен печально собрала пальцем последние соленые крошки, - Потому что я лично никакой вины за ним не вижу…
- А Нико виноват больше всех! Он, вместо того, чтобы приструнить этих скудоумных - попустительствует! А еще он наврал тебе про вечер! Он с ними заодно!
- Мда. Убедили…
- Вот и не ной. По коктейлю, а, девчонки?

Через пять минут подруги цедили коктейли, хохотали в ожидании Аннет, которая отлучилась попудрить носик.
- А я рада, что приехал Кристиан, - Элен заметно подобрела после второго Космополитана, - все-таки если бы не его неожиданный визит, мы бы не узнали Аннет! Да и на нас всех они такое какое-то влияние оказывают… сплачиващ… сплачиащ..
- Сплачивающее. Мы тебя поняли, детка. Даже если ты будешь просто мычать – а до этого не далеко…
- не преувеличивай, Джо. Я просто расслаблена. А вот кто уже хорошо накидался, - Элен вгляделась в толпу, - так эта наша Аннет…
Две секунды, и к столику подлетела их кудрявая красавица. Она была в явной ажитации и могла только размахивать руками и вращать глазами, слов не было.
- Что с тобой, дорогая Аннет? Тебя постигла участь Лали? Тебя ущипнули за попу? Тут, знаешь ли, бывает, не стоит так бурно реагировать, детка!
Наконец, сумбур в сознании Аннет стал формироваться в обрывочные фразы.
- Там! Пойдемте! Все! Блин, там такое! Там они! И Факу! И Нико! И все!
- Черт, надо же было так встрять… в кой-то веки решили тусануть отдельно и вот…
- радость то какая на нашу голову..
- Да нет, не то! Они там! Они выступают!
- По текиле? Однако, какое экзотическое зрелище… метеоритный дождь, не иначе.
- Да нет же! На сцене! Они играют!
- Что?!
- Как тогда! Как с вами! В гараже!
Наступила секундная пауза.
- Ну же! Они снова – группа!
Девчонки вскочили как одна и, побросав недопитые коктейли, расталкивая танцующих, кинулись за Аннет в концертный зал.

Когда они протиснулись к входу, небольшой танцпол зала уже был забит.
Восторженные крики разогретой публики перекрывали гитарные аккорды Николя, сопровождаемые тихим ритмом ударных.
На сцене были они, их ребята. Точнее… Факу и ребята. Это было невероятно. Но это – было.
- Wanna be young, - Факу приходилось закрывать ухо рукой, чтобы слышать свой голос в дружном визге танцующего партера, - the rest of my life. Never say “No”, try everything twice…



перевод (вообще, у Факу голос немного пониже, но вот тоже с хрипотцой. зато тут можно услышать всех троих гарсонов. а какое соло-инструментал в конце?!)

Хочу быть молодым всю оставшуюся жизнь
Никогда не говорить «нет», наступать на те же грабли
Пока ангелы не придут и не позовут с собой
Мне будет 18, до самой смерти

18, пока не сдохну!
Нельзя жить вечно, как бы ни хотелось
Кто это ляпнул – точно был в драбадан
Не хочу взрослеть, не вижу смысла
Мне плевать, что время летит

Мне будет 18 всегда, 18, пока не двину кони.
Реально круто - чувствовать себя живым
Когда-нибудь мне будет 18 в мои 55!

Я вот что скажу,
Зачем париться о вчерашнем
Это не моё, я живу сейчас
Хочешь остаться молодым — окунись в это с головой!

18 всю жизнь!
Пробовать то и это,
Ничего не пропускать
Плевать, как ты выглядишь, важно, что у тебя внутри
Мне не важно – «когда», мне не надо знать «зачем»

Мне будет 18 всегда, 18, пока не склею ласты
Как круто - чувствовать себя живым
Когда-нибудь мне будет 18 в мои 55
Одну вещь знаю точно — уж это я постараюсь!

Не парься о будущем — забей на прошлое
У тебя в руках бомба – когда-нибудь жахнет!
И да будет так всегда!
18, пока не сдохну!

- О боже. О боже.
- Oh, my fuckin’ God!
- Николя!
- Жозе! Великий Жозе!
- Мой любимый Кри-Кри!
- Факу, - последнее имя было озвучено квартетом.
- 18 TILL I DIE!!!
Припев, спетый всеми членами новоиспеченной банды, утонул в криках танцующих поклонников.
Они даже не двинулись навстречу сцене. Как в трансе, они смотрели на сцену и узнавали, узнавали.
Вот Жозе хитро улыбаясь переглядывается с Нико и Кри-Кри, периодически эффектно, фирменным движением закидывая назад мешающую прядь волос.
Вон Николя сосредоточен на своей гитарой, словно по старой памяти трясет состриженной семь лет назад шевелюрой и еле заметно улыбается.
Вот Кристиан, серьезен и суров, нахмурив брови, сложил…
- О God, губки бантиком! О, Кри-Кри!
- О, вы знайть этих красивых секси бойз? – Джоанна вздрогнула, когда почувствовала железную хватку на запястье.
Рядом с ней неистовствали две юные, но уже весьма упитанные и оттюнингованные американки.
Джоанна не нашлась с ответом, а девицы, потеряв к ней интерес, снова переключились на сцену.
- C’mon! you’re so fuckin’ hot! I like the way you move above your drums! Your rhythm drives me crazy!
- Джоанна, что она вопит? – Лали первая опомнилась, вышла из ступора и теперь скакала выше самых экспрессивных фанатов.
- Она говорит… она сказала… Я ее убью.
- Она сказала, - Элен вытерла слезы от неудержимого хохота, - что ударник – дюже горяч. И что ее заводит, то, как он ритмично двигается над своей установкой.
- Don't worry 'bout the future, forget about the past. Gonna have a ball – yeah, ya gonna have a blast. Gonna make it last…
Лали, со сверкающими глазами, разгоряченная, вдруг обернулась, торжественно обняла подруг за плечи.
- О чем вы, девочки? Вы разве не понимаете? Это случилось! Наконец-то!
- Что? – Джоанна все еще хмурилась.
Она продолжала смотреть на сцену, но обладатель губок бантиком больше не казался ей таким милым.
- Они стали звездами, - Аннет кивнула Лали, улыбнулась в ответ Элен, - ваши мальчики – реальные рок-звезды!
- 18 TILL I DIE!

- Вот вы где! Чего стоите, как неприкаянные? Мы, кажется, планировали зажечь… Рики обещал врубить тот обалденный сет, ну, мой любимый. Не смог отказать мне, бедняжка!
Откуда-то сзади на них обрушилась Лали. Она запыхалась и скакала на одном каблуке, поправляя ремешок на второй туфле.

Час назад, в Платинуме, по окончании очередной песни в исполнении начинающих музыкантов из группы «Facu et les garcons» их девичья компания разбилась на два непримиримых лагеря.
Элен с Аннет рвались поздравить и зацеловать триумфаторов, тогда как Джоанна с Лали силой тянули их выходу.
- Джоанна, неужели ты не хочешь поздравить своего любимого Кри-Кри с победой?
- Нет никакого Кри-Кри. Понимаешь? Он сдох, почил в бозе в ’94 году в Париже, и его прах развеян с почестями над Елисейскими полями.
- Лали, но ты то…
- В Париж со своими круассанами не ездят! Что мы тут не видели! Мало того, что эти идиоты сорвали нам ночное сафари, так вы еще и остаток ночи на них угробить хотите!
- Да, но ты только что верещала от восторга, глядя на наших звезд.
- Кто? Я?!! Ну, это… У них симпатичный басист. Да, вот. Сразу видно, что они ему ровня. Он меня отвлек… все, хватит болтать, девочки! В Loca Boca, марш! А то я пойду одна и тогда…
И они, никем не замеченные, переругиваясь и хохоча, спешно покинули Платинум.

Теперь, спустя час, глаза Лали сияли каким-то странным азартом. Она торжествовала по неясному подругам поводу, то и дело оборачивалась по сторонам, в сторону входа и дальнего бара.
- А бармена – видели? Новый, его раньше здесь не было! Боже, что за жеребец! Какие мышцы, а какой хвост…
- А круп… не разглядела? - Аннет прыснула.
- Лали! – Элен попыталась угомонить подругу, разбушевавшиеся либидо которой сулило катастрофу.
- Что Лали? Смотри сама, - и она руками повернула голову Элен в нужном направлении, а сама принялась махать рукой красавцу.
Джоанна и Аннет обернулись следом… и замерли. Переглянулись
- Аннет, дорогая, а тебе не кажется, что мы знаем эту лошадку? – шепнула Джоанна подруге, не отрывая глаз от молодого длинноволосого индейца, сверкнувшего белозубой улыбкой в их сторону.
- Санта Себ.
- Он самый.
- Только он странный немного… - Лали не слышала их разговора и продолжала делиться впечатлениями, - я ему «Привет, то се… две текилы…» а он мне – «Тебе - разве что этого».
- Две?
- я всегда начинаю вечер с двух текил! Джо, ты прекрасно знаешь, не делай такие глаза.
- А ничего, что уже глубокая ночь, а вечер ты начала уже три часа назад – парой мохито?
- Тремя.
- Аннет, не лезь. И вообще, хорош воспитывать. Если вы не умеете веселиться – ваши проблемы.
- Так, не кидайся на ребенка, - Джоанна заслонила хихикающую Аннет, скрестив руки на груди, нахмурилась для виду, ее глаза смеялись, ох уж эта Лали, - Ну, и где ты шлялась? Откуда прискакала такая безумная?
- Разведывала обстановку.
- Полчаса? Опять встретила кого-нибудь? Очередного мелированного?
Лали удивленно уставилась на Джоанну, потом в возмущении постучала пальцем по виску.
- Вы как хотите, можете и дальше накачиваться, - она отхлебнула у Элен из стакана, скривившись так, словно это был рыбий жир, - фууу… безалкогольным пойлом. А я пойду…
- Что, уже нашла партнера для танца страсти? Или он тебя нашел? – Джоанна подмигнула Аннет, девочки ждали подробностей.
- Bailamoooos! Let the rhythm take you over... Bailamoooos! (потанцуем… позволь ритму унести тебя… Потанцуем!) - горланила Лали, подпевая томному испанцу с родинкой, она просто физически уже не могла стоять на месте, как будто в лимонаде Элен было не меньше сорока градусов, - И-мен-но! Он – меня нашел! А потом – я его нашла! Пусть все видят, как парижанки умеют веселиться! Te quiero, amor mio, te quieroooo… (люблю тебя)

Сегодня ночью мы танцуем
я доверяю тебе мою жизнь
мы идем танцевать
и больше нет никаких запретов
не впускай внешний мир
не упусти момент
сегодня ночью нас ничто не остановит

мы танцуем
позволь ритму увлечь тебя
мы танцуем
я люблю тебя,
Любовь моя,
Мы танцуем
Хочу, чтобы эта ночь длилась вечно
мы танцуем
я люблю тебя, любовь моя,
Я люблю тебя! Я хочу тебя!

Сегодня ночью я твой
Мы позволим этому случиться,
Я уверен
сейчас я не дам тебе уйти
есть кое-что,
Что, я думаю, ты должна знать
Я не оставлю тебя
мы будем танцевать
Всю ночь напролет
я дотянусь до звезд

Сегодня ночью мы танцуем
Как будто завтра не настанет
Если ты останешься со мной
я люблю тебя, любовь моя,
останься со мной
Останься со мной
сегодня ночью - мы танцуем
Сегодня ночью мы танцуем!
Танцуем!



- Мда… Парижанка она… Да от тебя сейчас все одиннадцать миллионов, вместе с мэром отрекутся, не задумываясь!
- Нееее, Деланоэ – наш человек! Уверена, родись он в Бразилии – первый плясал бы в Рио с перьями на-баш-ке!

(мэр Парижа, Бертран Деланоэ, открытый гей, регулярно учавствует в параде меньшинств)

- Ну надо же, у нее везде свои люди… Так кто же этот несчастный, о неистовая?
Ситуация становилась все любопытней, девочки оживились. С Лали никогда нельзя было знать наверняка, что стрясется в следующую минуту.
- Вон он. He’s my baby toniiiight, - Лали указала в бурлящую толпу танцующих.
Джоанна прищурилась, вглядываясь в мерцающую темноту, в надежде опознать счастливчика.

Надежды оправдались и тут же обернулись кошмаром.
Со стороны входа в зал, с коктейлем, в голубой рубашке в красных цветах, расстегнутой на волосатой груди с претензией на секуальную небрежность, к танцполу пробирался… Пат Трехдюймовочка. Парень тревожно озирался по сторонам, очевидно, в поисках своей богини.
Джоана с перевернутым лицом обернулась к Элен. Та попыталась, было, улыбнуться, но в глазах ее был ужас.
- Ты больная! Это же Пат! Откуда он здесь?
- Прилетел на крыльях любви! Это рубашка ему идет – не находите? Он такой… такой…
- Тарзанистый!
- Ты что же – сама его позвала?
- Ну да! Может, личную жизнь я себе и не устрою по уму, но безумную ночь организовать для Лали Паоли – раз плюнуть! No hay problema! Вообще, девочки, вы бы тоже подсуетились, а то сидите тут, как эти… курицы.
- Клуши, Лали…
- Ну я и говорю. Скоро накачаетесь коктейлями, свалитесь, затопчут… Я ему позвонила, как только поняла, что здесь тухло…
- А здесь тухло? Но мы пришли двадцать минут назад!
- да, здесь ужжжасно тухло. А Пат примчался ко мне за пять минут – мой рыцарь на коне с мигалкой.
- Ла-ли, - Джоанна поймала пританцовывающую Лали, взяла ее за плечи, встряхнула, - ты вообще соображаешь, что ты делаешь? Этот парень помешался на тебе, ты же потом от него не отделаешься!
- И в полицию не заявишь, - Аннет сделала страшные глаза, - там тоже оооооон.
- А почему, собственно, вы решили, что я буду от него бегать? Может, это – мужчина моей жизни!
- Но ты же сама…
- Ты же только сегодня из-за него орала на пляже на Факу, что все медузы попрятались!
- Факу к черту! Даже не напоминай мне об этом крашеном уроде! В конце концов, Пат – очень милый.
- Ну конечно. Факу – урод, Пат – милый. Именно так, - прыснула Элен, безалкогольный мохито пролился на пол от неудержимого смеха.
- И потом, сейчас Рождество, надо исполнять желания! Он - желает, я - исполняю!
Девочки снова молча переглянулись. У Джоанны больше не было аргументов. Точнее, у нее, конечно, было их тысячи… вот только Лали они были как об стенку горохом.
Бразильянка не была пьяна, тем не менее, глаза ее горели опасным огнем.
- Ыыыы!!! Песня, МОЯ! Все, идите в жопу!
С этими словами она ускакала, на ходу поправляя верх своего супероткрытого платья.
Лали была известна среди завсегдатаев местных клубов. Ее могли считать сумасшедшей, легкомысленной, кто-то даже всерьез полагал, что у нее проблемы с алкоголем. Но не восхищаться ее огнем, безумными, при этом завораживающими танцами на барных стойках в состоянии, предшествующем полной отключке, не аплодировать ее смелым движениям в паре с каким-нибудь веселым бугаем было невозможно.
Вот и теперь, несмотря на плотность танцующих, невозможно было не заметить появления Лали в ее маленьком черном платье…
Зазвучала следующая композиция в заказанном сете.

Видео не встраивается, переходите по ссыле https://youtu.be/siNMFPKQpg8
слушать обязательно и громко!

Лали начала двигаться – поначалу совсем незаметно повела плечами, бедрами, но ее вибрации моментально почувствовали окружающие. На нее оглядывались с интересом, все чаще разворачивались лицом, отступали в сторону, чтобы наблюдать. Она вся была как сжатая пружина, энергия танца концентрировалась в ее крови. Пантера готовилась к прыжку.
- Смотри, Аннет!
- Обалдеть. Бедный Пат… вон он, видишь?
В этот момент Лали, до сих пор, казалось, искавшая глазами в противоположной стороне, резко обернулась к нем, пробравшемуся в первые ряды круга зрителей. Пат восхищенно смотрел на нее, не в силах пошевелиться.
Как будто дождавшись первых слов песни, Лали сделала пару решительных шагов в его сторону. Хищно улыбнулась, взяла у него из рук бокал и сунула какому-то ошалевшему парню рядом. Потом зацепила пальцем за ворот рубашки и, так же грациозно пятясь, вытащила несчастного Трехдюймовочку в центр танцпола.

Вот что забавно – когда я смотрю в твои глаза,
В твоем притворстве я чувствую что-то очень искреннее.
Ты шепчешь секреты, которые я слышу только в снах,
Я очнусь - а на тебе снова маска безразличия

Я терпеливо жду, пока ты ведешь свою игру
Потому что в конце я все равно выйду в победители
Ты увидишь, когда эта песня закончится,
Я буду той, кто снимет сливки поцелуев.

Так что, детка, хватит сопротивляться, ты окружен,
Я оплела тебя своей любовью
Одно неверное движение, и ты повержен
И все будет кончено,
Ты должен сдаться,
Ты никогда не победишь,
Если только не уступишь.

Так, может, дашь нашей любви шанс?
Или все, чего ты хочешь - танцевать?

Твои губы так близко у моего лица,
А потом ты убегаешь, и вот начинается преследование
Я буду охотником, но, парень, начинай молиться,
Потому что, если я хочу тебя, ты станешь моим, будь уверен

Ты знаешь, что я хочу делать,
Ничего нового,
Мне надоело намекать
Поэтому я шагну к тебе
Мои шансы растут?
Или мне надо будет убеждать тебя?

Если ты возьмешь мои руки
И будешь следовать за мной
Я заставлю тебя танцевать,
Но если ты наступишь мне на ногу
И собьешься с ритма
Тогда ничего не выйдет

- Садистка. Он же заикаться начнет… Что она с ним делать то будет?
- Пойдем скорее туда, это надо видеть!
Ошеломленный полицейский замер, затравленно и вместе с тем вожделенно уставившись на хозяйку положения.
Лали, несколько обескураженная его параличом, наклонилась к нему – на каблуках она была едва ли не на голову выше своего воздыхателя – и шепнула что-то на ухо.

И тут случилось невероятное. Пат зажмурился. Как-то по-собачьи встряхнул головой. Потом он открыл глаза и вновь посмотрел на Лали. Смешно закусил нижнюю губу и… перехватив ее за талию и за руку резко и решительно крутанул в танце.
По зрителям пронесся восторженный возглас, послышались смех и аплодисменты. Все происходило очень быстро, девочки затаили дыхание – перед ними разворачивалось настоящее драматическое представление. Пат перевоплощался на глазах.
Вот он улыбнулся - и его самоуверенной ухмылке позавидовал бы любой бандерос – и крутанул бедрами в манере чего-то среднего между сальсой и танцем живота.
Лали сложило пополам от смеха, но всего на секунду. Восхищенная внезапно открывшимися талантами партнера, она медленно провела ладонью по его щетинистой пухлой щеке. Ответом ей был жесткий разворот, театрально-томный взгляд и железные объятья, как бы это ни было невероятно, ведущего ее Пата.
Конечно, Пат не знал всех движений.
Пат был маленький и толстый и смешной.
Но, очевидно, вдохновленный вниманием королевы своих грез, вспомнив свои мечтания о них двоих на танцполе, он отпустил себя, свои чувства и инстинкты и оказался прав.
Кроме того, Лали мастерски прикрывала все огрехи партнера. Она танцевала с ним так, как будто хотела раздеть его прямо здесь, на танцполе. Сейчас, в танце, он был ее бог, хозяин, ее мужчина.
Это не мешало ей по временам колоться и заливаться смехом. Да и Пат, кажется, почувствовал всю театральность происходящего, усердно добавлял немыслимых па, гротескных движений, уморительных гримас. Публика бесновалась, хохот и аплодисменты не затихали.

- Знаешь, может, это безумие, но они бесподобны!
- Только я не могу понять, откуда эта перемена? Она же видеть его не могла!
- Ну а что, ты не можешь допустить, что он ей все же нравится? Ха-ха.. Смотри, какой секси…
Удивление подруг усиливалось.
В этот момент Пат снова исполнил неповторимо-комичное движение бедрами с таким брутальным выражением лица, что девочки закатились в хохоте, включая Лали, которая обессилено уткнулась партнеру в плечо.
- Смотри, у нее тушь от смеха течет.
- Обожаю нашу Лали, когда она такая! Это бомба!
- Ничего лучшего в жизни не видела! А ведь мечты сбываются – хоть у кого-то… Пат – везунчик!
- Кхм… Bailamos?
Все трое как по команде обернулись. Сзади них, в толпе стоял Факу.
Факу, всклокоченный, довольный, пританцовывающий, непонятно откуда взявшийся. От него пахло ромом, сигаретами и весельем. Факу держал Аннет за запястье и от скуки в ожидании ответа тряс ее безвольной ладонью.
Аннет, правда, не торопилась отвечать, она кусала губы, улыбалась.
С Факу она перевела взгляд на танцпол. Потом снова на аргентинца. Потом она прыснула, не в силах уже сдержать хохот.
- А мне тут говорили, ты не танцуешь… в приличных местах. Прямо сенсация.
- Тогда не было тебя, нинья.
Элен показалось, что блондин отвечал с излишней веселостью, но, в конце концов, это было не главное. Не всем же быть такими романтичными, как ее Николя. Аннет ведь тоже не отличалась скромностью.
- А по-моему, ты просто не терпишь конкуренции. – Аннет щурилась, словно пытаясь прочитать мысли блондина.
Факу вопросительно изогнул бровь, улыбка стала шире.
Аннет молча кивнула в сторону танцпола.
- Смеешься? Дилетанты, - он фыркнул, даже не взглянув в центр зала.
- Аха.
- Долго думаешь, нинья.
И он утащил хохочущую Аннет за собой.

И вот на танцполе уже две пары.
Девочки не могли поверить своим глазам – Факу, знаменитый Факу снова танцевал, именно так, как им помнилось: поражал, гипнотизировал, завораживал.
- Ну вот чего она хохочет, а? – Элен непонимающе улыбалась, - ну разве так.. эээ… соблазняют…
- Оооо… курс пикапа от Роковой Элен, - Джоанна засмеялась, слегка смутив подругу, - ну давай, расскажи мне, как соблазняют?
- Фу, дура. Я просто имела в виду, что постоянно ржать – это не очень то романтично. Посмотри, как он увлечен, для него существует только она в данный момент.
Джоанна вытянула шею, разглядывая новую пару внимательнее.
- Да нет, Элен, это игра. Ты что, никогда по телевизору бальные танцы не смотрела? У них там просто хищные морды… а сами – может, вообще не по этой части.
- Почему ты не допускаешь, что он увлечен нашей девочкой?! Ну посмотри!
- Ну почему же – все бывает. Хотя, вероятность в данном случае… Ну это как что американцы откажутся от фастфуда. Или как... верный Кри-Кри. И вообще, я ставлю на Лали с Патом.
Ставки, похоже, делали все присутствующие. Аудитория разбилась на две группы поддержки, встречая каждый эффектный жест любимчиков улюлюканьем и хлопками.
«Лали, отделай его прямо тут!»
«Факу! Факунодо! Ты – мачо, давай!»
«Факу! Я следующая!»
- О. Началось… Факумания, волна вторая. Где он будет отсыпаться теперь? У меня Аннет, я ее блюду, пусть даже не ломится, - Джоанна мотнула головой, девочки сочувственно взглянули на аргентинца, - Я вот другого не пойму. Они что, не видят друг друга? Они же танцуют на расстоянии метра, ну двух.
- Факу, кажется, ничего не видит, кроме своей Аниты.
- Ну да, ну да. Хорошо, а Лали? У нее же обычно шерсть дыбом встает при его приближении и когти самопроизвольно заостряются. Неужели не видит?
- Слушай, Шерлок, не мешай наслаждаться. Посмотри, как это красиво!

Конец песни был заглушен приветственными криками фанатов этого поединка.
Пат галантно поцеловал ручку своей богине.
Факу поднял и потряс, как ребенка, визжащую Аннет, потом обернулся к приятелю.
Они пожали руки, расцеловались.
- Поздравляю, амиго. Она от тебя без ума, - он подмигнул Пату, произнеся последнюю фразу как будто тихонько достаточно четко, чтобы было слышно остальным.
- Факу? Давно здесь? – Лали улыбнулась и позволила расхрабрившемуся Пату обнять себя сзади за талию.
- Не знаешь?
- Ты что, Лали! – Пат добродушно рассмеялся, - амиго танцевал с нами только что! Ты, разве не видела? Вот с… Кажется, Аннет? Добрый вечер, мадемуазель.
Партнерша Факу так же удостоилась поцелуя.
- Не обратила внимания, - Лали надменно покачала головой и обернулась к кавалеру, - я была слишком занята.
Пат, было, расплылся в улыбке, но тут же вспомнил о своем новом амплуа мачо и важно выпятил подбородок.
Аннет молчала. Притихли и подоспевшие девочки, в замешательстве ожидая, чем закончится странный разговор. Факундо улыбался.
- Просто не могла позволить себе отвлечься, - она погладила Пата по волосатой руке, - Пат… он потрясающий партнер и…
- Было круто, - Факу авторитетно кивнул, похлопал приятеля по плечу, - Пат, qué fuerte! (Круто!)
- Чего? Круто? – Лали нахмурилась. Реакция Факундо ее застала врасплох. Круто? То есть он их сейчас похвалил? Профессионал поощрил любителей? Ха! Неееет! Она ни за что никогда не поверит ни единому слову этого пройдохи! Да он же просто смеется над ними!
- Круто, значит?
- Muy caliente. (очень горячо, секси)
Факу, наблюдая перемены в лице бразильянки, беззлобно хмыкнул, наклонился к уху Лали и что-то прошептал.
Отклонился на секунду, мельком оценивая реакцию, потом, подпевая следующему хиту Daddy Yankee «…asesina, me domina…» (она мучает, подчиняет меня), утащил Аннет танцевать что-то малоприличное.



Ей нравится бензин,
Малышка, у меня есть бензин,
Сдай назад, а теперь вперед,
Ты не собираешься изменять, не говори мне об этом,
Лгунья, ты знаешь лучше всех, что ты безумна,
Теперь танцуй и снимай одежду,
От Пуэрто-Рико до Кубы
От Кубы до Юмы все женщины,
Не останавливайтесь, давайте танцуйте,
Грешница, у меня есть тот бензин, что тебе нравится.
Забудь о своем муже и наслаждайся,
Оставь интриги, танцуй, подруга,
Ты, я и она, потрясающая компания,
Оставь игры школьникам

Спойлер:

- Caray… - выдохнула Лали. От ощущения триумфа не осталось и следа, в ней снова закипала злость, - caray! (Дерьмо!)
- Что он тебе сказал, - Элен попыталась обратить на себя внимание беснующейся подруги.
- Pa hecharla sal y comerla enterita! Тьфу, гадость! Вот ведь урод.
- Чего? А по-французски – можно? Не все ж такие полиглоты!
- Какого черта! – Лали схватила растерявшегося пата за руку и рванула по направлению к чилл-ауту.
Оставшись вдвоем, девочки какое-то время молчали, задумчиво глядя на танцующих Факу и Аннет. Они самозабвенно двигались, тесно прижавшись друг к другу, под немудреный, но агрессивный ритм реггетона.
- ты что-нибудь поняла, Джо? – Элен очнулась первая.
Джоанна, с трудом оторвавшись от непотребства, перевела взгляд на Элен.
- «Тебе – разве что этого».
- Так, еще одна будкой съехала. Джоанна, прием!
- Пойдем, Элен, - Джоанна решительно схватила подругу за руку, - Мне надо пообщаться с одним симпатичным брюнетом.
- Кри-Кри? Давно пора! Подожди… Я то тебе там зачем?
- Сплюнь. Я о Санта Себе.
- Хорошо. Хоть я и не понимаю, о ком ты. А я заодно выпью уже что-нибудь алкогольное. Моя нервная система в отсутствие Николя уже не справляется с таким количеством полоумных вокруг.

Николя и Кристиан сидели в пустом ночном кафе, перед каждым - бокал шампанского.
Парни были почти трезвы, только легкая усталость от бессонной ночи и след вечернего мохито в крови заставляли мысли течь медленнее. Странное состояние ирреальной волшебной лиричности, такое естественное в это время суток – четыре утра.
Компанию они растеряли как-то незаметно. Факундо увела какая-то девица с пышными формами, Жозе убежал следом.
Впрочем, вдвоем им было нескучно. Как будто они, наконец, дормальись до такого вот общения – настоящего, дружеского. Только с Нико можно было открыться, заглянуть вглубь себя, оглянуться на прошедшие недели здесь, на острове с грустью и с надеждой – отпуск перевалил за половину, а Джоанна так и не увидела в его глазах того важного, с чем он приехал.
Только с Кристианом Нико мог позволить себе слабость ностальгии – Николя был романтиком, даже теперь, спустя годы, особенно теперь, когда первая любовь таким чудесным образом вернулась к нему. Николя нравилось вспоминать, и он знал – Кристиан поймет.
- знаешь, когда я летел сюда, я боялся поверить в возможность. А теперь я понимаю, почему. Увидев ее, потеряв снова, я больше не смогу жить, как раньше.
- Брось, старик. Откуда ты взял, что теряешь? Ты же ведешь по очкам, это понятно всем. Она паникует, ей все труднее быть безразличной. А ты – ты прекрасно держишься…
- … из последних сил. Ресурс внезапности исчерпан, если она до сих пор не шагнула вперед, то и…
- ты слишком много думаешь, брат. Иногда нужно просто действовать. Действие – вот твой козырь. По-моему, мы засиделись. Спать?
- Да, пожалуй, - Кристиан не глядя сунул купюру под пепельницу на пластиковом столике – с моря веял легкий бриз, - только давай пройдемся вдоль берега, завтра тяжелый день, а голова дурная, надо проветриться.
- Действие, понял меня?
И они двинулись вдоль мерцающих открытых баров, все еще гудящих весельем клубов по направлению к гостиничному кварталу.

- Я! Звездочка! Я! Звездочка! Я…
- Пора звонить Нико. Еще полчаса назад она была Элен, ну русалка Элен… Ну, ловила вот этого… – краба Себастьена в пучине морской на глубине по колено.
- и Флаундера! Рыпппка такая,– Элен, до сих пор лежавшая на песке и синхронно водившая руками и ногами, вскинулась, захихикала, но быстро обмякла.
- не надо Нико. Он нам задницы за нее надерет. Он суровый. Уууу.
дожоанна сосредоточенно трясла пустую бутылку из под баккарди вниз горлышком. Чтобы понять, что ром, как все хорошее, снова закончился, ей потребовалось секунд десять тщетных манипуляций.

Они расположились вдалеке от клубной толпы на освещенном огнями ночных кафе пляже - вымотанные танцевальным марафоном, в странной, под стать всей этой безумной ночи, компании. Ее теперь составляли влюбленный и послушный, как теленок, Пат, неизвестно откуда взявшийся на ее, Джоанны, голову Жан-Люк, обнадеженный отсутствием озлобленного коротышки-брюнета. Никто не смог бы точно сказать, в какой момент, будто из наполненного предпраздничным весельем воздуха соткался, возник среди них бармен-промоутер Санта Себ.

Последним присоединился Жозе – понурый, трезвеющий и лирический.
Его появление из темноты, когда они вывалились из круглосуточного магазинчика, основательно запасшись наугад набранными ингредиентами для будущих коктейлей, было весьма эффектным. Жозе выплыл из сумрака, торжественный и неумолимый, как сама судьба, и они вздрогнули от неожиданности, а Элен даже принялась тихонько икать.
- Погибла, кончилась античная краса!
- Че?
- Жозе? Какого черта ты тут делаешь?
- Да, и что у тебя с лицом?
- и с головой?
- И где парни?
Жозе не удостоил ни одного из вопрошающих ответом. Он мрачно обвел их тяжелым взглядом и продолжил:
- Полюбопытствуйте! Как под отцовским оком ДОЧЬ! Нерасцветшая знакомится с пороком…
- Oh, God…
- Как дама на софе показывает прыть,
Поднявши кринолин, чтоб ножку приоткрыть,
Как действует рука насильника, как просто
Сдается женщина НА ЛОЖЬ И ЛЕСТЬ ПРОХВОСТА!!!
- Оооо… дело дрянь.
- Вот чем по вечерам Сен-Мартин дышит, каким зловонием Love Island пышет!
Он обличительно ткнул в пространство пальцем, тряхнув кудрями.
- Кхм… Короче, Жозе, ты с нами? Тебе надо освежиться как-то… что ли...
Санта Себ деликатно приобняв обличителя, попытался направить его в сторону пляжа. Тот нехотя покорился.
- Что это его на поэзию пробрало?
- А по-моему – все просто. В каком таком небывалом случае наш Великий Жозе станет с таким вот пафосом, да еще с помощью… Барбье, да?
- Огюст, - Жозе сник, уронив голову на грудь.
- Во-во. Когда Жозе будет так яростно обличать порок сладострастья? Праваааавильно. Когда его лишили возможности в него окунуться…
- Жозе, тебе снова не дали?
- Лали, что за лексика!
- Чертов блондин, ну зачем ему Софи? – не выдержал декламатор, - Я ее три дня окучивал, все уже было на мази!!! Такие изгибы, а родинка…
- Ладно-ладно, Жозе. Все ясно, ты с нами.

И вот теперь, наэксперементировавшись с коктейлями разного состава и крепости, они расположились на песке невдалеке от тихонько шепчущей ночной волны.
Лали настойчиво пыталась закрепить на волосах разомлевшего Пата цветочки из бумажных стаканчиков.
Декор не хотел держаться на коротких кудрях, Лали злилась и от досады попинывала декорируемого.
Джоанна, вынужденная, наконец, констатировать отсутствие хотя бы капли рома в бутылке, пыталась победить Жана-Люка в армрестлинге, навалившись на его руку всем телом и напряженно покряхтывая.
Аннет играла в ладушки с Санта Себом то ли на щелбаны, то ли на поцелуи. Судя по довольному хихиканью обоих, принципиального значения это не имело.
Жозе бродил где-то у самой кромки воды, то воздевая руки к небу, то ожесточенно топая пяткой по мелководью, так что брызги летели во все стороны. Время от времени ветер доносил обрывки его испано-французских горестных восклицаний.
Элен… впрочем, с ней ясно.
Каждый был занят своим делом, но ощущение общности, подкрепленное изрядным градусом выпитого, приятно расслабляло.

- Я чет не поняла, - Джоанна решилась взять быка за рока, - Где бухло. И где Кри-Кри… кри… тины эти, Кристиан и Нико?
- Блин, надо сходить… Себ, Жозе, пойдем, у нас все закоооончилось.
Тут из темноты послышалось характерное хрипловатое мурлыканье:

Que noche movida/Какая прекрасная ночь
Intensamente vivida/Яркая, как никогда
Te vas quedando colgada/Ты попала в сети
Inofensiva/Тебе никуда не деться,
Pura enamorada/Ты уже влюблена



Это напиток,
Который переворачивает твою жизнь.
Всего одна капля
Сводит тебя с ума.
Ты весела до безумия.
Огненная вода,
Несколько розовых капель,
Вкусная маслинка,
И нагреть всё вместе –
Вот что такое "Бомба"!

Двигайся, крошка,
Это сводит меня с ума.
"Бомба" вскружила тебе голову.
Красотка, милашка,
Давай, давай, ведь это "Бомба"!
Бум-бум, кружит тебя в одну сторону (двигайся, двигайся),
Бум-бум, и в другую,
Бум-бум, и на каждом углу (двигайся, двигайся),
Давай, детка, давай!

Какая прекрасная ночь,
Яркая, как никогда.
Ты попала в сети,
Тебе никуда не деться,
Ты уже влюблена.
Смотри, детка,
Одежда разлетается в стороны,
Луна танцует,
Луна, похожая на котенка,
Вот что такое "Бомба"!

Спойлер:

Кусты, отделявшие пляж от кафе, зашевелились, и на песок с бордюра спрыгнул… Факундо.
- Ола! Все только начинается! – он победно поднял вверх по пакету в каждой руке, в пакетах задорно громыхнуло стекло.
- Фааааку! – Элен, запрокинув голову, продолжая лежать, попыталась сфокусироваться на приятеле, - Урсууулааа…
Невозмутимый обычно Факундо, ошарашенный приемом, состоянием Элен, да и остальных, медленно опустил пакеты вниз.
- Давно тут?
- Вот! Вот он, коварный растлитель! – заголосил Жозе, весь в песке, прилипшем к рубашке и брюкам – захваченный праведным гневом, он пару раз шлепнулся на четвереньки, прежде чем добраться до компании, - Все маски сброшены! За ними сброшен стыд! Куда ты дел мою Софи, развратник?
- Кто я? Софи, думаю, в отеле. С мужем. Зато мы – тут. С ромом! - он, словно впервые, заглянул в один пакет.
- О! И… текилой! – закончила за него Джоанна, - Факу, ты прелесть! Наливай! Vamos!
- Yу… Здравствуй, джин! – ворча, Жозе почесал затылок в задумчивости, его досада на амиго проходила, - В грязи ночной таверны встань, безумье, как хозяин скверный, расставляй нам кружки, идиот!
- Заткните этого идиота! – Лали отвлеклась от своего объекта украшательств, подошла к ним, - еще одна рифма и кончишь как Вийон. Плохо. О, Факу! Какими судьбами? Аннет заждалась! Нехорошо так надолго оставлять девушку.
- Она всегда со мной, - Факундо широко улыбнулся Лали.
- Да что ты!
- Угу, вот тут, - он кивнул, постучал ладонью в области сердца.
- Все остальные, у тебя, видимо, тут, - нетрезвая бразильянка, на глазах изумленного Пата, занесла руку, которую Факундо перехватил в районе живота.
- Ay, ten cuidado, mamita (Осторожно, детка)
- Так, Лали, - Джоанна попыталась превозмочь дурман и навести порядок, - не бузи. Не трогай руками Факу. Трогай иди Пата. Как-то так… А Факу пусть потрогает…
- Текилу? – Факундо умел разрядить напряжение, вокруг новой партии коктейлей завязалась непринужденная возня.
- Как-то глупо просто бухать, а, Элен? Элен!
- Давайте играаааать… - пробормотала сквозь сон новоявленная Ариэль и снова отключилась.
- Шарады?
- Фанты?
- Спят усталые игрушки?
- Неееет! Вы ничего не понимаете! Вы, французы, вообще ничего не смыслите ни в чем, - Джоанну поразила новая идея и, как это бывает после множества коктейлей, показалась супер-гениальной, американка даже вскочила на ноги, - Играем в Truth or Dare! Правда или Действие!
- Детсад! Нам что, по пятнадцать?
- Тебе, Лали, меньше. Ты просто хорошо развита… местами.
- Verdad o reto…. – Факу одобрил идею Джоанны понимающей ухмылкой, - неплохо.
- Правда! Праааавдаааа! Я хочу знать правду – где мой искрящийся подарок из морской пучины! А? Себ? Гдеееее? Где? – Аннет настойчиво затрясла Санта Себа за плечи.
- Неа. Правду пусть говорит Жозе. Куда он отпустил Кристиана одного в ночь… И Николя, совсем одних?
- Хи-хи-хи.
- А что? Ну, опасно же - темно. А он… они острова не знают.
- Хи-хи-хи…
- Зато твоего Кри-Кри все знают на острове. После их с Аннет сексуальной революции в Платинуме.
- Это было грандиозно! – Аннет поднялась на цыпочки, опершись на хохочущего Себа, - I loooove you…
- Stand together black and white, sleep united hold on tight tonight!!! – индеец схватывал на лету.

- Так, заткнулись все. Играем в «Правда или Действие». Вот, как сидим в кругу – так и играем.
Начинаем. Начинаю я. Элен! Правда или действие?
- Праааавда. Я вообще – всегда говорю правду. Вот если я говорю, что Факу – Урсула, а Себ – крааабик…
- Ох блин… Элен, может, ход пропустишь?
- Нет. Все. Все. Я собралась. Говорю - Правда.
- Ок. Расскажи нам какой-нибудь секрет.
- Какой? Я не знаю ничего. И потом, даже если бы знала чего – это ж секрет. Был секрет, а потом раз – и не секрет. Так же неправильно, да? Я же так никому и не проболталась, что знала заранее, одна на всем острове вот на этом, - она похлопала ладонью по песку,- что Кристиан приедет… Ой.
- Что??? ЭЛЕН! Ты! Да ты! Засранка ты! это дружба, что ли?
- Ну, во-первых, я еще и Кристиану подруга, он просил Этьена не трепать. А потом – чем не дружба – потащила ее в магазин белья – оооой, мы там такое подобрали…
- Переход хода, - Джоанна заткнула ладонью разрезвившуюся подругу, - молчи, идиотка.
- так, теперь Аннет.
- Стриииингиии… хихихи… с тесемочкамииии…
- Аннет! Не тупи!
- Правда. Ничего кроме. Я с вами тут боюсь… эээ… действовать. Вы все тут пьяны, в стельку. Да. Посмотрите на себя – стыдобища!
- Так, тебе такую правду. Давай говори три первых мысли при знакомстве с нами. Прям в первый день, что о нас думала? Давай. Говори давай.
Аннет замерла на секунду, потом принялась хихикать.
- Что Джо встречается с Николя. Точнее, что Николя – это Жозе.
- Во дуууура, - Лали принялась чересчур выразительно вертеть пальцем у виска.
-Сама такая ты!
- Еще, вторая? Аннет! – Джоанна отобрала у подопечной пакет с чипсами, который та почти целиком успела высыпать на нарвавшуюся Лали.
- Еще я подумала что ты – гениальная девчонка. Это я сразу просекла! Глаз-алмаз у меня. Да.
- А то!
- Ну! Моя девочка! – и они, обнявшись, и тут же потеряв равновесие, рухнули на песок, продолжая хихикать.
- Ой, ты хосспади, пьянь, - Жозе в приступе псевдотрезвой сознательности подполз к девочкам и принялся отдирать одну от другой.
- А еще? Третья! Давай еще!
- А еще я подумала, - Аннет, завалившись на песок, была готова последовать примеру Элен и обратиться в пятиугольное иглокожее, - что Жозе – идиооооот.
Она снова закатилась.
- Че это я то? Ты меня и не знала тогда.
- Ага. А помнишь, как ты по стене полз, а потом ко мне подкатывал, мокрый весь. Фу. Фу прям такой. И ваще, так весь пляж подумал, чтоб тебе не обидно было. Человек-паук, хи-хи.
Жозе укоризненно посмотрел на предательницу, покачал головой и, не теряя достоинства, отполз на четвереньках в сторону.
- Ну, во всяком случае, дважды ты оказалась права, Аннет. Чего ж третий промазала?
- Кто ж вас разберет, кто у вас с кем? Мутные вы…
- Ну, так у нас всегда было. Кто с кем – ваще не понятно. Все со всеми. Да, Жозе?
- Да, Джоанна!
- Так, брейк. Сдедующий. Пат! Пат!
- Тсссс…. Он спит, мой маленький, мой хорошенький толстячок, он натанцевааался, - с тех пор, как влюбленные, полные безмолвного обожания глаза Пата закрылись, Лали воспылала к партнеру особенной страстью и нежностью.
- Тогда ты, Лали. Правда или действие?
- Спорим – действие скажет?
- Ну действие…. Действие. Буду действовать, ага.
- Так. Лали. Посмотри вокруг, дорогая. Какие мачо тебя окружают, - она взглянула через плечо на Факу, тот потешно вытянул губы в трубочку и чмокнул Аннет в макушку, - а ты привыкла и даже не замечаешь.
- Лали у нас против старой доброй классики, ей экзотику подавай.
- Сам экзотика, - пробубнил, не просыпаясь Трехдюймовочка.
- Жозе, угомонись уже. Ты ж знаешь. Тебя хотят все на этом острове, вне зависимости от пола и возраста. Просто стесняются, - Джоанна в утешение подлила Жозе рома, - И помнят о твоей беззаветной любви к малышке Бенедикт.
- Ага, главное, чтоб он помнил. Да, Жозе, Король – ты. Все по плану, расслабься. В чем действие то?
- Пусть поцелует меня! – Санта Себ нежно поглаживал плечико безвольно приникшей к нему Элен, - я – вполне себе экзотика! – он подергал себя за смоляной хвост, - таких как я, может, и не каждый год встретишь…
- Себ, не скандаль, никто ж и не спорит.
- Нет. Не так. Пусть суд будет честным, - Жозе снова встал на четвереньки, - Я хочу, чтобы она поцеловала самого знойного мачо здесь. Чернокудрого, кареглазого мучачо…
- Заткнись, Жозе.
- Она тупит, потому что тут нет Николя. но Николя – мооооой. Что, съела, Паоли? Омариха.
- Спи, Элен, спи, детка. Хорошо. Я поцелую самого знойного мачо, самого возбуждающего, самого горячего, самого… - она с вызовом окинула друзей взглядом, - ну, разумеется, это Пат.
Все молча и почти одновременно взглянули на безмятежно посапывающего жандарма.
- Что?
- Да все в порядке, Лали, чего рычишь то?
Когда Лали страстно засосала едва очнувшегося от дремы Пата, Джоанна издала индейский восторженный клич, Себ растроенно хлопнул ладонью по коленке, Факундо чмокнул Аннет в ухо, шепнув ей что-то нежно.
- Везет дуракам, - Жозе разразился проклятиями.
Его проклятия умножились, когда в качестве действия ему пришлось согласиться проходить весь будущий день с двумя косичками школьницы – он еле выторговал резинки вместо красных бантов.

Прошло еще полчаса. Игра продолжалась.
Факундо и Аннет о чем то шептались и хихикали.
Лали, очевидно, недовольная кондицией отвыкшего от таких масштабных пьянок кавалера, мрачно копила раздражение.
Полыхнуло, когда Факундо, сняв без того расстегнутую рубашку и кинув ее не глядя куда-то назад, попал в лицо Лали.
- Eres muy feo! (вот урод!) – она отшвырнула рубашку обратно, туда же полетела пара бумажных стаканов, грязные салфетки. Ничего более весомого поблизости, к счастью, не оказалось.
Игнорируя проклятия в свой адрес, Факу снова шепнул что-то Аннет, та пьяненько захихикала.
Тогда Лали, оставив Пата храпеть на песке, с плохо скрываемым торжеством дотянулась до пакета с виноградом.
Первая пристрелочная виноградина досталась Элен, та поморщилась, завозилась и снова затихла.
Следующие залпы полетели в голову Факу.
Одну – каким-то чудесным образом поймал ртом Санта Себ.
Щека Факу.
- Vete tomar рог culo! – ласково мурлыкнул аргентинец. (ну послал ее, че там)
Спина.
Глаз Аннет.
- Лали, ну ты чего, совсем уже ваще?
Спина Факу.
Шея Аннет.
Виноградина скатилась в глубокий вырез топа. Факундо, обернувшись на Лали, с деланной благодарностью кивнул ей и полез доставать виноградину.
Когда эти двое с хохотом повалились на песок, раздался глухой стук, испанская брань… Лали засветила Факундо лаймом промеж глаз.
- Loca! (Больная!) Угомоните ее!
- Так, тишина, продолжаем. Лали, успокойся, - бразильянка и не думала прекращать обстрел, уже забыв о собственном возмущении, она получала удовольствие от самой своей дурацкой пьяной игры. Она снова перешла на виноградины.
- Факу, твоя очередь. Правда или действие?
- Reto. Действие.
- Отлично. Джоанна, давай, придумай ему.
- Пусть сам придумывает.
- Ну здрасте..
- ну, мне лень. Ну... Пусть он сделает… пусть сделает, что ему больше всего хочется в данный момент.
Факундо снова шепнул что-то Аннет, та прыснула. В аргентинца полетел второй лайм, который он ловко поймал рукой.
Факу аккуратно отложил лайм, поднялся, огляделся. Размял плечи, ладони, потянулся. Отряхнул песок с льняных штанов.
Аннет, не переставая хихикать, заворожено смотрела на блондина, Лали прекратила обстрел, Джоанна и парни замерли.
Воцарилась тишина.
- Что хочу?
- Факундо, только без спецэффектов, нас не запугаешь.
- Без.
- Ну?
- Ок
Неожиданно он развернулся к сидящей на песке Лали, грозно навис над ней.
Выражение лица аргентинца не сулило ничего хорошего, он даже не улыбался.
Та сглотнула, испуганно втянула голову в плечи, крепче прижав пакет с виноградом к груди.
- Только без рук, rubio (блондин), схлопочешь.
Секунда, и он одним движением он сгреб Лали в охапку и под ее испуганные визги и брань, широко шагая, решительно направился к черной воде. Пакет выпал из рук Лали, виноградины рассыпались по песку.
- Похоже, она его достала.
- Вот что такое – Факу в гневе.
- Он ее не покалечит? Я даже протрезвела. Куда он ее?
В это время раздался шумный плеск, крики затихли, с минуту не было слышно ничего, кроме тихого плеска волн, тусклый свет городской иллюминации не позволял разглядеть палача и жертву.
- Да не, не должен. Он же добрый… вроде.
- Но она его выбесила. Давно нарывалась.
В той же тишине к ним вернулся Факу. Мокрый по пояс и снова привычно улыбающийся. Он подсел к Аннет, вытер лицо брошенной неподалеку рубашкой.
- Факу, а… где Лали?
Тот пожал плечами. В темноте раздался еще один всплеск.
- Придет. Продолжим? Себ?
- Да, Себ, твоя очередь. Правда или действие?
Подошла Лали, на ходу выжимая короткое платье.
Потом тихонько, не проронив ни звука и не глядя на обидчика, села рядом с Элен.
- Лали, ты в порядке?
Бразильянка интенсивно закивала, вид у нее был странны, растерянный, но видимых повреждений не наблюдалось.
Казалось, она была трезва как стеклышко. Очевидно, чтобы это подправить, так же, не глядя ни на кого, она плеснула себе текилы, выпила залпом, потянулась за лаймом, но, будто опомнившись, быстро отдернула руку, вынужденная глотать горький напиток без закуски.
- Себ?
- Правда.
- Стойте, можно я? – Джоанна снова оживилась, - вот мне интересно, почему я тебя раньше не видела? Я всех аниматоров знаю на острове! А потом раз – и ты в баре! Откуда ты взялся?
- На кого работаешь? – Аннет угрожающе приставила банан к горлу индейца.
- Не многовато правд для одного хода? – к удивлению собравшихся, Санта Себ, казалось, смутился.
- Нормально. Вопрос такой. Ты – кто?
- Черт, явка провалена, - Себ тихонько засмеялся, - может, действие? Хотите – сгоняю за ромом?
- НЕТ!!! – даже Элен проснулась и присоединилась ко всеобщему вопросу, - отвечай!
- Налейте, что ль…
В тишине заплескалась текила в бумажном стаканчике.
- Ну?
- Вощем я, это… Санта я. Да я ж говорил уже, вон, девчонкам.
- Санта… санта что?
- Санта… Ну, в этом году – Санта Себ. У вас, в Париже – Пер Ноэль. А вообще – тот, кого называют Санта Клаусом. Ну, типа того.
- С бородой
- Ага. но тут – жарко у вас с бородой то…
- и с этим… с оленем.
- Олень чуть не сдох в вашем карибском климате. Отправил обратно… домой. Бизнес-классом.
- И желания исполняешь?
- А то! Хочешь – твое исполню, красавица? – он подмигнул Лали.
- Так, ну это не честно. Прекрати нести пургу. Если боишься говорить правду, надо выбирать действие, правил что ль не знаешь?
- Ну я ж честно…
- И еще с пафосом таким – налейте ему…
- Врушка.
- Раз такой умный – придумаешь действие следующему.
- Без проблем. Но зря вы мне не верите…
- Ага, конечно.
- Давайте. Жан-Люк.
Парень, до сих пор сидевший тихонько рядом с Джоанной, застенчиво улыбнулся. Он, пожалуй, был самым трезвым и адекватным из всей компании, но это не мешало ему получать удовольствие от безумной ночи.
- Жан-Люк: правда?
- Действие.
- Мужиииик! Не то что некоторые. Ни правду сказать, ни желания выполнить. Треп один.
Аннет презрительно хмыкнула.
- Я бы попросил. Я вам сказал, я не виноват, что вы не верите в Санта Клауса. Циники вы… эххх.. значит так, Жан-Люк. Действие, говоришь. Кричи.
- Что кричать? Помогите, Санта-Клаус - среди нас?
- Не. Кричи, как есть. Кричи: «Я люблю Джоанну Маккормик».
- Ну я не то чтобы… - испугавшись презрительного хмельного взгляда американки, парень взбодрился, - а что – крикну! Легко! Вот щас возьму и крикну!
- Только ты погромче, от души! Так – уххх!
- Ага, чтоб весь Сен-Мартин обрадовать свежатинкой!
- И крикну! – он вскочил, подтянул шорты, оправился, - я люб… не, не так. Я ЛЮБЛЮЮЮЮ ДЖОАННУУУУУ МАККОРМИИИИИК!!!
- Вот молодец щас! Пять баллов!
- Соловушка наш!
- Идиоты вы, - Джоанна смеялась, - вот услышит кто-нибудь, схлопочете за нарушенный покой.
- Джо, ты – следующая!
- Действие!

- Это вы тут так орете? – послышалось из-за кустов.
- Николяяя – проблеяла согревшаяся на плече Себа Элен, - мне приснился Нико.
- Нико?
- Нико? – Джоанна криво и растерянно улыбнулась, оглядев друзей.
Затем они услышали чертыхания Николя, и из-за кустов первым, подавая руку замешкавшемуся другу, вышел Кристиан.
- Йохуууу!!!
- Даааа! Первый встречный парень!
- Любимый Кри-Кри собственной персоной! Ну а кто же еще!
- Хорошо зашел, amigo.
Кристиан подпрыгнул от неожиданности и отпустил руку Николя.
Обернувшись, он увидел ее глаза, большие, удивленные, с неясным ему выражением. Джоанна кусала губы и мелкими глотками отпивала из стаканчика. Она слегка улыбалась.. Ему? Или показалось просто?
Он пригляделся, бегло изучил компанию. Не увидев ни одного хоть сколько-нибудь трезвого лица – выдохнул. Кретины просто напились. И девчонок споили. И какой из них скот орал на весь остров?
- Ох ну ничего себе! Посмотри, Нико, какая батарея бутылок! Они тут время не теряли.
- Элен! Элен, что с тобой? – Николя, не обращая внимания на его реплику, рванул к Элен.
Ревниво отодвинул пьяненького Себа, убедился, что его сокровище в целости и сохранности, прижал к груди, окинув обличительно-угрюмым взглядом веселую тусу.
- Давай, Джоанна Маккормик. Действуй!
- Чего? – Джоанна попыталась изобразить непринужденное непонимание, но мышцы лица после выпитого не справились с такой сложной задачей.
Она прыснула.
- Ты сказала – действие. Себ сказал…
- Так, заткнись, Жозе. Я. Все. Помню.
Она медленно встала, слегка пошатываясь, подошла к Кристиану вплотную, встав так близко, как только было возможно.
Тот едва ли не отшатнулся, настолько невероятно и странно было происходящее, подобрался, даже непроизвольно вытянул руки вдоль тела. Бедняга не мог взять в толк, что от него хотят, и поэтому приготовился к самому худшему – быть ему битым. Интересно, это может быть зачтено как сокращение дистанции?
Джоанна надменно смотрела на него сверху вниз из под опущенных ресниц, воинственно задрав подбородок.
Словно восемь лет назад Кристиан всеми своими ста семью пятью сантиметрами роста ощутил, что прекрасная техасска, эта американская дылда выше его как минимум на голову.
- Постарайся не шевелиться. Вообще, только попробуй пошевелиться. И учти, это – вопрос чести, и все. Ты понял?
От нее пахло ромом и чем-то очень родным и незнакомым одновременно, голова снова начинала кружиться.
Кристиан кивнул, перехватив из-за плеча Джоанны непонимающий взгляд Николя, на руках которого хихикала и показывала на них пальцем растрепанная Элен.
Впрочем, хихикала не только она.
Тихонько, в меру возможностей слабеющей воли стараясь не сбить интригу, хихикали все.
Джоанна откашлялась, вытерла ладони о белые, порядком изгвазданные брюки, взяла Кристиана за плечи и поцеловала, долгим, затяжным поцелуем.
Оторвавшись от него, продолжая держаться за его плечи, очевидно для равновесия, она обернулась к болельщикам.
- Ну вот. Я это сделала.
Ответом ей был вой, визг, аплодисменты и хохот.
- Джо, ты гениальна! Эта девочка – гений, я вам говорила!
Девочки дружно заверещали.
Обернувшись обратно к жертве, она со смутным неудовольствием обнаружила расплывающуюся на лице Кристиана обалделую улыбку.
Поймав ее взгляд, Кристиан, было напрягся, но снова улыбнулся, уже более уверенно.
- Странные вы француженки, - не отрывая взгляда от довольного Дюффорта, произнесла она, - как… как мало вам надо.

вставляться не хочет - слушайте с тюбика)
https://www.youtube.com/watch?v=V7V0fG26BZI


Правда или действие
перевод

У меня есть секрет, всем расскажу,
Не хочу держать в тайне, хочу прикинуться дурой
Я дала клятву, которую, кажется, готова нарушить

Это всего лишь вопрос – тут нельзя ответить неверно
Но твои желания не дают тебе спать всю ночь
Мы играем с огнем, и пора спасаться бегством

Но когда гаснет свет,
Все только начинается
И все кружится, наши глаза устремлены вниз,
И ты крутишь бутылку, и крутишь, и крутишь…

«Правда!» Последний поцелуй в уголок твоих губ
Там он начинается, слушай, как стучит твое сердце
«Действие!» Время вышло, ты готов или нет?
Так не останавливайся, когда тобой владеет это чувство,
Сейчас, потому что твое сердце стучит
Это всего лишь игра

Мне неловко, мне немного страшно,
Я не готова, и в этом опасность
Я пытаюсь скрыть это, пока не прокололась

Но когда правда выйдет наружу,
Все только начинается
И ни звука, наши глаза устремлены вниз
Мы крутим бутылку, крутим, крутим

Я готова, совсем готова,
возьми меня
Ты смотришь в упор, я замерла
И без конца, без конца…

- Не думала, что спустя столько лет после окончания универа снова произнесу эту фразу: «Я больше не могу пить!»
Джоанна в очередной раз жадно приложилась к бутылке апельсинового фреша. За рабочим столом она сидела съежившись, в куртке - в агентстве вовсю работали кондиционеры - и в темных очках.
- По канону ты еще должна побожиться, что больше никогда, - мучимая аналогичным состоянием, Лали в это утро была удивительно немногословна.
- Ну, в свете приближающихся Рождества и Нового Года это было бы наивно.
И при мысли о скорых праздниках, они хором застонали как от зубной боли.
За последние дни, полные радостного разгильдяйства и вечеринок в агентстве, накопилось столько работы, что как ни тяжело, почти невозможно было подругам встать пораньше и приехать в офис к десяти, но пришлось. Бессовестные клиенты обрывали телефоны, переживая, видите ли, что грозит сорваться их дурацкий рождественский отдых. Ограниченные эгоисты.
- а Элен то – снова взяла выходной. Не работа – спа-курорт…
- Да она еще с утра была пьяная, ты помнишь, как она с нами разговаривала по телефону?
- Ага: «Какой-ик-Пат? Кто это?»
- «Никооооо… дай еще водиииички…»
- Алкашка… Ик… Анонимная. Ой, как плохо то, голова сейчас взорвется.
- Мы сами хороши, Лали.
С утра, не успели они включить компьютеры и налить по чашечке крепкого кофе в надежде взбодриться, в агентство завалился Санта Себ. Он, как назло, был опрятен, подтянут и гладко выбрит. Так выглядеть в то утро было сродни чуду: даже не видя ребят, можно было утверждать, ни один из них не выдержал бы подобной конкуренции. Себастьен объявил, что вынужден срочно лететь в головной офис в Париж по делам конторы, в которой он числился аниматором, промычал неопределенно на приглашение на их вечеринку в «Тайнах Любви» и на всякий случай пожелал исполнения желаний в новом году. Девчонкам взгрустнулось, они успели привыкнуть к красавцу-метису, и кроме того, было совершенно неясно, когда судьба сведет их снова.



- А как же ребята? А Аннет? Ты попрощался с ней?
- Так, спокойно! Аннет не брошу, не переживайте! И потом – я ненадолго – не пройдет и года! – подмигнул Себастьен на прощание и, оседлав мопед, словно растворился в горячем полуденном воздухе.
Девочки, словно оцепенев, с минуту, не двигаясь, смотрели ему вслед.
- Слуууушай, а Пат то? – ленивое общение «на преодоление» продолжалось.
- Ой-ой-ой… - Лали аккуратно положила голову на стол, поморгала, останавливая головокружение от изменившегося угла зрения, - что Пат-то?
- Кажется, у вас все получается.
- Джо, иди к черту. Как у тебя сил то хватает?
- Нет, ну правда…
Разошедшуюся, было, сводню прервала вибрация мобильника.
- MMSка от Аннет, что тут? – открыв сообщение, Джоанна, держась за голову стала трястись в бесшумном смехе, - посмотри… Лолита наша… небритая.
Лали дотянулась до телефона, фыркнула, обрызгав клавиатуру соком. С экрана на нее смотрел разъяренный Жозе с двумя косичками, заплетенными от затылка.
Не успела Джоанна написать ответную смс подруге, как за окном послышался рев скутера, потом он заглох.
- А вот и я! Скорая антипохмельная помощь! – дверь в агентство распахнулась, звонкий голос Аннет и яркий луч полуденного солнца нарушили микроклимат лазарета.
- Не ори, совсем, что ль?
- Лали, не груби нашей девочке! Она нам принесла… - Джоанна принялась копаться в пакетах, выуживая реабилитационные продукты, - кстати! Вот у кого все на мази, даже уже полным ходом, так это у Аннет с Фаааааааку! Ну-ка, рассказывай, что у вас там?
- У нас? С Факу? – Аннет расхохоталась, - а что у нас с Факу – мы друзья.
- Вот врушка! Рассказывай! Что вы делали, когда меня довели до дома?
- Это после того, как ты, облобызав Кри-Кри, как подорванная, ломанула с пляжа?
- Это опустим, - Джоанна поежилась, - да, после этого. Так что?
- Он проводил меня, я пошла спать.
- А он?
- Без понятия, Джо. Слушай, ну правда, не гони волну. Он чудесный, мне с ним легко и весело и…
- Слушайте! Пат прислал: «Ах, Лали, у ней две ножки – к наслажденью две дорожки!». Он – романтик, не находите?
Лали с вызовом вытягивала вперед телефон, правда, лицо ее выражало сомнение, очевидно, она сама еще не решила, стоит ли гордиться подобной формой обожания.
- О, Боже…
- Ох, Лали… не знаю, что сказать.
Девочки хохотали в голос.
- Ну и что, а зато он прекрасно целуется…. И… и слушает меня!
- Да, это, пожалуй, его уникальное достоинство. Парень не знает, что тем самым роет себе могилу.
- Что Вам дался Пат?
- Но ты сама…
- Ты лучше скажи, почему ты до сих пор не с Кристианом?
Повисла пауза. Аннет и Лали с любопытством наблюдали, как Джоанна нервно встала, потом снова села. Взяла бумажку, скомкала ее, кинула в мусорку, но не попала.
- Джо.
- Джо.
- Потому что! Потому что он был бабником, им и остался! Надо мне это?
Аннет фыркнула, хлопнула ладонями по бедрам, Лали закатила глаза.
- Лали, тебе не кажется, что она прогрессирует? Еще недавно это было «мы не можем, все кончено, прошла любовь». А теперь? Просто «бабник»! Пустяковое дело!
- Ты права, Анита! Это победа! К тому же – он был потаскуном – но это было когда! Гормональное безумие, подростковое самоутверждение…
- Да он же теперь непорочен как евнух! Или ты хочешь ждать, чтобы наверняка? Чтобы надежненько, всего-то лет двадцать… до полной… бессилия.
- Что-то ты ему маловато отмеряла! Кристиан то у нас – огого!
- Ааааа! Заткнулись обе! Вы что, совсем сбрендили? Господи, кто эти женщины полоумные рядом со мной? Какой к черту огого!
- Ну игого…
- О чем вы вообще?
- Джоанна, ты одна не видишь, что ли? Он же хочет тебя!
- Хочет! Лали, ты можешь о чем-то еще?
- И любит!
- Вы заткнетесь?
- Джо, не будь ослицей!
- Идите к черту, - Джоанна, вконец разозленная подругами, их настойчивостью и единодушием, а, в основном – совершенным бардаком в голове схватила сумку, шляпу и пулей вылетела из агентства.
- Странная она…
- Нервы ни к черту.
- Так что там у тебя с блондином?
- А у тебя с Патом?
- Я первая спросила!


Она шла по мелководью, брызги долетали до лица, но тщетно, освежиться, очиститься от сумбура в душе, от тяжести нерешенных вопросов – не получалось.
Она в который раз вспоминала Париж и студенческие годы. Образы того, юного любимого Кри-Кри и сегодняшнего Кристиана научились переплетаться и больше не конфликтовали в ее голове.
Она вспоминала их размолвки и скандалы, его измены и ее прощения, ее увлечения и его страдания, и то, как все это не меняло главного – они любили друг друга. И она не уставала прощать и начинать с нуля. Что же сейчас? Почему сейчас – так страшно? Евнух… Идиотки.
- Боже, ну наконец-то мы встретились! Милочка!
Джоанна вздрогнула, и через секунду уже обнимала их старую знакомую Сесиль, любительницу рыцарских турниров.
- ну что, милочка – рассказывайте, рассказывайте! Как ваш герой? Всех ли соперников и драконов он победил? Взял ли штурмом вашу уединенную башню?
Джоанна смущенно откашлялась, не зная, с чего начать, так, чтобы не сказать ничего по делу, но и не обидеть старушку.
- Он… он в процессе.
- Боже, какая прелесть! Значит, я все-таки не опоздала к счастливому финалу!
- Ну, знаете, Сесиль, как показала жизнь, финалы бывают разные…
- Неправда! Под Рождество, всегда только счастливые, потому что сказочные! А то, что показывала вам жизнь – это так, конец первой главы. Только первой, милочка! Кстати, я встретила вашу прелестную подругу – Элен. Она, бедняжка, сегодня не в тонусе, нам пришлось раздавить бутылочку шампусика…
- Чего… вам пришлось?
- Мы с час наслаждались приятной беседой за бокальчиком игристого и договорились до гениального плана!
- Доигрались, - пробормотала Джоанна в сторону, - Дорогая Сесиль, мне не терпится узнать его суть, не томите.
Подыгрывая старушке, она сжала ладонями ее морщинистые сухонькие ручки, богато украшенные массивными перстнями.
- У меня сегодня день Рожденья, милочка! – триумфально провозгласил божий одуван и даже слегка подпрыгнул на песке.
- Oh, God! Я сердечно поздравляю Вас, дорогая Сесиль…
- Но не в этом суть, - Сесиль нетерпеливо отпихивалась от поздравлений, - Суть в том, что мой хороший приятель здесь, на острове – о, что за очаровательный юноша! – предложил свой, еще даже не открывшийся клуб для моего скромного праздника. Им он хочет открыть это чудесное место – на два дня раньше – уже завтра! Вы все приглашены! Все! В конце концов, должна же я познакомиться с Вашим рыцарем!
- Ох мне эти юноши… - Джоанна не знала, смеяться или плакать, - передайте вашему приятелю, что именно ему я пришлю чек на лечение моей печени, когда меня срочным рейсом транспортируют в Париж с циррозом.
- О, вы все шутите, дорогая! И все-таки, милочка, не томите меня в неведении – удалось ли Вам объясниться с Вашим возлюбленным? Ведь все к тому шло… ну, так мне казалось.
- Никакой он не… ну в общем, нет.
- Но он пытался? Скажите мне, ведь он хотел, он был готов…
- Нет. Да… не знаю, кажется…
- Послушайте, милочка. Вы можете сколько угодно ходить вокруг да около, тешить себя иллюзией, что юноша приехал по делам бизнеса. Дайте ему сказать то, что он хочет. Ведь бегать от него – не только несправедливо и жестоко, но и, по крайней мере, не умно.
- Сесиль, послушайте… давайте поговорим о Вашем празднике? С ума сойти, ведь это сегодня! Какой бы вы хотели подарок получить?
- О, милочка, вот насчет чего вам точно не стоит беспокоиться. Подарок я себе уже сделала и завтра вы меня в нем увидите, это, - она притянула Джоанну поближе, так, что той пришлось слегка склониться, и зашептала прямо в ухо, будто на этом пустынном пляже их кто-то мог подслушать, - это умопомрачительное красное платье! С голой спиной!
Старушка захлопала в ладоши и захихикала.



- В подобных нарядах… ну, значительно более смелых, по правде… мы с девчонками выступали в «Проворном Кролике». Это были чудные, чудные годы. Мне тогда было немногим больше, чем Вам сейчас, милочка. Как сейчас помню этот свет рампы, столики во мраке, овации и смех зрителей… а какие мужчины сидели в зале… еще бы, ведь Кролик славился своими красотками на весь Париж. Но мы не были дешевыми шлюшками, нееет. Тучи поклонников – у нас был выбор, милочка! И я пела… о, как я пела! Сесиль Боулз приходили слушать сильные мира сего – сливки Парижа того времени – политики, бизнесмены, актеры…



Джоанна с изумлением наблюдала за тем, как, вспоминая о лучшем времени жизни, преображалась старушка. И так достаточно статная для своего возраста, теперь она вытянулась в струнку, плечи развернулись, грудь взволнованно вздымалась. Глаза Сесиль светились каким-то мерцающим светом – Джоанне казалось, в них она видит мелькающее отражение картин блестящего прошлого – аплодисменты, веселье, триумф.
- … Ну скажи мне, милочка, что хорошего – сидеть одной? Приходите – выпьем вина, послушаем живую музыку…
- Мы все обязательно будем, дорогая Сесиль! Обязательно!

**************************************************************

Пошли мне кого-то, кто бы любил меня
Я хочу успокоиться в объятиях
Которые будут оберегать меня от зла
В проливной дождь

Подари мне бесконечное лето
Господи, я боюсь холода
Мне кажется, я старею
Раньше времени

Когда моя душа излечится от стыда
Я стану взрослее, пройдя через эту боль
Господи, я делаю все, что могу
Что бы стать лучше




Кристиану не спалось. Уже с шести утра он методично наматывал километры вдоль берега. Вспоминал Париж, девяностые, и все-все, потом первую встречу с Этьеном два месяца назад, авантюрную идею ехать за Джоанной… Тогда она казалась нереальной и счастливой. Сейчас многое осуществилось. Но надежда, вопреки всему, покидала его. Чем выше поднимал его очередной знак внимания Джоанны, всплеск эмоций и спонтанных воспоминаний, тем больнее он падал уже на следующий день.
Ему казалось, он изменился, может, он не стал лучше, но он готов был меняться еще… и понимал, что этого может не понадобиться. Как никогда раньше ему было одиноко. Как никогда раньше он нуждался в ней, сейчас.
Глупая, детская мысль – загадать - ныла в его голове. Если сейчас, именно сейчас, срочно что-то сделать, до 24 декабря, то получится. После Рождества будет совсем поздно. Хотя все чаще думалось, что поздно уже сейчас – и уже давно.


Бездарно начавшийся день подходил к концу, так и не принеся и толики смысла и пользы.
Аннет снова зависла где-то с Факу, сляпав ленивую отмазку про подарок для Сесиль, который они должны вместе подготовить.
Джоанна рано вернулась домой и вот уже четыре часа валялась в кровати. На кроватном столике громоздилась миска с чипсами, запотевшая бутылочка Кроненбурга выдыхалась рядом. Джоанна бороздила просторы Интернета, в колонках орал Achtung Baby любимых U2.
Запищал мобильник, смска. Джоанна устало потянулась, откопала в складках одеяла трубку. Снова Аннет. Джоанна была готова держать пари, что эта неугомонная тащит ее на очередную тусовку.
«Проверь почту)))))) Он меня убьет, ну и ладно!)))) Беспокойной ночи, сумасшедшая американка »
Джоанна почувствовала, как холодок пробежал по затылку, по шее. Кто такой он, она чувствовала интуитивно, и сомнений быть не могла.Отругала себя за эмоции, медленно выдохнула, открыла почтовый ящик.
10 непрочитанных писем, последнее – от badass_ann@gmail.com
Текст письма был не многим длиннее смски и также ничего не прояснял: «Эти фоты - только пятая часть, боюсь обрушить почту. Как же достало работать вашим телепатическим приемником. Надеюсь на твои серые клеточки, включай мозг, техасская дылда. И не пали меня, Дюффорт в гневе – сама знаешь, боюсь не выжить. Сдохнуть от хохота».
Пару минут ушло на скачивание архива под названием Elle.
Что за идиотизм? Зачем ей копия фотосессии для глянца?
Она и на слово готова поверить, что Кристиан – прекрасный фотограф, его мужской дар видеть в женщинах прекрасное, в студенческой вариации – озабоченность – самым изящным образом нашел применение в нынешней его карьере, облагородив потаскуна до эстета.
Джоанна уже набирала Аннет, чтобы выразить возмущение по поводу прерванной релаксации, когда ноут булькнул и, загрузив последний процент, открыл папку.
Так и есть, фотографии.
Открылась программа просмотра и… Джоанна замерла, уставившись в монитор, опрокинула чипсы на одеяло. Не отрывая взгляда, нажала отбой на мобильнике.
Это были фотографии, все верно. И автором, судя по всему, был и правда, Кристиан.
Вот только не глянцевые сессии, нет.
Это были цветные и черно-белые фотографии, но никаких моделей, поз, поставленного света, нарядов. Больше похоже на авторскую съемку, съемку для себя - просто пойманная на секунду жизнь.
Впрочем нет, модель была. Грустная и глядящая вдаль, придерживающая растрепанные на ветру волосы. Хохочущая, заразительно и солнечно, запрокинув голову назад. Лукавый взгляд в сторону, солнце в рыжих волосах, загорелая шея и плечи, и ноги, искорки в синих глазах и задумчиво опущенные ресницы…
Модель была, всего одна, но в десятках ракурсов, поз, настроений… на каждой фотографии Джоанна видела…
Джоанну.

Когда? Когда он снимал это? Когда успел? Она не помнила, ни разу не видела его снимающим... ее.
Да, Кристиан все время, каждый день шатался с камерой, но кто бы обратил на это внимание, в конце концов, он – фотограф, ему положено. Однажды он даже заикнулся о намерении поснимать островных зверушек с Факу…
Джоанна листала файлы, быстро, скорее дойти до конца, потом возвращалась, снова спешила пробежать дальше. То, что она видела, как-то странно смущало ее, она не могла понять, откуда это будоражащее чувство – радости и какого-то странного смущения…

Она смотрела и не узнавала себя на этих снимках. Неужели это – она? Неужели она – такая? Яркая, нежная, тревожная и веселая, сексуальная, чертовски сексуальная, прекрасная, потрясающая.
Джоанна спешно закрыла файл, нужно было успокоиться.

Папка называлась Elle
Elle.
Но не глянцевый журнал, нет.
Elle – Она. Она, Джоанна.
Она.






Она может стать моим самым незабываемым
воспоминанием,
Сладким или горьким,
Может стать моим сокровищем или ценой,
Которую я должен заплатить
Она может быть песней Лета
Или осенним холодком,
Она меняется сто раз на дню

Она может быть красавицей или чудовищем,
Голодом или праздником изобилия,
Может превратить любой день в ад или рай,
Она может быть отражением моей мечты,
Или смутной улыбки в воде,
Она может быть совсем не той, какой кажется,
Внутри своей раковины

Она, так любящая шумную толпу,
Чьи глаза могут так лучиться и пронзать высокомерием,
Ее слез никому не позволено видеть,
Она может быть безнадежной любовью,
Прийти ко мне из сумерек прошлого
Но я буду помнить до своего последнего дня…

Она – причина моего существования,
Из-за нее я все еще жив,
Она – та, о ком я буду заботиться, как бы трудно ни было,
Я, я возьму ее смех и ее слезы
Они станут моими воспоминаниями,
Ведь мне нужно быть там, где она,
В ней смысл моей жизни

Она…
Она.

Спойлер:

День Рождения Сесильки

Музыка стихла, ребята отложили инструменты и заняли места в зале, Факу поставил микрофон на место
- А теперь – bienvenida! Встречайте! Виновница торжества и хозяйка сегодняшнего вечера – несравненная Сесиль Боулз!
Зал взорвался аплодисментами, и на сцену, в луч света вышла праздничная, сказочно-нарядная и по-театральному таинственная Сесиль.
- спасибо-спасибо, дорогие мои! Столько подарков, и Ваше выступление… кстати, Facu et les garcons – вы не думаете заняться музыкой всерьез? Вам всего то не хватает – смазливой солистки… да, пожалуй, блондиночки с нежным голоском в состав.
Пара ближайших к сцене столиков взорвалась хохотом.
- мы думаем над этим, Сесиль, - Кристиан чокнулся с Элен, та нахмурилась и улыбнулась одновременно, сердито шикнула на него, - у тебя прекрасное продюсерское чутье.
- а что ты хочешь, дорогой Кристиан, тридцать лет с обнаженными душой и грудью на подмостках «Кролика»… А что, вы могли бы выстрелить! Да-да! Спасибо вам, родные, я, право, так растрогана, друзья мои!
Сесиль, взволнованно оглядела собравшихся в Gars&Chiсas, ее слова были встречены восторженными воплями вразнобой.
- Но и я не останусь в долгу! Знаете, когда отмечаешь уже далеко не двадцать пятый день Рождения..
- Ты самая горячая чика на острове, Сесиль, - Факу поднял бокал вверх, - посмотри на этих пенсионерок, ты одна перетанцуешь их всех!
Его речь поддержали весёлыми криками одобрения и аплодисментами.
- Тихо-тихо, дорогой, я знаю, как ты ко мне относишься, но… - она понизила голос почти до шепота, таинственно подмигнула блондину, - но моему новому учителю сальсы Хосе совершенно необязательно знать, что я умею танцевать. Дело в том, что мы как раз остановились на базовых движениях и… я отчаянно симулирую проблему с чувством ритма.
Раздался дружный хохот, Жозе укоризненно погрозил старушке пальцем.
- Так вот, спасибо, дорогие мои. Но это правда, именно сейчас я стала задумываться, как хотела бы прожить свою жизнь. Своевременно, не так ли? На мое счастье, оказывается, что при полном хаосе, вечной импровизации и авантюрах, я прожила ее не так уж бездарно. И намерена продолжать в том же духе! А вам, дорогие мои, любимые, молодые друзья, вам я бы хотела сказать вот что. Мы сами порой загоняем себя в угол, изводим, сгущаем краски и предаемся унынию. И не слышим, как счастье который день стучится в нашу дверь, рассыпаясь в возмущенных проклятиях. Играйте! Никогда не переставайте играть, рисковать и веселиться. Только так вы избежите сожалений. Делайте то, что велит вам сердце, каким бы глупым и бессмысленным это не казалось. Тогда жизнь не пройдет стороной. Играйте, танцуйте, воспевайте эту Жизнь. Потому что как пела одна мудрая кубинка… Факу? Que la vida es un carnaval Y es más bello vivir cantando! (потому что Жизнь - это карнавал и нужно жить припеваючи)
Со всех сторон раздались крики «Браво, Сесиль!» и «Ура!», послышался радостный звон бокалов.
Джоанна весело чокнулась с Элен, расцеловалась с Николя и вдруг замерла, изобразив на лице крайнюю степень безразличия – к ним, поменявшись с Патом и Лали, подсел Кристиан. Он протянул к ней бокал, и Джоанне снова пришлось встретиться с ним взглядом. В попытке скрыть раздражение и дрожь, она порывисто отвернулась к сцене, благо, Сесиль продолжила говорить.
- Приглушите свет, пожалуйста… у меня тоже есть подарок для вас, дорогие, вот только смогу ли я… - она прокашлялась, как бы прислушиваясь, взвешивая свои возможности, - впрочем… Итак, я попрошу вас сегодня забыть обо всем! Жизнь безгранично щедра, она не прощает лишь упущенных возможностей! Веселитесь, идите навстречу мечтам, завоевывайте своих принцесс, вознаградите, наконец, своих рыцарей - сегодня! Танцуйте, любите… Ну, напейтесь, хотя бы! Жизнь – это праздник! Жизнь – Карнавал! Жизнь – это Кабаре! Поехали!
Свет заиграл на полу в такт музыке, послышались духовые, вступили ударные.

(только слушать - голос Сесиль)))


Что хорошего в том, чтобы сидеть в одиночестве
В своей комнате?
Приезжай послушать музыку.
Жизнь - это Кабаре, дружище,
Приезжай в Кабаре.
Отложи в сторону вязание,
Выкинь книгу и метлу.
Пришло время веселья!
Жизнь - это Кабаре, дружище,
Приезжай в Кабаре.

Приезжай выпей вина,
Приезжай послушать джаз-банд.
Приезжай - подудим в рожок,
Начинаем праздновать:
Прямо сюда,
Твой столик ждёт тебя.

Что хорошего в том, что
Некоторым занудам позволено
Стирать улыбки с лиц.
Жизнь - это Кабаре, дружище,
Так приезжай же в Кабаре!

У меня была подруга,
Известная как Элзи,
С которой я делила
Второсортные комнаты в Челси.
Она совсем не была девочкой-ромашкой...
Говоря по правде,
Ее снимали по часам.

В тот день, когда она умерла, соседи
Пришли позлословить:
"Ну ж, вот что бывает,
Если злоупотреблять таблетками и спиртным."
Но когда я увидела ее лежащей словно Королева,
Она выглядела самым счастливым... трупом...
Который я когда-либо видела.

Я думаю об Элзи до сих пор.
Я помню, как она повернулась ко мне и сказала:
"Что хорошего в том, чтобы сидеть
В полном одиночестве в своей комнате?
Приезжай послушать музыку.
Жизнь - это Кабаре, старушка,
Так приезжай в Кабаре"

А что до меня,
А что до меня,
Я решила, еще тогда, в Челси,
Когда я уйду - я уйду, как Элзи.

Начни с того, что признай:
Путь от колыбели до могилы
Не так уж долог.
Жизнь - это Кабаре, дружище,
Это всего лишь Кабаре, дружище,
И я люблю Кабаре.

Факу и Аннет радостно отплясывали что-то смутно напоминающее фокстрот, томно прижавшись щека к щеке. Периодически натыкаясь на более сдержанные танцующие пары, они разражались дружным хохотом.
- Мне немного обидно – я не успела приложить руку к устройству счастья Аннет. Кажется, она справилась сама, - Джоанна печально вздохнула, она улыбалась.
- Они все отрицают, - Элен пожала плечами.
- И ты им веришь?
- А ты не веришь своим глазам? – подруги расхохотались, глядя на то, как верзила-аргентинец вертит в воздухе малышку Аннет, - и чего уже не признаться?
- Скажи, а у тебя… есть еще сомнения? Я о Кри-Кри, – Элен потягивала молочный коктейль, не переставая коситься на Кристиана, снующего вокруг танцпола, беспрерывно снимающего Диву-именинницу и веселящуюся публику вокруг, - те фотки, ну, твои… Ведь он делал для себя, это очень личное, настоящее. Аннет, конечно, поступила… А знаешь, она правильно все сделала. Потому что даже моего терпения уже не хватает. Джоанна, я же знаю, что ты не забыла своего Кри-Кри, и, если уж честно, об этом догадались, по-моему, все на острове, кроме него. И он любит тебя и приехал к тебе – это очевидно. Ну чего тебе еще надо?
- Элен, я не хочу, чтобы повторилось… чтобы снова… Какого черта, Элен, ты прекрасно знаешь, Кристиан – ему не дано сконцентрироваться на одной женщине и выбор профессии только подтверждает это… Фэшн-фотограф!
Джоанна фыркнула, закатила глаза.
- Сконцентрироваться… что за лексика то… так ты называешь любовь? «Любить меня одну», ты хотела сказать. В кого превратилась наша неистовая Джоанна, готовая задушить в объятьях своего малыша Кри-Кри, умиляющаяся каждому хмурому взгляду, бурчанию. «сконцентрироваться»! Да, тебе просто прописаны розовые сопли влюбленности… опа!
- Что?

Элен тихонько засмеялась, потупила взгляд, развернулась к Джоанне спиной к сцене.
- Он снова. Снова это делает. Малыш Кри-Кри не знает, что разоблачен и продолжает исподтишка фотографировать свою любимую дылду. Как это мило!
Джоанна пересеклась взглядом с Кристианом, на какую-то секунду в его глазах промелькнуло смущение, но сменилось веселой безмятежностью – гуру гламура был уверен - его шпионская выходка осталась незамеченной.
- Да? Только судя по всему – не единственную. Ты видела эту толпу моделек, которую он притащил с собой? Зачем ему они, если он, как ты говоришь, видит меня одну?
Джоанна кивнула на стайку разряженных девиц у бара. Красотки разгонялись коктейлями и то и дело бросали хищные взгляды в зал, так, что даже Элен становилось не по себе - она оглядывалась на Нико, надежно оккупированного Патом - толстячок расспрашивало о… ну, о Лали, конечно. Фух, кажется, Николя был в безопасности.
- Ну, во-первых, их привела Аннет. По просьбе Факу.
- Аха! Три раза. Сама сейчас поняла, что сказала? Она что, дура? Или мазохистка?
- Во всяком случае, она так объяснила.
- Ты больше ее слушай. Уже который раз пытается выгородить этого негодяя, - Джоанна невольно улыбнулась, вспоминая вчерашнее письмо Аннет, - слушай, бросай ты это свое детское питание. Сесиль велела веселиться, в нашем случае – «хотя бы напиться».
- Джоанна, нет… сколько можно?
- Прекрати, Элен. Мне можно. Нужно. Для храбрости, чтобы…

- Я бабник? Джоанна, ты несешь чушь!
- Не отпирайся! Ты притащился сюда с этими скелетами – зачем? Они тешат твое мужское эго?
- Чего чешут? Эта американка окончательно рехнулась…
- О, ты ничуть не изменился!
- Это комплимент?
- Это факт!
- тем лучше - ты была от меня без ума!
- Я была дура!
- Джоанна, ты и сейчас – все так же прекрасна!
- Грррррр….Элен, держи меня, иначе я вцеплюсь в него и выцарапаю ему чертовы глаза!
- И напрасно. Они не видят во мне мужчину, я для них начальство, перспективы...
- Перспективный значит? Проверим?
- Что ты имеешь в виду?
- Так, ребята, спокойно.
- Шшшш, Николя! Кажется, дело пошло…
- Пари!
- Пари?
- Пари! Боишься?
- Идет.
- Кристиан, ты не хочешь уточнить условия? Я бы вот так не…
- Я рискую. Сесиль сказала – рисковать, я готов. Пари? Давай! По рукам! Разбей, амиго!
Джоанна, слегка опешив от его отчаянной решимости, пожала протянутую Кристианом руку, Факу, ухмыляясь, разбил.
- Сейчас ты… Идешь к ним и приглашаешь… вон ту, рыжую, да. Приглашаешь ее на ужин. Бьюсь об заклад, она повиснет на тебе в два счета. Если нет – ты прав, и как мужчину они тебя не воспринимают.
- Джоанна, тебе не кажется, что эксперимент нечист – они могут быть заинтересованы в нем в профессиональном смысле и…
- Он должен сделать это искренне.
- Искренне?! Джоанна, ты рехнулась!
- Факу – независимый наблюдатель. Пусть проследит, что ты не мухлюешь.
- Джоанна, по-моему – ты перегнула. Шансов, что она его пошлет – почти нет, и дело не в том, что он бабник.
- Старик, кажется, ты попал. У тебя и правда нет шансов.
Кристиан нахмурился. Пасовать было поздно, да и упрямство тулузца не позволяло сдаться.
- На что спорим?
- Ты прекратишь меня доставать. А еще лучше – поужинаешь с ней и проведешь неделю…
- Джо, это жестоко!
- Хорошо, сутки – с этой рыжей дылдой.
- А если выиграю я?
- Ты не выиграешь, даже не мечтай.
- И все же, пусть это формальность. Что получу я?
- Ну… я не знаю… новый объектив.
Кристиан фыркнул – Джоанна сама прекрасно понимала нулевую ценность такого предложения.
- Хорошо, я… мы выпишем тебе сертификат на двоих – сможешь отдохнуть в следующем году в одной из наших вилл… с кем-нибудь.
- С кем… нибудь?
- Откуда я знаю? Тебе видней!
Кристиан, скрестив руки на груди, невозмутимо покачал головой.
- Джоанна, что ты мелочишься, ты же так уверена, что выиграешь?
- Проси ночь любви, малыш Кри-Кри!
- Вы офонарели? Так, спокойно! Хорошо, я поцелую тебя… в щечку.
- В щечку меня и Жозе поцелует. Уйди, лохматый! – Кристиан с деланным отвращениям принялся отпихиваться от накинувшегося на него Жозе.
- Ну чего тебе надо?
- То же самое.
- Чего?
- Сутки. Сутки с тобой.
- Разбежался.
- Джоанна, это просто формальность. У меня никаких шансов, ты же помнишь.
- Нет, я сказала.
- Хорошо, делаю скидку. Только ночь.
- Иди к черту.
- Джоанна, все ждут.
- Ну хорошо… Хорошо! Как вы меня достали… танец. Один. Но даже не надейся.
- Соглашайся, Кри-Кри! Превратить танец в ужин, ужин в ночь, сутки и неделю, - Жозе ухмылялся, – это, знаешь ли…
- Дело техники.
- Точно, Факу. Дай пять.
-По рукам. Я иду?
- Иди-иди. Факу, не спускай с него глаз, если ты поймешь, что он жульничает..

- Ничего не понимаю.
- Слушайте, просто оглушительный провал! Она на него смотрела, как на ребенка или больного! Te juro! (клянусь!)
Парни вернулись буквально через минуту. Кристиан сиял, но, казалось, был слегка обескуражен.
- Ничего не вышло. Я же говорил.
- Я им не верю. Факу, ты подыграл ему.
Аргентинец замотал головой, казалось, он всерьез оскорбился.
- Я пойду и…сама у них все спрошу. И предложу.
- Джоанна в своем репертуаре, только она может ломануть организовывать свидание своему поклоннику, чтобы доказать всем, что она лучше знает, чего ему надо.

Джоанна, на ходу сбавляя темп, подплыла к девицам. Со стороны наблюдать за диалогом, не слыша реплик, было страшно утомительно – Элен не понимала ни слова. Лицо рыжей красавицы поначалу выражало высокомерное недоумение – вероятно, она не могла взять в толк, что нужно этим странным друзьям их босса.
Потом она помягчела и, доверительно склонившись к уху Джоанны, что-то проговорила вполголоса.
- Что?!!
Эту реплику американки смогли расслышать даже незадачливые болельщики.
Девушка отпрянула от неожиданности, потом обратилась к подругам за поддержкой – все пятеро дружно закивали, соглашаясь.
Джоанна обернулась на друзей, потом снова взглянула в огромные, обрамленные нарощенными ресницами, зеленые глаза феи – та снова мелко закивала, делано всплеснула руками, выражая, предположительно, сожаление.
И тут Джоанна прыснула. Ее буквально согнуло пополам, она раскраснелась и принялась хохотать так громко, что Сесиль, услышав ее смех с другого конца зала, радостно поприветствовала ее бокалом. С горем пополам ей удалось, хватаясь за спинки стульев, добрести до сгорающих от любопытства друзей.
- Они… ха-ха… они уверены… я не могу.
- Слушай, Джо, не тяни. Устроила этот цирк – давай уже, рассказывай.
- Малышу Кри-Кри не терпится узнать причину своего фиаско.
- Но-но, я бы попросил! Они – просто глупые куклы, ничего не понимают в настоящих мужчинах.
- По-моему, ты сам запутался – рад или расстроен, что выиграл.
- Так вот, - Джоанна крепилась, кусая щеку, чтобы не расхохотаться и договорить до конца, - они не стали с тобой ужинать, потому что… потому что…
- Джо!
- Они считают… держите меня…
- ДЖО!!!
- они решили, что… что ты из другой команды, - и она в изнеможении, продолжая хохотать, плюхнулась на ближайший стул.
- Чего? Джоанна, ты можешь объяснить по-человечески?
- Они говорят, что точно, на 100% уверены, что Кристиан Дюффорт, ведущий глянцевый фотограф Парижа – весь, от кончиков волос, до… гей!
Повисло молчание, только Далида нежно вела рождественский мотив о вернувшейся вдруг любви

Пауза сменилась оглушительным взрывом всеобщего хохота.
- Так, а ну иди сюда! Маленкая пакостница Досси – твоя работа? – кристиан схватил аннет за ухо, приблизил свое лицо к ее, почти всерьез испуганному личику, девушка была готова поклясться, она видела, как от ярости раздувались его ноздри.
- Ай-ай-ай, отпусти сейчас же! Ну моя, моя!
- Ты обалдела? Что за ересь?
- Ай! Отстань! Я выполняла инструкции!
- Чтоооо? Какие еще инструкции? Стоять! – он отпустил ухо и схватил ее за шкирку, как нашкодившего котенка.
- Аньез сказала… ай! чтобы я следила, чтобы ни одна из них к тебе… Иначе… ну не смогла я придумать ничего умнее, ты же знаешь, эти девицы не перед чем, кроме этого, не остановятся ради карьеры! А ну пусти меня, чертов Дюффорт! Для тебя же стараюсь.
Аннет удалось, наконец, вывернуться, теперь она поправляла воротник короткой жилетки и обиженно надув губы, косилась на Кристиана.
- Не надо прикрываться авторитетом Аньез, ей бы в жизни такое ни пришло в голову, сказать, что я…
- Лучше бы пришло…
- Что?
- Проехали.
- Ты хоть понимаешь, что они же растрещат на весь Париж! Это все! Это конец!
- не волнуйся, я думаю, уже… что ты так волнуешься, ты же приедешь туда с Джоанной, - Аннет зашептала бешеному прямо в ухо, - зачем тебе репутация мачо?
- Мачо и непедик – разные вещи, не находишь? к тому же… Откуда такая уверенность?
Кристиан осторожно покосился на Джоанну, усмиряемую в сторонке Элен и Нико.
- Ну а если нет, то с горя сам каждой сомневающейся все доходчиво объяснишь, - Аннет снова отскочила и, рискнув подойти ближе, потрепала его по плечу, - да расслабься ты! Лучше подумай, что скажешь ей во время танца. Ты победил, ты помнишь? И еще победишь, я в тебя верю, Дюффорт, дуракам, вроде тебя, везет.
- Идиотка.
Взгляд Кристиана потеплел, он локтевым захватом за шею притянул к себе малолетнюю балбеску.
Может, он и правда – везучий?
- Какого черта ты нацепила эти ходули? Сколько там сантиметров – двадцать?
- Иди к черту, папочка. И не комплексуй, рост – не главное.
- А то.

Спаси меня из трясины
Прошепчи слова желания
Спаси меня, дорогая, спаси меня
С широко раскрытыми руками
Хочешь ли быть рядом со мною
Приди ко мне, спаси меня
Когда этот мир наступает
Нет нужды притворяться
Освободи меня, дорогая, спаси меня

Я не хочу позволить тебе уйти
Потому стою у тебя на пути
Никто так не был нужен мне как ты сегодня

Надо ли мне произносить слова?
Надо ли говорить правду?
Надо ли это мне кричать?
Надо ль мне сказать молитву?
Должен ли я доказывать, как хорошо нам вместе?
Надо ли мне произносить слова?

Спаси меня от отчаянья
Скажи, что будешь здесь
Помоги мне, дорогая, спаси меня

Каждый сон, что мы делим
Каждый крест, что мы несем
Приди ко мне, дорогая, спаси меня

- Готово. Клод будет крутить старика Адамса до потери пульса танцующих, малыш Кри-Кри все успеет. Если не облажается.
Факундо плюхнулся на стул, с удовлетворением оценил принесенный для него мохито.
- Думаешь, может облажаться?
Друзья, все до одного осознавая значимость момента, затихли, сгрудившись за ближайшим столиком. Вскоре к ним присоединилась именинница, не справившись с любопытством.
- Боже, ну почему она такая упрямая! Ежу ведь понятно, что быть им вместе – ну что она кочевряжится?
- Ты не права, Аннет, просто мы все этого хотим, мы все к этому привыкли. Но есть еще чувства – откуда эта уверенность, что Джо по-прежнему…
- Нико, не рассуждай о том, чего не знаешь. Если бы ты пожил с ней с мое.. все эти бессонные ночи с вылазками к холодильнику… захожу – сидит: в трусах… Жозе, подбери слюну. В трусах, холодильник открыт, в руках – сэндвич, во рту тоже, жевать забыла. Сидит – думу думает. А прогулки в невменяемое время суток? А Жан Люк, которого она не замечает – ну и правильно, на что там смотреть… Но зато, когда поблизости Кристиан, Жан-Люк у нас внезапно преображается в секс-символа общеостровного значения. Во всяком случае, бедняга уже ходит с синяками на коленях, потому что периодически туда с разбегу падает наша техасская малышка и с засосами на щеках. Засос на щеке – это вообще… я даже не знаю. Это странно, не находите?
- Аннет, остынь!
- Да не могу я уже больше. Ее надо как-то выбить из колеи. Она все время ноет, что Кристиан – бабник, и ничуть не изменился. А он ходит за ней хвостом и видит только ее. А она ноет – и бегает. А он…
- Тихо-тихо. Основную мысль мы уловили. Ты что предлагаешь?
- Не знаю, надо ее спровоцировать. Иначе этот цирк никогда не кончится.
- Ревность эта какая-то абстрактная… к вообще женщинам
- Да, раньше то она хотя бы к конкретным косякам ревновала… а помните?
- Что?
- Вспомните, как Джоанна как-то увлеклась художником каким-то… как его звали…
- Да кто сейчас вспомнит, Жозе!
- Голая ему позировала
- Ага, в одеяле в общагу пришла
- Ой, и куделечки эти романтические навертела
Они снова захихикали, вспоминая дикий имидж их ковбойки, начитавшейся Джейн Остин.


- Да-да, она даже любимого Кри-Кри стала «дорогим Кристианом» называть! Страшное дело! Почти как сейчас… только без «дорогого».
- Слушайте, в натуре? В голове не укладывается! Представляю, как бесился Дюффорт!
- А как паниковал, Аннет, ты бы это видела! Он тогда, кажется, всерьез испугался, что потеряет свою техасскую дылду…
- Свой удар судьбы.
- И чем же кончилось?
- Не поверишь – он сам с ней справился! Завел себе музу…
- Музу?
- Ну, девицу какую-то малахольную – все прихоти его исполняла, в рот смотрела, чуть руки не целовала…
- О. узнаю Кри-Кри. И что?
- Ну и что? Терпела-терпела наша Джо, а потом взорвалась, как триста тонн тротилла! Всю романтическую дурь как рукой сняло!
- Приревновала?
- Не то слово, чуть не прикончила! Впрочем, как водится… Водилось.
- Да… но тогда хоть поводы были… а сейчас – совершенно не пойму, что с ней.
- Вот! – аннет подскочила на месте, со всего размаху долбанув рукой по столу – Факундо еле успел подхватить падающий бокал с шампанским.
- Что ты орешь! Меня так удар хватит!
- Вот оно! Не будьте идиотами! Это то, что нужно!
- Кому?
- Ему! Кристиану!
- Да! – Элен повторила в точности симптомы припадка Аннет, на этот раз пара вилок с грохотом слетели со стола.
Ее глаза теперь горели тем же безумным энтузиазмом.


- Да? Ты поняла, Элен?
- Да!
И девочки радостно завизжали и запрыгали на стульях.
- Так, еще две. Пора звонить в Париж, в Святую Анну, пусть готовятся к заезду буйных после новогодних каникул.
- Конечно! Послушайте все! Николя, слушай! Аннет – гениальная девчонка, она просто услышала рассказ со стороны и все-все про них поняла! Нужно сделать абстрактную ревность конкретной!
- Ты предлагаешь Кристиану интрижку с левой девчонкой? Он не согласится… он стал таким скучным, - Жозе обреченно покачал головой.
- Зато ты у нас веселый, - Элен продолжала улыбатьс, - я бы на твоем месте потихоньку спускалась с небес на землю. Не забывай, завтра возвращается Бене.
- Ну так - вся ночь наша! И вообще, мы не об этом. Сколько можно, Элен, когда ты перестанешь быть нашей мамочкой?
- Уймитесь, мы говорили о Джоанне и Кристиане. Что ты предлагаешь, Аннет?
- Нужна реальная провокация.
- Конечно! Нужно, чтобы она не ныла безвольно про бабника и девиц.
- Чтобы вся ее ярость выплеснулась. Чтобы она прекратила сдерживать эмоции.
Нужно, чтобы техасский торнадо вернулся в полной мере. И чтобы точка невозврата в искренности ее эмоций была пройдена.
- Как?
- Завтра на пляже. У меня есть одна идея. Тихо, они идут.
Замолкнув, как по команде, друзья обернулись.
К ним шагала Джоанна, снова возмущенная и негодующая. Только в глазах ее девочки успели разглядеть полнейшую растерянность.
- Ну все, теперь с меня точно хватит! Танцев этих, пари… всего этого!
За ней, совершенно смущенный, плелся Кристиан. Казалось, объяснение безнадежно сорвалось, но все же что-то неуловимое в его лице заставило проницательного Факу оглянуться на Аннет. Та чуть заметно кивнула.
От обоих не укрылась робкая радость и какой-то задорный блеск, который блеснул в его глазах.

Друзья, жизнь летит и ни с какими творческими планами не считается) простите, что редко бываю и почти не читаю-не отписываюсь, надеюсь наверстать - когда, пока непонятно((
выложила очередную часть, если кто-то еще читат - поясню.
пишу по верхам, где-то что-то буду пропускать, хочу добраться до финала, который написан, как и обещала - до НГ.
а потом, если нас всех не будет от этой радости тошнить, можно будет заполнять пробелы зарисовками
как-то так... всех с наступающими праздниками,
нашим друзьям до католического Рождества осталось примерно столько, сколько и нам)
посмотрим, как они его переживут, что их ждет в волшебный вечер
спасибо за ваше внимание!

если есть комменты - очень жду, тк с мотивацией тухляк, а у меня для вас еще сюрпризы, надо дотянуть)))
спасибо!

Предрождественский день был в разгаре – пляж был переполнен веселыми, празднично настроенными туристами, вокруг слышался хохот, крики, у пляжного бара выстроилась очередь.
«Так вот какое оно, Рождество в тропиках», - подумала Аннет и усмехнулась.
- Послушайте, но это абсурд, - Жозе опустил спинку шезлонга ниже, в надежде, что в новой позиции очередная складка на животе станет менее заметной, - Ты же сама наплела им, что Кристиан не по этой части.
- Я наплела… я и расплету, - розовым лаком для ногтей Аннет, сосредоточенно высунув язык, аккуратно выводила на голубом шлеме Кристиана маленькие сердечки.
Шлем, как и сам скутер, давно полностью перешли в ее распоряжение. Зануда-Дюффорт бесконечно ныл что-то про возраст и статус и не рвался гонять по побережью сам.
- Но кто в это поверит?
- Действительно, Аннет, - Элен вышла из воды и теперь выжимала волосы, исподтишка рассеивая мелкие брызги на распластавшегося на лежаке Николя, - Эта ситуация не выдерживает никакой логики. Если Джоанна поразмыслит, она сразу поймет, что…
- Так в том и дело! Ни на секунду мы не должны позволить ей задуматься. Эмоции через край – вот что будет нужным результатом. Нужно поднять градус. До сих пор мы жалели и уговаривали эту вашу упертую американку. Да, я знаю, вы – хорошие и внимательные друзья. Но мы были неправы. Хватит с ней нянчиться! Так она никогда не узнает своего любимого тирана Кри-Кри в этой тряпке, в этом Ромео с глазами побитой собаки.
- Он на это не пойдет… ниже… ммм… правее, - простонал Николя.
Бедняга стремительно терял последние остатки воли и связь с действительностью. Элен уселась на него сверху и принялась массировать спину.
- Кто его спросит. Мы будем действовать своими средствами… а вот и они.

В этот момент к ним величественно подплыли одна за другой пять моделей Кристиана, в таких миниатюрных бикини, что Жозе инстинктивно втянул живот – в его глазах отразилось смятение застигнутого врасплох.
- Вот и наше орудие, наш амурный арбалет. Как вам?
- Мне – так вполне… - Жозе для верности решил прикрыть телеса, потянулся за полотенцем, но шезлонг предательски дал опасный крен и уронил его в песок.
Девицы захихикали.
- Ох, Аннет! – Элен по-прежнему сомневалась.
- Послушайте, прекратите паниковать. Если уж у меня не получилось с Виктором… сработал вечный закон – получается только для других.
- С кем?
- С КЕМ? Я чет не въехал…
- Это что у вас с Факу – игра такая? А он тебя как зовет? Марисабель?
- так, проехали. Все вопросы потом.
- нет уж, дорогая! Ты с ума сошла? Джоанна ликует! Мы - Факу стебем нещадно, а она? Нашла себе какого-то Виктора! И молчит!
- Он урод. Пусть идет к черту!
- Учти Аннет, пока ты не расскажешь, ничего не будет, никаких провокаций, перфоманса – ни-че-го. Правда, девочки?
Неожиданную поддержку Элен оказали подопечные Аннет.
- Ани, детка – колись, - заверещали наперебой девицы, - что там за мачо на твою голову?
- У Факу – такиииие друзья…
- А он тебе точно уже не нужен? Если нет, то чур я первая на тест-драйв!
- Так, прекратили балаган! Ок, рассказываю вкратце: Виктор – один из дружков Факу. Такой же идиот, только брюнет. Мы с ним встречаемся, уже 3 дня. Но он полный придурок, детский сад, штаны на лямках. Держу его только для того, чтобы не встречать Рождество одной среди этих счастливых влюбленных, что б вас… вопросы?
- у меня вопрос. Нет, у меня крик души.
- Ну?
- КАК ЖЕ ФАКУ? – многодетная семья, загорающая неподалеку как по команде оглянулась на молодежь. С мамаши слетела шляпа и покатилась по песку в сторону моря, розовощекий пупс от неожиданности плюхнулся на свежий кулич. Отец семейства подавился пивом.
- как же факу? – прошипела Элен еще раз, обвиняюще ткнув Аннет в плечо?
- Факу? А что Факу? – казалось, Аннет искренне не ожидала такого напора, - а вот и Факу! ФАКУ!
Она, словно потерпевший кораблекрушение, замахала рукой.
Друзья обернулись – со стороны гостиничного комплекса, привычно переругиваясь с семенящей следом Лали, к ним шагал Факу. Аргентинец услышал оклик, белозубо заулыбался и примерно с тем же выражением мольбы о помощи усиленно замахал рукой в ответ.
- Так. Я совсем уже ничего не понимаю.
- Как вы меня достали, на повестке дня Джоанна и Кристиан – или вы забыли?
- Нет, секунду, Аннет. С ними мы разберемся. Но сначала… вы не встречаетесь? – Элен снова перешла на шепот – скандалисты были уже близко.
- Ни в одном глазу. Чтоб мне провалиться.
- А как же?
- Я всегда вам говорила, что мы дружим. А вы что – слушали меня?
- Говорила она…
- Я не вру, никогда!
Воцарилось молчание, оборвавшись через секунду возмущенными «Ну да, конечно!», «Вот зараза!», «Спросите об этом Противного Кри-Кри».
- Ну почти никогда. Только если это вопрос жизни. Или чести. Я спасала его честь – и надо сказать удачно.
- Ola-ola! Como estas?
- Привет, Факу! Ты не мог бы нам пояснить одну вещь. Мы в замешательстве.
- Да?
- Эээээ… Как тебе Аннет?
- Она прекрасна. Моя linda
- То есть она тебе нравится?
- Обожаю, - он притянул к себе Аннет, перехватив ее где-то ниже талии, - ay mami, ммм…
Прыснув, как обычно, с притворным возмущением Аннет оттолкнула его, тот покачнулся, непроизвольно опершись на Жозе. Кудрявый соотечественник, повинуясь неумолимому принципу домино, потерял равновесие и завалился на Лали, вылив на нее полный бокал пина-колады.
- Кретин! Уроды! Я купила этот бикини только вчера!
Лали ощетинилась как дикая кошка.
- Прости, Лали, ты же видела, амиго меня толкнул! Я тут ни при чем!
- Амиго? Видела я таких амиго… в гробу. Ты достал меня аргентинец чертов! – Лали выразительно провела большим пальцем по горлу, - глаза б мои не видели тебя. Послушай, Аннет, держи своего дружка при себе, иначе он схлопочет! Это видели?

Она растопырила пальцы на руках, демонстрируя свежий маникюр.
- Пусть бережет глаза. Пойдем, лохматый. Купишь мне коктейль, - она вплотную подошла к ухмыляющемуся Факундо, ткнув ноготком ему в грудь, - постарайся сделать так, чтобы в этом году я тебя больше не видела. Vamos, Жозе!
- Какие все нервные. Слушайте, предлагаю так. Виктора я приведу завтра на рождественскую вечеринку, покажу, расскажу… если он не достанет меня окончательно. Давайте к нашим баранам… упрямым. Тем более, вот и они. Девочки – вы помните, что нужно делать?
- Все помним. Где он уже, секс-символ наш.
- Смешо… как она поверит, что мы все его хотим? Бред какой-то.
- О, она поверит. Все дело в том, что в ее глазах – он все такой же признанный секс-символ, которого хотят все. Нужно только напомнить ей об этом! Только вы не стесняйтесь.
- Нашла стеснительных, - Иветт технично поправила верх бикини, плотоядно облизнулась.
Лизетт и Жаннет дали друг другу пять, синхронно опустили очки на глаза.
- Так, девочки, ваш выход.
От бара, поздоровавшись с Жозе и Лали, к ним направлялся Кристиан, беззаботно насвистывая что-то духоподъемное.
Раздался жужащий звук, Аннет ловко выудила из бермудов вибрирующий мобильник, пробежала глазами смску.
- О!, - Аннет снизила громкость до шепота, - и имейте в виду, готовность – пять минут. Она уже запарковалась и идет к нам.
Взмах гривой, облизывание пухлых губ, подтягивание бретелек бикини… и десять пар прекрасных глаз, как по команде «Пли!» шарахнули по Кристиану оглушительным залпом порочных, зовущих взглядов.


Я слишком сексуален для моей любимой, слишком сексуален для моей любимой.
Скоро любимая бросит меня.
Я слишком сексуален для своей рубашки, слишком сексуален для своей рубашки,
Настолько сексуален, что даже больно.
И я слишком сексуален для Милана, слишком сексуален для Милана,
Нью-Йорка и Японии.
Я слишком сексуален для вашей вечеринки,
Слишком сексуален для вашей вечеринки,
Я ни за что не танцую диско.
Я модель - вы знаете, что я имею в виду,
И я совершаю небольшую прогулку по подиуму.
Да, по подиуму, на дефиле, да,
Я немного пройдусь по подиуму.

Я слишком сексуален для своего автомобиля, слишком сексуален для своего автомобиля,
Слишком сексуален, несомненно.
Я слишком сексуален для своей шляпы,
Слишком сексуален для своей шляпы. Что вы думаете об этом?

Я модель - вы знаете, что я имею в виду,
И я совершаю небольшую прогулку по подиуму.
Да, по подиуму, на дефиле, да,
Я немного пройдусь по подиуму.

Я слишком сексуален для моего..., слишком сексуален для моей..., слишком сексуален для моего...

Я модель - вы знаете, что я имею в виду,
И я совершаю небольшую прогулку по подиуму.
Да, по подиуму, на дефиле, да,
Я немного пройдусь по подиуму.

Я слишком сексуален для своей кошки, слишком сексуален для своей кошки,
Бедная киса, бедная киска!
Я слишком сексуален для моей любимой, слишком сексуален для моей любимой,
Скоро любимая бросит меня...
И я слишком сексуален для этой песни....

- Всем привет! Как настроение? Завтра Рождество – вы только можете себе это представить?
Аннет незаметно попятилась, увлекая за собой в сторону Элен.
- Шоу начинается. Посмотри, вон идет Джоанна.
- Настроение – самое праздничное, мсье Дюффорт. Как ваше?
- Вы уже придумали желание, которое загадаете завтра ночью?
Джоанна замедлила шаг, она уже могла слышать их недвусмысленный диалог. Кроме того, ей было очевидно, что Кристиан предпочёл компанию своих бесстыжих вешалок друзьям: Аннет и Элен попивали коктейли в сторонке, увлеченно обсуждая что-то с Жозе.
- Мсье Дюффорт, Вы может загадать сразу пять желаний.
- Да, каждая из нас с удовольствием исполнит все, что вы попросите.
- И совершенно необязательно ждать до Рождества.
- Спокойно, девушки!
Кристиан пытался отбиваться, но все его попытки были тщетны, девицы сжимали круг и скоро маленький потаскун почти скрылся из поля зрения американки.
- Не могу поверить, нет, вы видели это? – Джоанна плюхнулась на шезлонг рядом с Элен, рассеяно кинув пляжную сумку Элен на колени, - что это за цирк?
- Что случилось, Джо? – Элен сделала попытку поцеловать подругу, но та даже не двинула головой, - ах, это? Это Кристиан. Он…
- Он наслаждается общением с… эээ… коллегами. Нас, по-моему, он вообще не заметил.
- Но как… но как он мог… то есть как они могут? Они же считают его педиком!
- ну, очевидно, слухи распространяются быстро. Кто-то разболтал его страшную тайну – вот и результат.
- Знаешь, Джо, а ты, наверное, была права – ничто и никто не интересует Кристиана так, как его… работа. Он отдается ей с такой страстью! – Жозе, помогая Лали с ее коктейлями, потряс рукой, изображая жар страсти Кри-Кри.
- Ну и слава богу, обойдемся в это рождество без разбитых сердец. Ты почти меня убедила, что он преследует тебя – к счастью, нам не придется снова утешать малыша Кри-Кри, как тогда, в девяносто пятом. Да здравствует дружба!
Джоанна снова обернулась, но смотреть спокойно на это она не могла.
- Не могу поверить, что я… что... С меня довольно. Привет Хью Хэфнеру и его крольчихам! Увидимся завтра за ужином.
Вырвав сумку из рук Элен, она поспешила исчезнуть незамеченной и как можно быстрее.
- По-моему, мы переборщили.
- Ничего подобного. Все правильно. Теперь главное, чтобы в ней это все вскипело. И если честно, я бы предпочла, чтобы они покончили с этой ерундой до Рождества – вот уж чем не хотелось бы заниматься в праздник.
- Ну почему, кому-то все, а мне ничего?
- Не скули Жозе, - Лали приканчивала второй Мохито, - твое все скоро прилетит, мало не покажется.

- Проблема Жозе в том, что в то время, когда все нормальные люди ищут свою единственную, - Николя гордо улыбнулся и чмокнул Элен в макушку, - он плачется, что нашел ее. Все что ему нужно для счастья – и всего в одной девушке. Вот – трагедия современного Казановы.
- Моя трагедия – это заботливые друзья, которые мешают мне жить, как я хочу, - жозе раздражался все больше, ну сколько можно тискать этого карлика?
- Ну-ну, не ворчи, лохматый, будет и на твоей улице праздник, - Аннет потрепала Жозе по загривку, и в момент, когда тот, оттаяв, уже был готов чмокнуть ее куда-то в шею, отозвала своих борзых, - девочки, отбой! Идите к нам, Жозе хочет угостить прекрасных наяд коктейлями.
- Жозе!
- Жозе, ты душка!
Девушки моментально отлипли от Маэстро и окружили шезлонг Жозе, устроившись в ногах, на коленях, на песке рядом. Его лицо расплылось в глуповатой улыбке, как кот на солнышке он прикрыл глаза и великодушно позволял чесать себя за ушком.
- Жозе, ты все такой же одинокий – если на Рождество тебе нужна пара…
- Или больше…
- Мы могли бы
- Видали! Никакой корысти! Они любят меня за то, что я есть – такой сногсшибательный и роскошный мужчина.
- Жозе, по-моему, они польстились на коктейли.
- Посмотрим!
- Значит так, хватит болтать. Завтра мы обедаем все вместе – девочки, извините – без вас. Нам нужно обсудить ночь, сверить часы, понять, все ли готово. Предлагаю встретиться у Факу. Ну, расходимся?


- Ок. с меня – Milanesas.
- И печеньки! Те, обалденные, ну пожаааалуйста!
- Alfajores?

- Да!
- Все для моей королевы, - Факу невозмутимо улыбнулся, сложил руки на груди.
- И они еще утверждают, что между ними ничего нет! Я не знаю ни одну женщину, которой бы Факу персонально стал готовить печенье. Смешно.
- Представляешь, Факу, они не верят, что у меня есть Виктор. Да просто мужчины всю жизнь пытаются меня накормить. Инстинкт у них такой просыпается - родительский. Даже Кристиан, как ни ненавидел меня в первый день нашего знакомства – и тот скормил мне все бесплатные орешки на борту самолета.
- Широкой души человек!
- Это чтобы ты заткнулась. Не помогло, а жаль.
Факу медленно достал сигару из кармана, так же неспешно, с достоинством ее закурил.
- Она ценитель. А вы? Все худеете… - не меняя позы, он отклонился, придирчиво оглядывая зад Лали,- зря.
Движения Лали замедлились, теперь она напоминала пантеру перед прыжком, которая не позволит себе промахнуться и потому рассчитывает траекторию движения до миллиметра.
- Зря? – зашипела она, - Я зря худею? Опять ты, блондин чертов? Да чтобы ты знал, я стройнее всех этих… - она кивнула на высокомерно улыбающихся моделек, - у меня просто кость широкая!

- Аха, - модели захихикали, Факундо выпустил дым в небо.
- Ты нарываешься, кретин, они свидетели, а я тебя предупредила.
- Подожди-подожди, Лали. Умерь пыл, - вечный миротворец Николя попытался сгладить ситуацию, - По-моему, он сделал тебе комплимент. Он имел в виду, что совершенно напрасно ты пытаешься похудеть, и что твоя попа… ээээ.. безупречна и не нуждается в коррекции. Правда, Факу, ты ведь именно это хотел сказать?

Факундо хмыкнул. Элен сделала ему страшные глаза за спиной Лали и бешено задвигала бровями – если не погасить конфликт сейчас , все могло бы кончиться кровопролитьем.
- Аха.
- Факу!
Он снова отклонился, просканировал объект спора, равнодушно пожал плечами.
- Отличный зад. Трехдюймовочка тащится. Ну что – vamos?
- Ты достал! И Трехдюймовочка твой – достал! – с огромным трудом Элен и Жозе удалось утащить Лали в сторону.
Пока неистовую бразильянку приводили в чувство, к ним, отдышавшись, наконец, подошел растерянный и растрепанный Кристиан, в расстегнутой рубашке и со следами помады на щеках.
- Уволю, - просипел он, - к чертовой матери. Посмотрите, у этих идиоток совсем поехала крыша.
- А по-моему – очень адекватные девушки, - Жозе, прищурившись, благосклонно принимал ласки девиц, отвечая нежными поцелуями, - Ну, ошиблись, сначала, но посмотри – они быстро поняли, кто здесь по-настоящему достоин внимания.
Николя, улыбаясь, обреченно покачал головой, отвернулся в сторону моря. И на пороге 2004 года они все те же – кто сказал, что время меняет людей?
- Кристиан, приходила Джоанна.
- Что?
- Она… в общем, она видела тебя и девочек…
- Что?
- Мы сократили дистанцию между вами до одного шага. Того, что до Любви.
- Да, и будь добр, пройди его сам.
- Что?
- Что ты заладил? Она бесится и ревнует! Кристиан, как она тебя ревнует – это надо было видеть!
- Идиоты… Как вы могли?!
- А тупить столько времени? Как ТЫ мог? - к возмущенному тенору Жозе прибавился непонятно откуда взявшийся негодующий сопрано, - Жозе? Как ты мог?
Повисла зловещая тишина, и только шум волн, редкие крики альбатросов и оклики «Себастьен, надень штанишки! Куда ты с голой попой?» разносились по пляжу.
Тень от широкополой шляпы упала на лицо Жозе, заслонив ему ласковое полуденное солнышко, на песок, под визг поджавших напедикюренные лапки моделек, упали тяжелые чемоданы.
- Бене?

- Бене, прекрати истерику! Это девицы Кристиана! Ты же видела, они сумасшедшие!
Жозе тщетно пытался объясниться с Бене у бара – девушка, не слушая его, вела беспечную светскую беседу с Факу. На ее нарочито щедрые комплименты аргентинец отвечал улыбками, кивками и широким ассортиментом междометий. Факу жарил мясо и колбаски, и делал это так виртуозно, что комплименты Бене не стоили ей усилий.
Реакции равнодушной подруги на очередную порцию оправданий не последовало, зато Жозе поймал презрительный взгляд Кристиана и содрогнувшись, продолжил доверительным шепотом:
- Это его модели, я даже не знаю, как их зовут!
- О, Господи, Жозе, когда тебя это смущало? Послушай, раз и навсегда, что я тебе скажу…
В этот момент Факу, ловко насадив колбаску на тоненькую вилку, молниеносно сунул ее в рот Бенедикт – девушка просто была вынуждена замолчать
- Овертайм, амиго.
- Грасиас, амиго. Бенедикт, послушай…




Я знаю, наша любовь давно умерла
И говорят, что она не длится больше года
Я знаю, это слишком мало для юных влюбленных сердец
И ты всегда говоришь, что раньше я был лучше

Дай мне шанс
Я начну все заново
Я нарубил дров
Теперь я плачу
Позволь мне умереть,
И обрести нового себя
И не остаться прежним

Я знаю, что в рутине совместной жизни
Любовь тускнеет порой
И между нами теперь декабрьский холод
Мы все больше работаем, верим, что это окупится
А страсть спит, ускользает из нашей постели

Дай мне шанс
Я начну все заново
Я нарубил дров
Теперь я плачу

Позволь мне завоевать тебя снова
Победить твои сожаления
И твою решимость
Если ты позволишь
Я все исправлю
И я верну вчерашнюю любовь
Скажи, что любишь меня,
Обожаешь, как в первый год,
Скажи мне – Любимый

Это правда, у меня все получалось
В начале ты любила меня
Но время убивает
Даже настоящие чувства

Дай мне шанс…
Эх раз, еще раз, еще..

Обед уже начался, но участники трапезы-совещания отнюдь не представляли собой единую сплоченную команду. Аннет оказывала срочную психологическую помощь Кристиану, настраивая его на решительный бой – ей не хватало бутылки с водой, полотенца и капы.
- Подойди к ней. Скажи ей, что она ведет себя как дура. Что ее ревность очевидна. Не знаю, наори на нее. Сделай что-то решительное, пусть даже глупое!
Кристиан молча кивал, почему-то разминал кисти рук и сам всем своим видом напоминал боксера, готовящегося к решительному поединку.
- Ты должен, должен добить это сегодня. Если это будет продолжаться слишком долго, все, хана, станет поздно!
- Досси, ты видела, я делал все. Сначала тактично, потом с напором. Я танцевал с ней, целовал ее, она целовала меня, я говорил ей слова… чего я ей только не говорил, самому противно, до каких розовых соплей я докатился. Я даже спас ей жизнь!
Аннет хмыкнула.
- Ну, почти.

Все ждали девочек - Элен поехала за Джоанной. Сбор планировался глобальный, кроме того, без главного действующего лица кульминация драматического представления грозила сорваться, хоть они и не имели представления, чем может закончиться схватка двух влюбленных ослов.
Лали болтала с Патом Трехдюймовочкой, но внимательный наблюдающий заметил бы, как часто приходилось ей отворачиваться, чтобы скрыть зевоту. Пат, очевидно рассчитывая создать романтическую атмосферу, рассказывал про арест очередных эксгибиционистов, предававшихся разврату прямо у входа в ночной клуб. Она в который раз засмеялась громко и не к месту, когда под навес вошла фигуристая блондинка лет тридцати пяти, с сочными губами и в невероятно ярком розовом топе.
Увидев прелестную белокурую гостью, Пат сжался, побледнел и в долю секунды отскочил от Лали на метр, как ошпаренный.
- Ола, Анжель! – Факу приветливо помахал девушке лопаткой, отвлекая внимание на себя, - колбаска?
Блондинка, следуя за аппетитным ароматом, а может – повинуясь приветливой улыбке латиноса, сделала движение в сторону барбекю, но все же собралась с мыслями и направилась в сторону Лали и Пата.
- Вот ты где. Я с утра звоню тебе – где ты пропадаешь, мой пухлик?
Лицо Лали отразило легкую панику, она совершенно не могла взять в толк, что здесь происходит.
- Послушай, дорогой… Ах, простите, добрый день, - дама заметила Лали, - меня зовут Анжель, я жена вот этого пухлика.


- Мое имя Патрик! – просипел несчастный.
- Да-да, Пухлик, конечно! Патрик.
- Ла..Лали, очень приятно.
- Это еще хорошо, что я догадалась позвонить Факу, он подсказал, где тебя искать!
- Факу, значит, подсказал? – краем глаза Лали успела заметить, как аргентинец, быстро отвернулся в поисках полотенца. Сверкнувшая на загорелом лице улыбка не ускользнула от нее.
- Нас ждут Гиберы, а ты тут бедной девушке надоедаешь, пользуешься ее тактом.
- Может, все-таки, колбаску? – Факу невозмутимо подплыл к ним, в белоснежном переднике и с дымящейся тарелкой мясных деликатесов.
Извинившись перед гостеприимным хозяином, супруги Моррель удалились, спешно прожевав угощение – Гиберы ждали уже час.
- Te voy a matar! (я тебя убью!) – прошипела Лали, в ярости выбивая протянутую ей вилку с наколотой колбаской из руки аргентинца.
- Te adoro, gordita (обожаю тебя, толстушка), - освободившаяся рука пошла в дело и Факу, сжав щеки Лали пальцами смачно чмокнул ее в губы.
Затрещина, невнятная испанская ругань, заразительный смех блондина.
- К столу, amigos! – Факу заметил входящих Элен и Джоанну и изящно ускользнул от гнева Лали.
Впрочем, девушки были не одни. Совершенно очевидно – американка не намерена просто так сдаваться – под руку она тащила забытого до поры Жана Люка, обнимая его за талию, страстно заглядывая в глаза.
Николя вздыхал и качал головой.
Элен виновато оглядывалась, глазами говоря – «Я сделала все, что могла! Вы же видите.»
Аннет обреченно хлопнула ладонью по лбу.
Жозе тихонько объяснял что-то Бене, забывшей о ссоре, а может, смягчившейся после стряпни Факу.
Аргентинец простонал «O, Dios mio» и принялся раскладывать мясо по тарелкам.
Лали, все еще пребывая в шоке от нелепого исчезновения ухажера и колбасочных домогательств Факу, рассеяно смотрела на вновь пришедших.


Кристиан бездумно рвал бумажные салфетки.
Обед проходил в привычной уже обстановке холодной войны
Джоанна любезничала с Жаном Люком, Кристиан сидел мрачнее тучи, остальные пытались поддержать беседу, делая вид, что все так и должно быть и с ужасом представляя себе сегодняшнюю ночь – Рождественскую.
- А я сегодня убирала вещи, - Аннет решила встряхнуть ситуацию, - и нашла наши предсказания. Помнишь, Джо, Себ нам нагадал – про любовь там…
- Ну? – Джоанна напряглась – сегодня, после всего, что ей пришлось пройти за эти дни, после бешеного бега от себя, старая проверенная игра давалась ей гораздо тяжелее, чем тогда, в первый день, когда Кристиан только появился на острове, когда она сказала, что встречается с Жозе, когда она с первого взгляда, с первой минуты поняла, что мелкий засранец никуда не делся из ее сердца.
- Как там было: «Санта возвращает долг, раньше выплатить не мог. Лишь признай, что твой заказ и получишь..»
- Унитаз. И что?
- Что за история? – оживился Жозе, жестом предлагая Бенедикт переключить, наконец, внимание с собственной персоны.
- Нам с Джоанной предсказали будущее. А она не хочет признать, что…
- Дорогая, а что у тебя там было – ты не помнишь случайно? Что-то про пучину морскую?
- Ну да. Вроде как из воды должен появиться.
- Так где? Твой Виктор – он что, Ихтиосапиенс? Как Кевин Костнер – с жабрами, а в остальном – голливудский красавец.
Джоанна шутила, но в ее тоне слышались жесткие оборонительные нотки.
- Что ты набросилась на бедную девчонку? Аннет, он, наверное, дайвер? – Элен приветливо улыбнулась Аннет, стараясь сгладить напряжение.
- Ничего даже близко. Признаться, пока не понимаю, как к нему применить это пророчество… Но разувериться в твоем будущем меня это не заставит! Джоанна, не будь дурой! Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
- Я не знаю, что там с этими стишками, но я свою судьбу уже нашла. И это – Жан Люк. Он честный, и верный, и любит только меня. Правда, дарлинг?
Лицо Жана Люка, который крайне неловко чувствовал себя еще в начале вечера, покрылось пятнами.
- Что? Вот, смотрите! – и Джоанна, силой развернув лицо бедняги к себе, с остервенением впилась губами в его губы.
В воздухе запахло жареным, и это были отнюдь не деликатесы Факу. Николя нерешительно потянул Кристиана за рубашку под столом, призывая образумиться. Элен попыталась разлепить Джоанну и Жана Люка.
- Ах так?
Кристиан оглядел замерших друзей безумным взглядом, потом повернулся к сидящей рядом Аннет.
- Решительное, говоришь?
- А?
- Досси, - пробормотал Кри-Кри тихо скороговоркой, - когда все кончится, я куплю тебе мороженное. Как в детстве, после дантиста – помнишь? – и, провозгласив, запинаясь: «Это я… Кевин Костнер! Меня… меня мама… это… в ванной родила!», вцепился в Аннет мертвой хваткой и поцеловал в губы с такой силой, что глаза ошалевшей девчонки округлились от ужаса.
Раздался всеобщий вздох изумления.
Факу присвистнул, Элен опрокинула соусницу, Лали закашлялась.
Джоанна повернулась на шум.
- Ты…
Между тем, Аннет сориентировалась в пространстве, и, отлепив Дюффорта от себя, засветила ему в челюсть.
- Какой хук! - Жозе восхищенно потряс рукой.
- Тебе лечиться надо! Дебил!
Джоанна вскочила из-за стола, почти опрокинула Жана Люка и, швырнув, не глядя салфетку пулей вылетела из бара.
Кристиан, потирая щеку, рванул за ней. Со стороны улицы раздался гул джипа американки.
- Мы туда и обратно, - Аннет, до конца не понимая, что происходит – события разворачивались с космической скоростью, вытерла губы салфеткой, подхватила шлем, насовала в карман печенья и, крикнув «Стой, маньяк, подвезу!» побежала следом.
Неловко простившись, к выходу побрел перепуганный Жан Люк. Элен побежала за ним с завернутыми в хлеб колбасками, Факундо, в свою очередь проявил сочувствие и пригласил на пенную вечеринку 26 декабря, пообещав первоклассных «чик».
- Ну что?
Друзья растеряно переглядывались, не зная, что делать, что сказать.
- Так, спокойно. Сегодня Рождество, мы готовились к нему 3 недели. Эти трое все равно придут, рано или поздно Аннет позвонит. Давайте к делу. Жозе?
- Свет я наладил. Факу?
- Y conmigo bailar y bailar toda la noche, eso, eso, eso es lo que quieres pa gozar (и со мной танцевать, танцевать всю ночь, вот то, что вам нравится)

Кому интересно – вот такие золотые денечки своей молодости вспомнил Факу
Тогда он только учился быть королем вечеринок))))


- Ясно, с музыкой тоже без проблем. Нико?
- Все готово. Девочки, с вас – праздничное настроение и подарочная упаковка!

Дверь Джоанны с грохотом захлопнулась перед носом Кристиана, он практически влетел в нее с размаху.
Потирая лоб и щеку, тут же принялся колотить в дверь.
- Джоанна, не веди себя как идиотка! Открывай!
- Пошел к черту! Кто тут еще идиот! Зачем тебе малышка Аннет? Совсем сбрендил на старости лет?
- На черта мне сдалась эта полоумная, у меня своя есть! И потом – какая старость, у нас еще все впереди, bebe d’amour!
Кристиан прислушался. За дверью раздалось глухое рычание. Он присел на верхнюю ступеньку крыльца.
- Зачем ты вообще приехал на наш несчастный остров!
- Угадай, Эйнштейн.
- Испортить мне жизнь.
- Вот, ты уже поняла, что это на всю жизнь, похвально. Если мне для этого придется перецеловать всех девушек на острове…
- Зачем тебе Аннет? Ты то ей не нужен – старый, мелкий сноб с кучей комплексов, но она…
- Заманю в подвал, освежую и съем.
- На тебя похоже. Если силенок хватит.
- Что ты несешь, зачем-зачем.. Чтобы давала мне по зубам каждый раз, когда вместо того, чтобы целовать тебя, я занимаюсь какой-то ерундой.
- Господи, ведь я мечтала начать новую жизнь, ты все испортил, ты всегда все портишь. Не думала я, когда ждала тебя, что…
Голос за дверью стих, через секунду он услышал сдавленное «Чччччерт» и глухой стук, Джоанна, в ужасе от собственной болтливости, опустилась на пол.
Кристиан подпрыгнул от радости на жесткой ступеньке, беззвучно исполнил «We are the champions», победно выбросив вверх руку аля Фредди, потом выдохнул, вытягивая руки вперед по системе йогов, пытаясь успокоить дыхание.
- Прости, ты не могла бы повторить последнюю фразу?
Ответом ему было молчание.
- Джоанна, я знаю, ты не уснула. Что ты сказала?
- Иди к черту.
- Ок. ты переволновалась, у тебя начались провалы. Я напомню – ты сказала, что когда ты ждала меня…
- Проваливай, идиот!
- Сегодня вечером, когда мы будем танцевать, - он усмехнулся, услышав стук, Джоанна в изнеможении билась головой о дверь, - ты сможешь нашептать мне все, что стесняешься сказать сейчас. До вечера, bebe d’amour!

Шаги стихли, прислушавшись, Джоанна поняла, что осада, наконец снята. Осада снята, что толку, если, несмотря на невзятые ворота, каменная крепость капитулировала – позорно и бесповоротно.
Она с опаской подошла к окну, пальцами раздвинула закрытые жалюзи. Блестящая гладь воды и отраженное в ней солнце слепили глаза, Джоанна прищурилась. На обочине дороги стоял скутер, прислонившись к нему, курила и скучала Аннет.
Но вот она решительно откинула сигарету – увидела подошедшего Кристиана. Конечно, Джоанна не могла слышать, о чем они говорили.
Кристиан медлил, опустив голову, он разглядывал что-то на земле. Аннет тряхнула его за плечи – ненормальной девчонке не терпелось знать подробности.
Раскололся! Сам схватил ее за плечи, тряхнул, подскочил и… нет, ну это не лечится! – чмокнул ее куда-то в лицо.
Джоанна не смотря на ужас своего положения, расхохоталась: Кристиану прилетело маленьким кулачком так быстро, что он не успел не то что увернуться – осознать.

- Досси, ты понимаешь! Она ждала меня!
- Дюффорт, я тебе только что врезала по морде…
- Давай еще!
- Дюффорт…
- Давай! Я должен убедиться, что не сплю… ай! – Кристиан схватился за грудь, обиженно косясь на подругу, - сосок - это запрещенный прием! Да еще с вывертом…
- Ты поговорил с ней? Она открыла тебе?
- Нет… то есть да, мы поговорили и нет, не открыла. Но она призналась, Аннет. Она ждала, она думала о том, как это будет, когда я приеду, она правда думала… Он был прав, она специально отправила мне свой адрес!
- Кто – он? Что она тебе отправила? Кристиан, у тебя крыша поехала от возбуждения?
- Это не важно! Аннет, все неважно. Ну ка, отдай сюда! – и он принялся выдирать из рук Аннет шлем, - предоставь это профессионалу.
- Да конечно. Ты за весь месяц ни разу не сел за него. Не отдам.

Она посмотрела на него внимательней – никакие солнечные очки не могли скрыть радость, которой лучились глаза. За эти недели Аннет довелось видеть Дюффорта всяким – злым, отчаявшимся, полным надежды, веселым и задумчивым, раздражённым, пьяным в хлам… но счастливого Кристиана она видела впервые…
И она не могла противиться этому обаянию неподдельного человеческого счастья, счастья влюбленного, который только что узнал, что он любим.
- Черт с тобой. Только учти, если со мной что-нибудь случится, разбираться с Виктором будешь ты.
День клонился к закату, солнце висело совсем у горизонта, даря свое прощальное тепло последнего дня декабря обитателям Острова Любви.
Это был Рождественский вечер, вечер накануне Рождества.

Они неслись по шоссе вдоль берега, Аннет чувствовала, как горели щеки. Возможно, она переусердствовала с солнцем, а может – дело было в предельной скорости, которую выжимал сумасшедший маленький психопат, в чью спину она вцепилась мертвой хваткой.
Аннет провела по щеке рукой, отводя растрепавшиеся кудри в сторону, и почувствовала влагу. Ей было так хорошо, так спокойно сейчас, что она не сразу поверила, что плачет.
Она тихонечко рассмеялась.

Подходил к концу год, который подарил ей столько прекрасных событий, столько чудесных друзей и неповторимых впечатлений. Их командировка должна была длиться до пятого января, еще целых десять дней. Но сейчас ей казалось, что все заканчивается именно сегодня, двадцать четвертого декабря.
Она была безмерно счастлива за друзей, за ужасных влюбленных сумасшедшую американку Джоанну и любимого Кри-Кри. Впереди была самая безумная вечеринка, еще бы, ведь за дело взялся ее любимый аргентинец, и там, когда они с девочками убьют весь вечер на туалет и предстанут неземными красотками перед мальчиками, там ее увидит Виктор, и, конечно, будет сражен и эта ночь будет долгой, очень долгой… и все равно ей было немного грустно. И природу этой грусти она понять не могла. Поэтому продолжала улыбаться, чувствуя, как, направляемые встречным ветром, слезинки по щекам затекают за уши.

- …ство!
- Что? – ветер шумел в ушах, она никак не могла расслышать, что кричал ей Кристиан, а судя по напрягшейся спине, он кричал очень громко.
- Да здравствует Рождество! Оно вокруг, Досси! Все должны быть счастливы! Йохуууу!
- Ты тронулся, Дюффорт! – заорала она в ответ, стараясь перекричать ветер.
Ей стало смешно при виде этого гламурного сноба, с которого вконец слетел весь столичный лоск и понты, который горланил ересь на весь остров от одного осознания, что счастье теперь совсем близко. Аннет расхохоталась.
- Да! Я сумасшедший! Я безумный! Ха-ха-ха! Досси, ты чудо!
- Дождалась, - она улыбнулась и прижалась покрепче к своему невыносимому подопечному.
- Я люблю вас! Люди! Эээээй!
Редкие равнодушные к празднику туристы, выбравшиеся в пустынное место позагорать перед закатом, могли видеть несущийся по прибрежному шоссе скутер. Сидящие на нем вопили что-то, визжали и хохотали как ненормальные.
И никому – никому не пришло бы в голову осуждать их.
Ведь в Рождество возможно все.

https://youtu.be/UMe7WdK-XKo
(не встраивается)

Я был подавлен, был без сил.
Я так устал, что не мог говорить.
Я настолько запутался, что не мог увидеть,
Что хотел то, до чего было не дотянуться.

А потом нашел тебя, и ты помогла мне справиться,
Да, ты показала, что нужно делать.
Вот почему я возвращаюсь к тебе... да.

Как путеводная звезда,
Указывающая кораблю путь через океан,
Твоя любовь приведет меня домой, назад к тебе.
И если я загадаю желание на ту звезду,
То однажды окажусь рядом с тобой.
И я знаю, этот день настанет очень скоро.
Да, я возвращаюсь к тебе.

Тебе было одиноко, но не показывала этого.
Тебе было больно, но я не знал об этом.
Позволь мне сделать то, что должен был.
Ты всегда находилась рядом, когда была мне нужна.
Мог предать тебя, мог все испортить,
Но ты оставалась верна себе.
Вот почему я возвращаюсь к тебе...

Я чувствую это кончиками пальцев рук и ног
Рождество вокруг меня
И это чувство все сильнее
Оно навеяно ветром,
Оно везде, куда бы я ни шел
Так что если ты и правда любишь Рождество,
Пусть идет снег

Ты знаешь, я люблю Рождество,
И всегда буду
Мой ум подчинен моим чувствам
Этому нет начала и конца,
Потому что в Рождестве ты
Можешь не сомневаться

Ты даришь мне подарки,
А я тебе свои
Да поможет мне Санта
В том, что я творю

Это слышно в ветре,
Это везде, куда бы я ни пошел
Так что если ты, правда, любишь меня,
Не скрывай этого

-Благодарю. Сдачи не надо.
- Спасибо, это щедро! С Рождеством вас! – водитель такси, симпатичный метис с длинными черными волосами в красной бейсболке обернулся, белые зубы блеснули в темноте салона, - вот вы, наконец, и на месте. Вас уже заждались… наверное.
Водитель протянул ему чек, и он заметил лаконичную татушку на предплечье, латинскую S.
- И вас с Рождеством! – он вышел из машины, закинул сумку на плечо.
- С Рождеством, молодой человек! – отозвались с заднего сиденья.
С удивлением он обнаружил, что сзади водителя уже примостилась аккуратная старушка в кудряшках – очевидна выезжающая постоялица «Тайн Любви» - больше элегантной бабушке было взяться неоткуда, да он и не слышал, как она проскользнула в салон.
- Любви Вам, рыцарь! – хихикнула чудная пассажирка, - И чудесных встреч!
Он двинулся в сторону номеров-бунгало, стоящих в ряд, а такси, казалось, не спешило по новому заказу. Удивленный тем, что не слышит заведенного мотора, он обернулся и оторопел: пустая дорога, тускло освещенная ночными фонарями и иллюминацией отеля – и ни следа серебристого седана.

Списав все на оптическую иллюзию от усталости и смены часовых поясов, он проследовал вглубь территории отеля, вдоль бунгало.
В одном из них горел свет, а окна были распахнуты настежь.
Услышав оглушительный женский смех, не удержался – остановился и прислушался.
- Ну и дура, что не надела то платье – это был бы нокаут!
- Я тебя умоляю, Элен, судя по тому, что она рассказала, в нокауте валяется сейчас наша Джо!
И снова взрыв смеха. «Предательницы!» Этот неудержимый звонкий хохот невозможно было ни с чем спутать. Их техасский торнадо, малышка Джоанна. Все та же.
- А где Лали? Ее нет уже почти час!
- О, я догадываюсь, где она. И даже с кем. И поверь, сейчас она в нашей компании не нуждается.
Он вспомнил о нормах приличия и с трудом заставил себя отойти от окна. Последнее, что он слышал – звон бокалов и все тот же смех – заливистый, счастливый.
Внушающий надежду.

- Ну конечно, я купил его для тебя – для кого же еще?! Просто еще не время, откуда я знал, что ты решишь проинспектировать мои карманы?
- Но почему не подарил – в голосе девушки еще слышались слезы, но ее собеседник явно прикладывал не только словесные усилия, чтобы успокоить любимую. И преуспел.
- Потому что не время еще, до Рождества еще четыре часа. Ну, перестань, цветочек…
- Кто я?
- Цветочек.
- Ой, ты совсем сбрендил, Жозе, ты бы меня еще рыбкой или птичкой обозвал…
- Да, я сбрендил. Свихнулся, двинулся, сошел с ума от любви! А ты, жестокосердная, не хочешь понять моих страданий…
Он ухмыльнулся, покачал головой – что-то не изменится никогда! Какое счастье!
Как он скучал по ним!
По воцарившейся тишине он понял, что снова задержался сверх меры и продолжил путь.

Он прошел дальше, остановился, поставил сумку на газон.
Кажется, он даже умудрился не опоздать к началу. Стемнело, зажглась вечерняя подсветка бассейна, и дискобол уже рассеивал в тишине огни по небольшому танцполу у барной стойки.
Пока еще было спокойно, никакой музыки, только отдельные веселые возгласы, короткий смех.
Услышав возню в полумраке, он подошел немного ближе.
- Факу, перестань! Факу, руки! Займись лучше пластинками, идиот …
- Tu me estas volviendo loco… Ay, te quero ahora…
- Basta! – он услышал приглушенный смех, возню за барной стойкой,- más tarde, chalado…
- No voy a parar. Dame… ven a mi
- Иди к черту! Я буду кричать!
- Будешь… конечно, будешь. И стонать.
- Basta!
- Bien… умолять будешь, несчастная!
Из-за барной стойки вынырнула длинноногая брюнетка, растрепанная, попыталась привести себя в порядок.
Он сделал еще пару шагов, желая по возможности тактично привлечь к себе внимание – она, вероятно, знала, где он мог найти своих.
Девушка, похоже, была больше озабочена своим внешним видом. Не замечая его, она поправляла ультра-короткое белое вязаное платье, продолжая улыбаться, потом показала выразительный жест рукой кому-то за стойкой, прыснула и удалилась в сторону номеров.
Мимо.
Он прошел еще немного вдоль бассейна, когда показался второй участник действа - высокий лохматый блондин поднялся из-за стойки, неторопливо застегивая рубашку. Парень взглянул вслед исчезнувшей девушке, тихонько рассмеялся, сверкнув белыми зубами, тряхнул головой.

В этот момент со стороны номеров показался….
Да, это был он, Кристиан. Загорелый и довольный, в чем-то светлом.
Походка, то, как он двигался, разболтанные движения, как будто на шарнирах…
Последний раз он видел его таким… ну да, девять лет назад.
Кри-Кри был в отличной форме, он был бодр, он был ходячий сгусток энергии, он улыбался – просто так.
- Hola, Кристу, como estas?
Кри-Кри радостно обнял блондина, они занялись пластинками, оживленно обсуждая выбор. Кри-Кри размахивал руками, что-то ожесточенно доказывал флегматичному собеседнику. Тот только улыбался.
Ну, наконец-то, он на месте, значит, все они здесь.
Он шагнул в сторону бара, уже хотел окликнуть друга, как вдруг…
Он почувствовал сильный удар сзади куда-то в лопатку, зашатался и каким-то периферийным сознанием понял, что летит прямо в голубую воду бассейна.


- Аннет, стой! – Элен обеспокоенно вскочила, отставила бокал в сторону, - что с ней такое? Вылетела как ненормальная!
- Ну ты же видела, какая-то смска. Вот телефон, смотри! – она нагнулась, подняла трубку с пола, - даже работает! Видела, как швырнула? Ой, треснул…
- Джоанна, ты же знаешь, чужие смски читать нехорошо! Прекрати это! Отдай мне!
Высокая американка поднялась во весь рост на цыпочках, подняв мобильник на немыслимую высоту. У ее миниатюрной подруги не было ни единого шанса.
- Элен, мы должны посмотреть и выяснить, в чем дело. У нас Рождество! А подруга носится по отелю в полном неадеквате! Пока ты будешь соображать и с совестью договариваться, она вообще с территории сбежит. И где мы ее искать будем? Без телефона?
- уговорила. Что там?
Подруги молча склонились над маленьким экранчиком.
Через секунду Джоанна подскочила, задохнувшись от праведного гнева.
- Вот подонок! Бросить нашу девочу! Перед чертовым Рождеством! Чертов придурок! Fucking shitty ass hole!


Аннет неслась по дорожке через газон, танцпол, скорее к выходу.

Чертов Виктор, черт, черт! Зачем она вообще осталась на этом гребаном острове в Рождество? Дюффорт прекрасно справится и без нее, и с Джоанной, и с работой. Ведь друзья звали ее кататься на лыжах в Лез Арк.
Как ей надоело отмечать Рождество в шумных компаниях, развлекая всех, а самой скучать, загадывать, загадывать, загадывать одни и те же желания… когда уже эти чертовы желания осуществляться начнут то?
Вдруг что-то впилось ей в палец и только тут она поняла, что бежит босиком. Она, не снижая скорости, с любопытством уставилась на свои маленькие, со свежим педикюром, ступни, как вдруг почувствовала сильный удар в плечо.

В глазах потемнело, она почувствовала, что теряет равновесие.
Но отключиться окончательно не удалось. Вокруг стало мокро, вокруг вспенилась вода, замелькали белые пузырики.
Черт, какой ублюдок столкнул ее в чертов бассейн? Укладка, платье, мейкап – все коту под хвост, вот ведь зараза…

Когда она вынырнула, стало ясно, что неожиданная ванна настигла не только ее.
В метре от нее отплевывался и протирал глаза какой-то неизвестный мужик.
Незнакомый, он точно не видела его раньше. Брюнет, лет тридцати, здоровый такой, широкоплечий… смуглый, такой, такой…
- Охренеть…
- Да-да, мадемуазель…
- И голос, мать моя…
- …мое удивление было столь же велико, когда вы меня столкнули…
Она смотрела на него… нет, определенно. Таких она не видела никогда.
Бог.
Аполлон, нет, Геркулес.
Мужчина мечты.
Прекрасный принц.
Мистер Биг.
Брандо… нет. Бандерос… нет.
Этот… как его… как его… Давид Пру.
Повисла пауза, продолжая отплевываться, невольные купальщики косились друг на друга с возрастающим интересом.
Точнее, косился мсье.
Аннет, разумеется, пялилась.
- Ого! – они услышали сверху голос, знакомый обоим, - В последний раз ты имел такой сногсшибательный успех в период рекламной кампании «В наших трусиках вы неподражаемы». Представляешь, Аннет, у девочек с факультета точно так же подкашивались ноги! Будь осторожна, этот здоровяк только с виду безобидный теленок, берегись!
У бортика бассейна стоял и пытался не хохотать в голос гадский Дюффорт. В руках он держал бутылку игристого.
- Знаешь, Этьен, ради такого эффектного появления стоило не встречать тебя в аэропорту.
- Вы умеете встретить, любимый Кри-Кри, - Геркулес переводил взгляд с Кристиана на нее, в конце концов, продолжая говорить с другом, как будто вопреки собственной воле, не сводил больше глаз с Аннет, - я знал, что на Карибах прием будет теплый, но что такой… мокрый…
- Охренеть, - заворожено повторила Аннет, - промокнешь тут…
По поползшей вверх брови незнакомца, его удивленной полуулыбке и хохоту Кристиана того буквально сгибало пополам, он в изнеможении колотил рукой по бедру, она поняла, что снова сморозила что-то малоприличное. Покраснела, злобно покосилась на Дюффорта.
- О-ля-ля… - Кристиан снова зашелся, - имей в виду, Этьен, молодежь нынче очень развязна. А эта – так вообще, несет, не фильтруя. Я вас не познакомил. Это Аннет, моя головная боль и моя служба спасения. А это – Этьен, друг юности. Красивый, при этом, заметь, высокий брюнет. Все - как ты любишь.
- Заткнись, Дюффорт, - она не удостоила его взглядом.
Невозможно было не смотреть в эти голубые глаза, на белую мокрую рубашку, прилипшую к груди, на сумасшедшее-сексуальный изгиб полных губ и морщинки-лучики у глаз…
- Не жужжи, Кри-Кри, - красавец-брюнет, очевидно, тоже не хотел отвлекаться.

Но Кристиан и не думал успокаиваться – его просто таки распирало от радости встречи.
О том, что Этьен приедет, он узнал неделю назад, он сам звал его с самого первого дня пребывания на острове.
Тот попросил не встречать, не хотел лишать Кристиана и части рождественского вечера, вечера. Сказал, что доберется сам – вот и добрался.
- А вот и девочки, – он присел на корточки возле бассейна, стал откупоривать бутылку, - они будут рады видеть тебя, старик! А как они будут счастливы новой паре! Ты знаешь, они любят весь этот любовный менеджмент. Аннет, держу пари, ты еще не все свои планы на эти каникулы осуществила. Там что то было про самолет, океан… ладно, ты сама ему расскажешь.
Двое в бассейне одновременно посмотрели на Кристиана, потом снова, ни говоря ни слова, обменялись взглядами.
Безмолвный заговор был заключен в одно мгновение.
Потребовалось каких-то полсекунды, чтобы Этьен, схватив одной рукой за ногу, другой перехватив за живот, опрокинул мелкого болтуна в воду.
Аннет тоже проявила чудеса ловкости и успела поймать не открытую еще бутылку из рук заваливающегося на бок ошеломленного Кристиана.
- Подлый верзила, - вынырнув, Кристиан пихнул Этьена в плечо.
Смирившись с тем, что тот даже не шелохнулся, рассмеялся. Друзья обнялись.
- Кристиан, а что с Джоанной? – очень тихо спросил почему-то у Аннет Этьен.
- Она сейчас придет, - не отрывая взгляда от губ Этьена ответила Аннет.
- Вот именно! А я тут из-за вас мокну, когда с минуты на минуту должна прийти… Джоанна, - окончил он упавшим голосом.
По дорожке от корпусов бежала Джоанна.
У Кристиана перехватила дыхание. Он морально готовил себя к тому, что сегодня вечером Джоанна будет необыкновенна хороша. Но внезапно вся многолетняя закалка фэшн-фотографа, видевшего тысячи женщин…
в вечернем, дневном, экзотическом макияже и без него,
в белье, купальниках, вечерних платьях и без всего перечисленного.
Француженок и англичанок, американок, мулаток, латиноамериканок и финок, негритянок и азиаток.
Блондинок и рыжих, брюнеток, шатенок, покрашенных в разные цвета радуги и бритых наголо
Миниатюрных и двухметровых, приземистых, тонкокостных, крутобедрых, большегрудых и без груди…
Словом, годы работы с женщиной как с материалом, когда ему казалось, что его профессия сродни ремеслу гинеколога и нет больше женских тайн, ему недоступных…
Ничего не спасло Кристиана.
Ему снова было девятнадцать.
Как тогда, как восемь лет назад Джоанна вошла в их гараж в красном мини-платье и мысли спутались и покинули его.
И, как и тогда, он снова не знал, что ему делать – смотреть на это или скорее сграбастать, прижать крепче.
- Джо, мы тут! – Аннет захохотала, представляя себе реакцию подруги на Этьена, на нее в его объятиях, на них троих в воде, - это и правда самое жаркое Рождество в моей жизни! Мы тут… освежаемся.
Джоанна остановилась, расхохоталась, но вдруг узнала Этьена.
- Oh, no. Un-fuckin’-believable! Этьен!!!
Этьен рванул к бортику, она бросилась навстречу, и, упав на четвереньки, уже обнимала здоровяка, забыв о мэйкапе и платье.
Кристиану, собравшемуся, было, с силами, от открывшегося вида снова поплохело.
Счастливая улыбка в пол-лица, капли воды на шее и щеках от объятий Этьена… разошедшийся разрез на бедре и декольте в этом ракурсе – Кристиан попытался вырезать эти детали кадра совсем, чтобы не рехнуться окончательно.
Но этот файл редактированию не подлежал.
Слов не было. Зато они нашлись у всегда лаконичного Факу, который, в сопровождении Лали лениво подошел к бассейну.
- Хуана, ты сегодня, - он тщательно оглядел не поднявшуюся еще с колен Джоанну, одобрительно цокнул языком, - calienta. А, Кристу?
Он рассмеялся своим фирменным, хрипловатым смешком.
Кристиан воспользовался тайм-аутом и теперь снова был способен на беседу.
- Согласен. Но не старайся, Факу, ты не в ее вкусе, - он оттянул двумя пальцами мокрую рубашку, - Она предпочитает обходительных миниатюрных брюнетов верзилам с проблемами речи. И потом, эта девочка занята…
- Чего? – Джоанна вскочила на ноги.
Ее возмущению не было предела, но он как будто не заметил.
- Джоанна, ты же обожаешь бассейны, не хочешь к нам присоединиться?
Он невозмутимо лег на спину, закинул руки за голову, слегка поддерживая себя на плаву ленивым бултыханием ног. Наглое, самодовольное выражение его лица, в котором она узнала своего Кри-Кри – позера и выпендрежника, больше рассмешило и умилило Джоанну, чем возмутило. Она изо всех сил постаралась это скрыть.
- Я никогда не плаваю в бассейне просто так, без стратегической задачи, дорогой Кристиан. А в этом мне ловить совершенно нечего. Кроме того, я два часа убила на укладку и половину рождественского бонуса – на платье. И ради сомнительного удовольствия поплескаться с тобой в этом лягушатнике - снова переодеваться в купальник я не готова.
- Не готова?
- Не готова.
- Что ж, тем хуже.
Кристиан резко подтянулся вверх на бортике, схватил мокрой рукой Джоанну поперек талии и они с визгом и фонтаном брызг рухнули в голубую воду бассейна.


- Элен, посмотри на нас!
- Вы чертовски хороши!
К ним присоединились Элен и Николя, и снова – радость встречи, приветствия, хохот.

- Черт, что за картина! У меня на глазах – слезы умиления. Этьен! Это, знаешь, все равно что посидеть за партой, за которой ты сидел двадцать лет назад, пройти по парку, где ты впервые признался девушке в любви…
- Нико, - Этьен, не отпуская далеко Аннет, обернулся к другу, - о чем ты, выкладывай, пока не разрыдался.
- Видеть мокрого и возмущенного малыша Кри-Кри – это… это…. Не могу…
И Николя закрыл лицо рукавом, сотрясаясь в притворных рыданиях.
- Слушай, точно… Было дело, - Этьен расхохотался.
- Вы мне за это заплатите, - то немногое, что успел крикнуть Кристиан, прежде чем невозмутимая Джоанна с легкой улыбкой превосходства снова окунула его с головой.
Элен подергала Николя за рукав, ее разбирало любопытство.
- Что это за история, Николя? Почему мокрый и злой Кристиан вызывает у вас такой восторг?
- Ты знаешь, Элен, наш любимый Кри-Кри – очень страстная натура, склонная к экзальтации и припадкам.
- За то и любим, - Джоанна успела произнести эту фразу до того, как Кристиан вынырнул, чтобы разразиться очередным залпом проклятий.
- Ну и мы с Этьеном прописали ему холодные ванны – в профилактических целях, еще в общежитии. Работало – исключительно, скажи, Этьен?
- Становился шелковым.
Элен в притворном ужасе отпрянула от Николя, покачала головой, возмущенно скрестив руки на груди.
- Как ни стыдно, изверги! Два здоровых лба на одного беззащитного Кристиана! А ведь он такой хрупкий… Кристиан, они тебя обижали? И ты мужественно молчал все это время?
- Видишь ли, Элен, я был слабее против двух горилл, но мой непобедимый дух и железная воля… я не был сломлен!
- Но все-таки, это ужасная несправедливость, - Глаза Элен сверкнули тайным азартом, - тебе не кажется, Кристиан, что пришло время расплаты?
С этими словами она легонько толкнула бедром зазевавшегося Николя – и он с криком «Элен, но от тебя….» подняв высоченный столб брызг, плюхнулся в воду.
- Тфу, тьху.. не ожидал! – отплевываясь, закончил он, вынырнув из воды.
- Да, Нико, Тебе стоит быть начеку! Она не так проста, как раньше, наша малышка-Элен, - Кристиан торжествовал.
Обида, пусть и напускная, в глазах Николя умилила Элен. Ей показалось, он был похож на мокрого бездомного щенка, который никак не может поверить, что его выкинули на улицу. Жалостливое сердце Элен дрогнуло.
- Но, боюсь, все так же сердобольна, милый Кри-Кри. Влюбленные все должны делить поровну, - с этими словами она легко оттолкнулась от бортика и с разбега прыгнула в бассейн, где восхищенный, влюбленный как никогда Николя поймал ее под общие крики поддержки.

Дружный хохот теперь, почти не замолкая, оглашал окрестности отеля.
- Нууу… Вы хорошо начали, друзья мои! Алкоголь мы, видимо, снова не рассчитали? – элегантные и нарядные, не рискуя подходить ближе, у бассейна показались Жозе и Бенедикт, тут Жозе осекся, дважды моргнул, - не может быть, да ладно! Этьен! Старик!
Он запрыгал от радости и уже рванул, было к бортику, но Этьен предупреждающе выставил руку вперед:
- Стоять! Старик, не стоит, лучше мы к вам – ты видишь, - он указал на мокнущих вокруг друзей. - это Бермудский треугольник. Приблизишься и будешь обречен!
- Черт, но я так рад, Этьен! – Жозе изо всех сил поцеловал Бене, хоть как-то выплескивая свой восторг.


- Посмотри на них! – Кристиан указал на парочку, пришвартовавшуюся к бортику.
Этьен и Аннет дрейфовали на противоположном краю бассейна.
Бутылка игристого в руках Аннет была почти пуста.
Теперь эта странная парочка хихикала, шепталась. Казалось, они вообще забыли об окружающих, о поводе встречи, об обстоятельствах и сроке знакомства и даже о том, что стояли по грудь в воде уже минут сорок.
Они были невероятны, но они существовали, и этот странный способ существования был им по душе.
- Как они мило воркуют! У нас в Штатах это называется socializing. Ну, знаешь, общение..
- Да-да, общение… Знаешь, Джоанна, ваша американская политкорректность вас погубит когда-нибудь.
- Да что ты?
- Уверен. Вот у нас во Франции это называется – клеить.
- Вот это? - Джоанна с ироничной улыбкой показала на Этьена и Аннет.
Кристиан проследовал взглядом в их сторону, но только для того, чтобы снова вернуться к ней. Опасно улыбнулся.
- Это, это... И вот это - тоже.
Он развернул ее к себе, взял ее лицо в руки, убрал мокрые пряди волос со щек и шеи.
Ее улыбка исчезла, страх в последний раз мелькнул в глазах, когда он на секунду задержал ее лицо в сантиметре от своего, как будто запоминая…
Его совсем черные в полумраке глаза, слипшиеся ресницы…
Она чувствовала, что бег окончен, она попалась, на этот раз окончательно. Прижата к бортику бассейна, ее голова, как в тисках, в его ладонях – крепко, можно подумать, у нее еще были силы вырываться.
Он целовал ее, и она чувствовала вкус пресной воды с его щек и губ. Прохладная мокрая кожа, горячие поцелуи, его вкус – его и не его.
Он не останавливался, а она забыла сопротивляться. Стало не хватать воздуха, он оторвался.
По прежнему в паре сантиметров от ее лица, шумно дыша, он открыл глаза, как будто очнулся.
- Это… что сейчас было, - получилось почему-то шепотом.
- У тебя есть варианты? По-моему, все ясно. Я тебя поцеловал, - его голос, напротив, звучал твердо, казалось, поцелуй придал ему сил, - и ты мне ответила, между прочим.
Он снова улыбнулся.
- Рискни еще раз и…
Их «еще раз» прервали неистовые овации – визги, аплодисменты, даже стрельнула пробка.
- Браво, любимый Кри-Кри!
- Дюффорт, чувак, это пять! Ха-ха-ха, не слажал таки на финише! Я в тебя верила!
- Мы в тебя верили! Моя школа, между прочим…
- Он вспомнил свою старую стратегию – не церемониться! Снова работает, а, Кри-Кри?
- Только посмотрите на нее! Джо, а Кри-Кри лучше умел скрывать эмоции, когда на него налетал техасский торнадо!

- Предатели!
- Они твои друзья, они лучше знают, что тебе нужно
- И что же мне нужно?
- Кхм, - он ухмыльнулся, - провокация незатейливая. Я бы сказал – топорная. Спишем на волнение. Тебе объяснить еще раз, что тебе нужно?

- Кхм… микрофон зафонил, но быстро одумался, - Uno, duo… La gente! Mueve las nalgas! Todos a bailar! – хриплый смешок Факу и они обернулись в сторону танцпола.


Когда заиграет маримба,
Пригласи меня на танец, чтобы мы покачивались в такт музыке.
Обними меня крепко,
Как ленивый океан обнимает берег.Потанцуй со мной...

Как цветок, обдуваемый ветерком,
Прогнись со мной, легко покачиваясь.
Ты знаешь, как вести меня в танце,
Останься со мной, танцуй со мной.

На танцполе могут быть и другие танцоры,
Но, дорогой, я вижу только тебя.
Только ты умеешь так вести женщину в танце -
Когда мы покачиваемся, меня охватывает дрожь.

Я слышу звуки скрипок
Задолго до того, как начинает звучать музыка.
Заставь меня трепетать одному тебе известным способом,
Будь со мной нежен, потанцуй со мной.

Потанцуй со мной, заставь меня
Трепетать, держи в своих объятиях,
Веди меня в танце, помоги почувствовать себя непринуждённо,
Ты знаешь, как всё сделать правильно.

На танцполе могут быть и другие танцоры,
Но, дорогой, я вижу только тебя.
Только ты умеешь так вести женщину в танце.
Когда мы покачиваемся, меня охватывает дрожь.

слышу звуки скрипок
Задолго до того, как начинает звучать музыка.
Заставь меня трепетать одному тебе известным способом.
Будь со мной нежен, потанцуй со мной.
Заставь меня трепетать одному тебе известным способом.

Будь со мной нежен, потанцуй со мной.
Заставь меня трепетать одному тебе известным способом.
Будь со мной нежен, потанцуй со мной.

Зазвучало духовое вступление мамбы.
Дискобол замерцал в медленном режиме, в центре высветилось пятно света.
В центре они видели фигуру, которая разъединилась, стала вдруг
Мужчина и девушка, двое на танцполе…
Кристиан с изумленной полуулыбкой смотрел на этих двоих.
Они вошли в его жизнь почти одновременно, не более чем два месяца назад. Один вернулся, другая появилась впервые.
Одного он нашел сам, другая свалилась как снег на голову
Стремительная, безбашенная девчонка, честная, резкая, любящая
И надежный, уверенный, немного уставший, но все тот же - добрый, ироничный, верный.
Бесшабашные двадцать и уверенные тридцать – как будто в них – вся их эпоха объединилась, скрутилась в узел…
Джоанна, наконец, в его руках, ее поцелуи и ее смех – для него… вот, думал он, чудо.
Но что же тогда – эти двое?

Движения Аннет были неожиданно соблазнительны, плавны – кто бы мог подумать, в его пацанке Аннет – такая грация взрослой, чувственной женщины. Движения манящие, обещающие, дразнящие.
И только когда в танце она поворачивалась лицом к нему и Джоанне, вместо томно-зовущего взгляда с поволокой для Этьена, они видели знакомую довольную мордашку маленькой обезьянки с лыбой в пол-лица и выражением «Посмотрите, что у меня есть! Он нереальносупермегаклевый! Аааааа!»
Когда оборачивался Этьен, они видели удивленную улыбку, приподнятую бровь, как будто он до сих пор не понял, как его закрутил этот водоворот, не успел он ступить на землю Сен-Мартина.
Что это за создание, что сбила с ног, закрутила в танце, и настойчиво сводит с ума.
Он не понимал, но… кажется, это ему чертовски нравилось.
А то, как он прикрывал глаза, когда Аннет прижималась плотней или сползала по нему вниз… Кристиан был по-настоящему счастлив за этого везунчика.
Он многим был обязан этим двоим.
Он обвел взглядом друзей – все стояли словно завороженные: Жозе удивленно смеялся, качал головой: «Моя школа… Ну что за девочка!».
Нико улыбался, озадаченно потирая подбородок.
Лали и Элен от радости обнялись и радостно шушукались, не в силах отвести восхищенных взглядов от танцующей пары.
Джоанна ликовала. Она приседала и подпрыгивала от невозможности скрыть восторг, хохотала, дергала его за рубашку, как будто он мог смотреть еще внимательней.
- Yes! Получилось! Получилось! Я же говорила, что найду ей парня среди моих друзей, тут, на острове! А Этьен, oh, God! Он просто великолепен!
Он мог бы возразить, что, строго говоря, Этьен не был «ее другом на острове» и нашелся он без посторонней помощи.
Мог бы, но не стал тратить время.
Кристиан предпочел прекратить эту ахинею, а заодно сбить ее с мысли – старым, проверенным способом.
- Как думаешь, - зрелище было совершенно завораживающим, и они снова прервались, - она умеет печь блинчики?
- Кто? Вот эта? – Джо покачала головой, с гордостью глядя на Аннет, - эта и готовые не разогреет – спалит. Думаешь, пора учиться?
- Ей? Ни в коем случае, - Кристиан уверенно мотнул головой, хмыкнул, вспомнив Этьена в передничке, - пусть даже не пытается. Не следует женщинам лезть в мужские дела, - он помолчал, оценивающе смерил ее взглядом… - Но ты - можешь попробовать.

А действие, между тем разворачивалось и среди зрителей.
К ним подошел Факу. Белозубо, с вызовом улыбнулся Лали, прошептал, наклонившись близко к самому уху что-то вроде «не надейся, fria»(холодная, фригидная). Потом, криво усмехнувшись, слегка подвинул Жозе и, галантно подал руку оторопевшей от неожиданного предложения Бенедикт.
- Нежная и трепетная Бенедикт не должна сидеть в такой вечер. Qué vergüenza, Хосе! (как не стыдно!)
И он выдернул ее на танцпол к изумлению банды.
- Он опять тебя сделал, Жозе. Ну это высший класс – кого увел? Бене! Просто браво! – Николя расхохотался, сочувственно похлопал друга по плечу.

Между тем, Лали, раздосадованная и возмущенная, бросала гневные взгляды на блондина, когда он успевал за спиной партнерши посылать ей воздушные поцелуи.
И очень старалась не приплясывать в ритме, равнодушной которому оставаться просто не могла.
- Ну что с тобой делать, идем… - Жозе устав смотреть на эти мучения, со вздохом притянул ее за талию к себе.
- С тобой? Не в этой жизни, лохматый.
Жозе снисходительно покачал головой, не думая отпускать строптивую бразильянку.
- ну а с кем, детка? где ты еще найдешь такого caliente ? И потом, тебе не кажется, что пришла пора показать этим дилетантам, - он доверительно подмигнул сдерживающей ехидную улыбку Лали, - как это делают профессионалы?
Честолюбие и желание отомстить взяли верх, и потом…
Жозе и правда был достойным партнером.
И вот на танцполе кружились уже три пары.

- Даже не думай, - Джоанна, не понимая хорошенько, как теперь вести себя с Кристианом, продолжала по инерции сопротивляться, смеясь и уворачиваясь от поцелуев, - танцы с тобой никогда ничем хорошим не кончались.
- Я возьму свое, bebe d’amour. Позже. А сейчас, - он закусил губу, чтобы не рассмеяться, глядя, как брови Николя поползли вверх, когда он взял за руку Элен, - самая милая, искренняя, - он укоризненно посмотрел на Джоанну, - кроткая, ласковая и романтичная девушка, кажется, жаждет вкусить любимого Кри-Кри. И я слишком мягкосердечен, чтобы отказать тебе, Элен.
Элен, прыснув, с готовностью присела в шутливом реверансе.
- Да щас, - Николя вдруг резко подхватил на руки взвизгнувшую и расхохотавшуюся Джоанну с криком «Мы первые!» в три шага оказался на танцполе.
Кристиан торжественно вывел хихикающую, красную от смеха Элен на середину танцпола с королевским достоинством, бросая по сторонам снисходительные, полные превосходства, взгляды, увлек ее в танце.


- а этот ваш Этьен – зажег, не растерялся, - Лали, раскрасневшаяся от танцевального марафона обмахивалась бумажной тарелкой, - где он научился так танцевать? И где они, кстати?
Музыка стала тише, они отдыхали у фуршетного столика.
- По-видимому, там же, где и любимый Кри-Кри с его американской дылдой, - Жозе многозначительно сверкнул глазами, - оттачивают отдельные движения.
- Фу, Жозе, ты можешь думать о чем-нибудь еще?
- А что, он может быть прав, Бене. Как сказал Бернард Шоу, – Николя откашлялся, принял выразительную позу оратора, - Танцы – это перпендикулярное выражение горизонтальных…
- …желаний. Нико, выкини ты уже эту книжку! К чему иносказания, и так все понятно!
- Не знаю, насчет Шоу, - Факу с хлопком открыл еще одну бутылку, - мой дед говорил: «Entre locos hazte un loco, o te tendran en poco». Среди сумасшедших, прикинься сумасшедшим, - он притянул к себе Лали, беспардонно сжав ее бразильское сокровище, - Бокалы - где ваши? Feliz Navidad! C Рождеством, amigos!

КОНЕЦ

Да, а кому интересно, что было дальше у Аннет с Этьешей - так он пересрал, все испортил, вернулся в Париж и встретил НГ со своей невестой, казлина тупая))
Да-да-да! Ей богу!
С любовью, ваш аффтар =)))

ЭПИЛОГ

возвращение Любимого Кри-Кри

чисто вспомнить усе)))
http://vk.com/video15234797_139920284?hd=0&t=19m19s

Последние декабрьские дни в этом году радовали парижан на удивление густым снегом. Снег был везде – на крышах домов, он укутал мягким покрывалом весь город – от Эйфелевой башни до фонарного столба, от горгулий на балках Нотр-Дам-де-Пари до спящего фонтана в Люксембургском саду.
Цветы на улицах и бульварах сменили сотни лампочек и праздничных гирлянд.
Занесенные снегом узкие улочки Монмартра мерцали огнями фонарей.
Хозяева кафе каждым молочно-сумрачным утром неторопливо счищали снег с крыльца, разжигали жаровни, чтобы согреть озябших посетителей.
В этом году горожане особенно радовались новогодним каникулам, и, окунувшись в эту снежную сказку, как будто немножко больше верили в новогоднее чудо.

- Джоанна, перестань!
Парк Монсури почти опустел, только немногочисленные прохожие – хлопотливые няни с детьми и парочка целующихся на морозе тинейджеров - слышали то и дело раздающиеся в глубине парка крики и хохот.
В заснеженной алее, за деревьями разыгралась ожесточенная баталия.
- Успокойся, Джоанна! - Кристиан сдвинул пушистую ушанку на затылок, прицелился, запустил снежком в сторону стриженых кустов напротив, так, что в воздухе, словно йо-йо, метнулась варежка на резинке, - тебе все равно меня не достать!
Он тревожно вслушивался в сумеречную тишину вокруг.
- Сдавайся, бледнолицый! - ответом ему был боевой индейский клич и звонкий удар снежком в лоб.

Наступила тишина. Джоанна осторожно выглянула из своего укрытия.
Стало так тихо, что, казалось, было слышно, как ложатся на землю хлопья мокрого снега. Враг затаился.
- Кристиан, вылезай, я победила! Я выиграла! Признай это!
Молчание было ей ответом. Она подождала минуту.
Возмущение позорным дезертирством противника сменилось растерянностью.
- Ну не могла же я его вырубить, – Джоанна перешагнула через стриженые кусты, и, отряхиваясь от снега, осторожно направилась в сторону вражеских окопов, - Или могла? Черт, все время забываю, какой хрупкий этот чертов любимый Кри-Кри. Кристиан, это недостойно! – она снова повысила голос, - Воины племени Ислета-дель-сюр-Пуэбло побили лягушатников! Вылезай! Вы, французы, только и твердите о чести, а на деле…

Джоанна совсем уже подошла к кустам Кристиана, и даже заглянула за них, когда вдруг земля опрокинулась, звезды над головой скатились куда-то в бок, а ее ноги взметнулись к небу.
Секунда, и она уже лежит в сугробе, выплевывая снег, шапка с помпоном сползла на бок, а сама она надежно придавлена ничтожным французским жуликом к земле.
Его ушанка отлетела в сторону, в глазах торжество, а на волосах и ресницах тают снежинки.
- Ты совершенно потеряла бдительность, - ему не жить, думала Джоанна, он труп, покойник, - За годы без настоящего мужчины в твоей жизни ты стала чересчур доверчивой. Так что ты там говорила?
Его лицо было совсем близко, Джоанне стало немного жарко.
- Я говорила? Я сказала, что чести у тебя ни на грош! – ярость, а, может быть, его теплое дыхание на щеке лишили ее воли к сопротивлению, - Надо уметь проигрывать!
- Нет, раньше, - он закусил губу, силясь не улыбаться, но блеск его потемневших глаз заставлял Джоанну нервничать.
- Я обозвала тебя лягушатником... И это еще мало…
- Нет, еще раньше.
- Я сказала, - Джоанна стала говорить медленно, стараясь вспомнить дословно, - что могла бы ненароком и прибить тебя, потому что все время забываю, какой хрупкий этот чертов любимый Кри-Кри…
Она осеклась: как на лице Кристиана стала расползаться ничем уже не сдерживаемая улыбка, наглая и самодовольная.
Какого черта?
- Что? Я сказала что-то смешное?
- Сказала. Сказала! Ты ЭТО сказала*.
И на пару следующих минут он лишил свою сумасшедшую американку возможности «сказать» что-либо еще.

А снег все шел. Он заметал, укутывал непривычно тихий Париж.
Он укрывал, сравнивал Елисейские поля и университетский городок в 14м округе, фешенебельные бизнес-здания, парки и скверы…
Снег обнулял время, отменяя все, что было раньше, словно предоставляя карт-бланш любому, кто не боится начать сначала.
Неожиданный новогодний подарок Времени, Памяти и Любви.
Вечный второй шанс.

_______________________________
* впервые. за все время действия)